Опасность, проистекавшая из такого положения вещей, особенно дала себя знать лишь тогда, когда у бриттов появился новый враг с севера. Слабость провинции и надежда на хорошую добычу побудили к нападению на бриттов непокоренных римлянами пиктов, которые и проникали в самый центр острова; такое предприятие пиктам было бы, конечно, не по силам, если бы они не встретили помощи в части самого бриттского населения, т.е. если бы борьба не велась между римлянами и романизированными бриттами — с одной, и пиктами и нероманизованными бриттами — с другой стороны. Борьба эта продолжалась до тех пор, пока более близкая римлянам опасность не заставила империю отозвать свои легионы и предоставить Британию самой себе. В продолжение первых четырех столетий н.э. этот цивилизованный мир успешно справлялся с окружавшими его со всех сторон варварами: парфянами — со стороны Евфрата, нумидийцами — со стороны африканских пустынь, германцами — со стороны Дуная и Рейна. Распад Римской империи сделал ее, наконец, почти неспособной к сопротивлению, и толпы диких варваров устремились за добычей. В западных провинциях Рима торжество нападавших было полным: франки победили и заселили Галлию, вестготы — Испанию, вандалы основали государство в Африке, бургунды расположились по Роне, наконец, остготы завладели самой Италией; в этот-то роковой для империи час саксы и англы устремились на наш остров.
В 410 году Рим отозвал из Британии свои легионы для защиты Италии от готов. Предоставленная самой себе Британия храбро сражалась с осаждавшими ее пиктами, и ей удалось оттеснить их в горы; новые набеги пиктов застали бриттов ослабленными внутренними раздорами и неспособными к общему сопротивлению; жителям бывшей римской провинции стало не под силу бороться с пиктами, окрепшими благодаря союзу с ирландскими разбойниками (так называемыми скоттами) и с еще более опасными пиратами, англами, давно уже грабившими берега Ла-Манша.
Пример ли германских собратьев, двинувшихся из своих лесов на разлагавшуюся империю, давление ли со стороны других племен или бесплодность заселенной ими страны — так или иначе, только в это время земледельцы, охотники и рыбаки различных английских племен двинулись к морю, и смелый дух их расы сразу выявился в стремительности их набегов, свирепости нападений, в беззаботном веселье, с которым они брались и за меч, и за весло. «Эти враги, — говорил один римский поэт того времени, — свирепее всех других наших врагов, и их хитрость равна их жестокости; море — их военная школа, буря — их друг, они — морские волки, живущие грабежом мира».
Борьба против соединенных пиктов, скоттов и саксов своими собственными силами была невозможна для Британии, и осажденные прибегли к роковой тактике римлян, погубившей и саму империю, т.е. к системе возбуждения одних варварских племен против других. Правители Британии решили ослабить союз, переманив на свою сторону разбойников, опустошавших ее восточные берега, и противопоставить, таким образом, своих новых союзников нападавшим пиктам. Для этой цели при посредстве обычных обещаний наделения землей и другой оплаты в 449 году в Британию была привлечена армия ютов с двумя начальниками — Генгестом и Горзой — во главе.
Глава II
АНГЛИЙСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ (449—577 гг.)
Прибытием Генгеста и его воинов к Эббсфлиту на берегах острова Танета начинается собственно английская история, и нет места, более священного для англичанина, нежели то, на которое впервые ступила английская нога. В самом Эббсфлите нет ничего, что могло бы сколько нибудь очаровать взор путешественника: это небольшая возвышенность, по которой разбросаны там и сям серые коттеджи, отделенные теперь от моря лугами и плотиной. Тем не менее ландшафт не лишен своеобразной дикой красоты. Направо белый полукруг рамсгетских утесов возвышается над имеющим форму полумесяца Пегуэльским заливом, а налево, через серые болота, где по дыму можно определить местоположение Ричборо и Сандвича, береговая линия незаметно сворачивает к новой линии утесов за Дилем.
Весь характер местности вполне подтверждает народное предание, указывающее на Эббсфлит как на место высадки наших предков; физические перемены, произошедшие с тех пор, мало изменили общий характер этой местности. Легко догадаться, что пустынная равнина, называемая ныне «Minster-Marsh», была некогда широкой полосой моря, отделявшей о. Танет от Британии, и через нее разбойничьи ладьи первых англов при попутном ветре достигали песчаной отмели Эббсфлита. Укрепление Ричборо, разрушенные валы которого до сих пор возвышаются над серыми равнинами, служило обычной пристанью для путников из Галлии. Допуская, что в момент договора с бриттами разбойничьи ладьи курсировали возле берегов Британии, легко понять, почему именно пираты высадились в Эббсфлите, почти под самыми стенами Ричборо; последующие события указывают, что выбор места для высадки был сделан вполне сознательно. Едва ли могло существовать взаимное доверие между бриттами и их наемными солдатами, и только в этом месте Генгест и его товарищи могли чувствовать себя в безопасности от других пиратов, с одной стороны, и от измены своих новых союзников — с другой; выбор места для высадки мог удовлетворить также и бриттов, опасавшихся (и, как показали события, далеко не безосновательно), что для отпора пиктам они ввели в Британию еще более страшного врага.
И вот, из предосторожности против своих опасных союзников, бритты и оставили их в углу острова за морским каналом, защищенным самой сильной из береговых крепостей. Необходимость в такой предосторожности была доказана распрями, начавшимися между союзниками, как только окончилось дело, для которого наемники были приглашены.
Едва были рассеяны в одном большом сражении пикты, как уже бритты увидели опасность со стороны ютов. Численность последних, вероятно, быстро возрастала по мере того как между соплеменниками распространялось известие о водворении их в Британии, а вместе с возрастанием их численности, естественно, возрастали затруднения в снабжении новых пришельцев провизией и деньгами. Из-за подобных вопросов быстро возникли раздоры, и Генгест начал грозить своим союзникам войной.
Не совсем, однако, легко было и для Генгеста привести свою угрозу в исполнение, так как он был отрезан от суши морским проливом, становившимся проходимым лишь при отливе, и то по длинному и опасному броду, притом пролив был защищен крепостями Ричборо и Рекульвер. Канал Медуэй, окаймленный вельскими лесами с юга, защищал тыл, тогда как крепости, расположенные на тех местах, где ныне находятся города Кентербери и Рочестер, защищали дорогу к Лондону. Тут же, вокруг, были расположены войска с графом Саксонского Берега, обязанные защищать берег от варваров. Невзирая на все эти затруднения, юты внезапно появились в Британии, и прежде чем бритты успели сосредоточить силы для сопротивления, их враги не только перешли пролив, но и захватили дорогу, ведущую к Лондону. По всей вероятности, сильно укрепленные стены Рочестера заставили ютов повернуть к югу и двинуться вдоль кряжа невысоких гор, образующих восточную границу медуэйской долины.
Страна, через которую они проходили, уже имела свою историю, но память о ней успела исчезнуть даже в те времена: склоны гор были кладбищем исчезнувшего племени, и между глыбами камней возвышались там и сям «cromlechs» — надгробные памятники и громадные курганы. Один из таких памятников существует и поныне под названием Kit’s Coty House, а тогда он соединялся целой аллеей из камней с кладбищем возле Аддингтона. С высокого пригорка у этого памятника английские воины увидели поле своего первого сражения, с этого пригорка прошли они по существующей доныне извивающейся между мирными усадьбами проселочной дороге к броду, давшему название маленькой деревушке Эльсфорд.
