А линейные преодолевали подобные расстояния на мягких сиденьях в чревах Локомотивов. Неудивительно, что они такие толстые! Но агент Стволов, разумеется, не может путешествовать дорогами Линии, его моментально вычислят — какой-нибудь мерзкий аппарат, или сыщик, или еще кто-нибудь. Остается путешествовать старым способом — по проселочным дорогам и холмам, день за днем, ночь за ночью. Он мельком увидел свое отражение в пыльном окне, промчавшись по главной улице невесть какого города, разгоняя детей и женщин, и поразился тому, как он постарел, как покраснело и сморщилось его лицо, как поседели волосы, как он одичал и истрепался. Это ранило его самолюбие, а он всегда был тщеславен.

— Ты угробишь меня, дружище. Клянусь, ты меня загонишь.

— Пока еще нет. Шевелись.

Хотя это и продлило его путешествие на целых два дня, Кридмур сделал большой крюк и обогнул станцию Кингстон с севера, в конец измотанный, он особенно остерегался прожекторов, патрулей и застав и потому приблизился к Кукольному Домику с востока, чуть севернее Клоана, сразу же заметив плакаты, прибитые к деревьям у обочин через каждые полмили дороги из города на север. Под жарким солнцем они выгорели и напоминали пожухлые сине-зеленые цветы, но по-прежнему бодро извещали о прибытии в Клоан «ПЕРЕДВИЖНОЙ ЛАВКИ ПАТЕНТОВАННЫХ ЛЕКАРСТВ ДОКТОРА СЛУПА», почетным гостем которой «только сегодня» станет «ПРОФЕССОР ГАРРИ РЭНСОМ СО СВОИМ УДИВИТЕЛЬНЫМ ЭЛЕКТРИЧЕСКИМ СВЕТОВЫМ АППАРАТОМ».

— Лекарства. Снадобья. Огни и развлечения. Ярмарка. Выпивка. Танцовщицы...

— Нет времени, Кридмур! Проезжай мимо.

— Еще час без отдыха — и я сдохну.

— Нет, Кридмур, это слишком опасно. Враг где-то поблизости. Ты. можешь привлечь внимание.

— К черту врага. Мне нужно лекарство. Выпивка, я имею в виду. Хотите — бейте меня Кнутом.

— Только час, Кридмур!

— Не дольше. Обещаю.

— Мы это запомним.

На этом, недосотворенном, краю континента городов было мало. Ни одного поселения старше двадцати лет. Гринбэнк, расположенный к юго-западу от Клоана, был самым большим и богатым из них. Там, если только хозяева не соврали, его должен ждать Франт Фэншоу, затерявшись среди завсегдатаев баров и борделей. Лев Аббан, Пьяница Каффи, Кин и Уошбёрн Вздерни-Их-Повыше разведают холмы к югу от Гринбэнка. Эта пятерка агентов — могучая сила — будет готова встретить Кридмура сразу же, как только он выберется из Дома, и сопроводить их с Генералом на восток.

К западу находился заштатный Гузнэк, в котором, однако, имелся банк; к северо-западу — Край-Свет, тошнотворный и запустелый, но зато с шахтой.

А еще был Клоан — ничего примечательного, кроме доктора Слупа с его лекарствами да «профессора» Рэнсома и его аппарата.

В Клоане было несколько длинных прямых грунтовых дорог, на пыльных перекрестках которых маячили постоялый двор, магазин и тому подобные заведения. Их окружало множество маленьких строений, наспех сколоченных из досок и жести. На рыночной площади стояло шаткое подобие сцены — самое притягательное место на многие мили окрест. То был городок тихий, скучный, сонный и пьяный.

Улыбаясь и кивая, Кридмур неспешно въехал в город. Он оставил лошадь у коновязи и отправился шататься по рынку.

Захолустный Клоан оказался увешан линялыми флагами, свисавшими с карнизов больших домов и приколоченными над входом в дома поскромнее. Разукрашенный, как юбки шлюх. Однако сей наряд по случаю ярмарки оставался все же в меру неброским и прелестным Это говорило о том, что женщины играли большую роль в управлении делами города. Кридмура это обнадежило. Праздная толпа состояла в основном из крестьян, но среди них I юпадались и хорошенькие женщины. Он повернулся к милашке, стоявшей рядом, подмигнул и широко улыбнулся. Та покраснела и прикрыла веером симпатичное личико.

— Неплохо для начала!

— Нет, Кридмур. Только один час.

Клоан колыхался, точно обломок дерева в море бурых, унылых полей. В полях стояла тишь, но они не пустовали. Их обрабатывали холмовики; скованные между собой за лодыжки цепями, они еле передвигались под тяжестью собственных черных грив и бород. Надсмотрщики, скорее всего, затерялись в толпе среди молодежи или валялись пьяными на земле. Миловидная девушка держала под локоть коротко стриженного здоровяка с бицепсами кузнеца, который, судя по всему, умел орудовать плетью.

— Знаете, первый человек, которого я убил, был рабовладетелем. Еще до того, как я начал служить вам.

— Знаем.

— Давно, когда я был молод и горяч, у меня были свои взгляды на этот счет. Я маршировал и выступал за освободительное движение. Конечно, до этого меня уже успели вышвырнуть из Рыцарей Труда.

— Забудь о нем, Кридмур. Оставь его в покое.

На сцене скакал и кривлялся доктор Слуп. Даже в безумную клоанскую жару он носил фрак и цилиндр, лицо его покраснело, рубашка промокла, а с кончиков длинных усов капал пот. Один его глаз был из раскрашенного стекла и, казалось, вращался, свирепо вглядываясь то в раскаленное синее небо, то в пыль под ногами.

— Не волнуйся, дружок. Мне давно уже плевать.

Слуп ловко скатил по руке свой цилиндр, передал его пышногрудой помощнице, засучил рукава и распустил свою крашеную черную шевелюру.

— Перейдем к делу, дамы и господа! Взгляните на «Тонизирующее средство доктора Слупа». Оно излечит любую боль. У кого что болит? Оно придаст вам сил. Здесь есть силачи? Знаю, знаю, мужчины Клоана сильны, я отнюдь не слепец! Но кто из вас откажется стать еще сильнее? Это средство сохранит вам молодость. Красавицы Клоана, кто позволит таким прекрасным цветам завянуть?

— Кридмур, долго еще нам терпеть эту чушь?

— Пропадет мое здоровье, пропадет молодость и сила — вы еще пожалеете. В один прекрасный день мое зрение затуманится, а сердце остановится в этой пыли.

— Здоровье твое не пропадет. Мы этого не допустим. В крайнем случае, тебе можно его заменить.

— Друзья мои, а вдруг я человеческой науке доверяю больше, чем вашим способностям?

— Вздор.

Толпа заполнила примерно половину площади: женщины с веерами и зонтиками, краснолицые потные мужчины в рубашках с подтяжками. На краю площади огромный баобаб простер свои сухие раскидистые ветви, давая людям немного тени. Это дерево было самой впечатляющей достопримечательностью Клоана Среди многочисленных непристойных посланий, вырезанных на его коре, было и такое: «Будь проклят мистер Хауэлл, притащивший нас сюда. Верзила Джон, 1875». Кридмуру эта надпись показалась величайшим культурным достижением Клоана.

Кридмур выделялся над толпою на полголовы — жители Клоана не отличались высоким ростом. Молодежь города, изрядно набравшись, либо развалилась на земле с бутылками и кувшинами, либо сидела на ветвях баобаба и улюлюкала.

— Нет смысла, Кридмур.

Позади и чуть в стороне от сцены Слупа молодой, ученый с виду чернокожий парень в перепачканном белом костюме возился со сложным аппаратом из трубочек цветного стекла, катушек медной проволоки, каких-то тарелок и некоего приспособления, похожего на органные трубы. Кридмур решил, что это и есть «профессор» Гарри Рэнсом. Время от времени «профессор» останавливался, чесал в затылке и озадаченно смотрел на строптивый аппарат, не желавший работать как надо.

— Кридмур, ты жалок.

— Слушайте, сейчас я что-нибудь выведаю. Тогда вы заткнетесь?

— Осторожнее, Кридмур.

— Будем считать, что ответ — «да».

В тени баобаба стояла длинная бревенчатая скамья, на которой сидели рядком городские старики. Крякнув, Кридмур присел рядом и присоединился к брюзжанию. Он согласился, что погода прекасна, цены возмутительны, а Слуп — посредственность, не то что аптекари старых добрых времен. Последнее было правдой, фабричные лекарства Линии давно наводнили рынок центральных районов, вытеснив большинство вдохновенных и предприимчивых фармацевтов, одним из которых, как надеялся Кридмур, и был Слуп.