Мне захотелось доказать ей свою преданность и серьезность своих намерений. Конечно, для этого нужно было раскошелиться на что-то повнушительнее пенса на цепочке, хотя после нашего примирения Эйвери снова надела ту монетку и берегла, как королевские бриллианты.

– Не могу поверить, старик, что ты собрался делать предложение, – ухмыльнулся Куинн, сидя за рулем машины «скорой помощи».

– Как будто ты сам об этом не думал! – выпалил я.

Нас качнуло: Куинн слишком быстро въехал в рытвину. Я ухватился за верхнюю ручку.

– У нас с Деб все по-другому.

– Если учесть, какие дурацкие качели она заставила тебя повесить в спальне, то, пожалуй, я с тобой соглашусь.

Мы засмеялись, но мне все равно было неспокойно: кольцо с бриллиантом, которое я купил для Эйвери, жгло карман.

Раньше я никогда не представлял себя женатым, но теперь мне казалось, что мир вокруг меня обрушится и заполыхает, если она скажет «нет». Почему я так боялся?

Лицо Куинна стало серьезным.

– Можно, я задам один вопрос, который тебе, скорее всего, не понравится?

Я нахмурился:

– Задавай.

– Куда ты так торопишься, брат? Вы ведь встречаетесь только… полгода?

– Не знаю. У меня как будто где-то чешется, а я не могу почесать. У меня в мозгу, на дальней полке, все время какая-то тревога.

– Чего же ты боишься? – Куинн наморщил нос.

– Боюсь, что, если не закрепить наши отношения, она исчезнет. Иногда я лежу с ней в постели, и мне кажется, что она вроде бы есть и в то же время ее нет. Как говорится, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Ты просто неуверен в себе, старик. Эйвери с тобой. Она видит, как ты изменился. Знает, как по-особенному ты к ней относишься.

Я покачал головой:

– Это не то, Куинн. Я знаю, что она меня любит. Я не из-за нее волнуюсь.

– Тогда из-за чего?

– Не знаю. Я как будто стою у черты и что-то вот-вот случится. Что-то, чего я не могу контролировать.

– Джош, расслабься. Контролировать мы вообще ничего не можем.

– Спасибо, утешил, – скривился я.

– Все будет хорошо. – Куинн оторвал руку от руля и похлопал меня по плечу. – Она скажет «да», и вы будете жить-поживать, добра наживать.

– Эй! – Я сбросил с себя его пятерню. – Держи-ка лучше руль.

Он вздохнул и покачал головой:

– Пошло-поехало…

– Что?

– Ты недавно работаешь парамедиком и поэтому кое-чего не понимаешь. Видишь ли, парни нашей профессии неизбежно находят себе серьезных подруг, потому что… – он подергал свой воротник, – наша форма девочек заводит. – (Я закатил глаза.) – Ну а потом начинаются всякие страхи: парень больше не запрыгивает в горящие машины, пристегивается ремнем и лепит всякую бабью чушь типа: «Смотри на дорогу внимательней, Куинн!» – Он понизил голос: – Можно подумать, пока человек не собрался жениться или не завел ребенка, ему незачем было жить.

– Я действительно не знал, зачем живу.

– Тьфу! Девчонка!

Я улыбнулся: еще ни одному оскорблению я не был так рад.

Когда смена закончилась, я поспешил в спортзал. Тренировки всегда помогали мне навести порядок в голове. Но даже после того, как я прозанимался час и вспотел, как ломовая лошадь, мысли об Эйвери не оставили меня в покое. Это продолжалось уже несколько недель: потому-то я и купил кольцо. Пусть мне это стоило нервов, но я должен был оформить наши отношения, чтобы она стала моей. Я просто иначе не мог.

Поглощенный размышлениями о будущем, я заторопился домой готовить ужин: Эйвери вернется с дежурства уставшая и ей будет не до возни на кухне.

Накануне я подкупил кое-каких продуктов. С тех пор как она стала чаще ночевать у меня, я старался, чтобы холодильник не пустовал. К сожалению, повар из меня неважный. Даже приготовить спагетти оказалось не так просто, как я ожидал.

Я раскладывал макароны по тарелкам, когда в квартиру со стоном вошла Эйвери. Конский хвостик съехал вниз, а под глазами темнели круги, но она все равно была прекрасна в своей персиковой медицинской форме.

– Уф! Думала, смена никогда не закончится.

Скинув кеды, Эйвери прошлепала на кухню и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Надеюсь, ты наработала аппетит?

– Мм… Чем это пахнет?

– Пахнет так себе, но Декс ничего не может поделать со своим… ароматом.

Эйвери рассмеялась и покачала головой:

– Разве ты умеешь готовить?

– Решил, что пора научиться. – Я отнес бумажные тарелки в гостиную на кофейный столик. – Нам нужен нормальный стол.

Эйвери посмотрела на меня искоса и усмехнулась. Потом взяла вилку и принялась наматывать на нее спагетти.

– Стол? Но у тебя даже посуды настоящей нет.

– У тебя тоже. – Я легко подтолкнул Эйвери локтем и, отправив макароны в рот, подумал: «Черт, а из меня не такой уж плохой кулинар!» – Может, на выходных купим кухонный набор?

– Тарелки?

– Почему нет? У нормальных людей бывает нормальная посуда, а еще такие прикольные ложки, ножи и вилки из металла.

– Ага, – рассмеялась Эйвери. – Но эти люди, Джош, живут вместе.

– Точно. В конце этой недели мы могли бы перетащить тебя ко мне. Я попрошу Куинна, он поможет. А в следующие выходные купим посуду и стол. И дуршлаг. А то ты не представляешь себе, что мне приходится делать, чтобы слить воду из-под макарон, – сказал я, молясь, чтобы моя настойчивость не отпугнула Эйвери.

Она разинула рот, опустив вилку:

– Ты серьезно?

– Ну мне, конечно, надо сначала спросить Куинна, но думаю, он согласится, если у них с Деб ничего особенного не запланировано.

– Надо спросить Куинна, говоришь? А меня спросить не надо?

Мое сердце как будто распухло в груди. Я медленно повернулся к ней, с усилием сглотнул и, дико нервничая, начал:

– Эйвери, переезжай ко мне.

Она взяла мое лицо в свои маленькие руки:

– Есть одно замечание.

– Какое?

– Мой дом как минимум на десять лет новее. Может, лучше ты переедешь ко мне?

– Хорошо, – без колебаний сказал я.

– Мне кажется, над этим стоит поразмышлять с недельку. Такие решения нельзя принимать поспешно.

– Эйвери, я думал об этом. И много.

– Ты об этом думал?

– А ты – нет? – спросил я, опять разволновавшись.

– Это серьезный шаг.

– Я знаю, что мне это нужно. И не хочу больше терять время.

– Если мы съедемся, это может осложнить наши отношения.

– Мне начинает казаться, что ты в нас сомневаешься.

– Я не в нас сомневаюсь. Просто совместное житье… семья… От этой мысли мне становится как-то не по себе. У меня нет большого опыта счастливой семейной жизни.

– Зато у тебя есть я.

Я почувствовал себя уязвленным. Мне казалось, мы с Эйвери – уже семья, и никакой другой семьи мне не было нужно.

– Эйвери, мы будем превращать нашу совместную жизнь в копилку приятных воспоминаний. Я считал, что именно этим мы и занимаемся.

Ее взгляд заплутал на тех нескольких дюймах, что нас разделяли. То, как она себя сейчас вела, было очень на нее не похоже, и я просто не знал, что делать. Поначалу она боялась отношений со мной – это было мне известно. Но я думал, мы это преодолели. Одним пальцем я приподнял ей подбородок, заставив ее посмотреть мне в глаза.

– Что я могу сделать?

– То есть?

– Сдаваться я не собираюсь. Поэтому скажи мне, что я должен сделать, чтобы ты почувствовала себя со мной комфортно.

– Мы так мало друг о друге знаем. Ты меня даже с родителями не познакомил.

Меня заметно передернуло. Такого поворота я не ждал.

– Эйвери, это не очень хорошая идея.

– Ты меня стесняешься?

– Я? Тебя? Черт, да нет, конечно!

– Тогда в чем дело?

– Трудно объяснить.

– Боишься, я увижу что-то неприятное?

Я закрыл глаза:

– Эйвери, ты даже не понимаешь, чего просишь.

– Как мы можем жить вместе, если ты мне не доверяешь? Я не собираюсь судить о тебе по твоим родителям. И знаю, что ты тоже не станешь осуждать меня из-за моих.