– А он тебя? – решился задать он вопрос.

– А он меня – нет, – поджала она губки, пытаясь не зареветь, потому что уже достаточно настрадалась от неразделённой любви, и казалось, что там все старания напрасны и бессмысленны.

– Господи, – поднял он глаза к небу, выдыхая тревогу, которая пронеслась по его телу. И понимая, что сможет стать её мужчиной, прижал её крепко к своей груди. – А я уже решил, что у вас всё серьёзно, – он провёл нежно горячей ладонью по её щеке, по которой катилась слезинка, и прижался губами к её волосам, радуясь, что всё обошлось.

Она сама сильно испугалась, что сейчас закончится сказка, а врать желания не было. И слёзы катились даже больше от страха потерять надежду на счастливое будущее, чем от воспоминаний о прошлом.

– Так у нас на самом деле всё серьёзно, – шептала она, осознавая, что период её влюблённости достаточно длительный, чтобы забыть всё сразу.

– Да перестань ты, – уже всё решил для себя Саша, не веря её словам, продолжая крепко прижимать к груди и гладить по голове, целуя волосы. Она прижалась к нему, как к спасителю, слыша удары его сердца. – Тебе просто надо его забыть.

Столько ещё хотелось ему рассказать и поплакаться, но она молчала. Она поняла: всё, что касалось Лёши, было пустое. Теперь всё зависело от Саши – забудет она свою прежнюю любовь и будет любить его или… О плохом больше не хотелось думать. Казалось, что других вариантов просто не может быть. Она затихла в его крепких руках, прогоняя все мысли, просто чувствуя его тепло, нежный запах духов, слыша стук его сердца и чувствуя прочность его объятий. С ним любые вопросы решались легко, быстро забывались трудности. Она даже была рада, что пережила душевные волнения от правды и не предала такую добрую душу.

А он, обнимая её, уже продумывал, как вычеркнуть из её жизни другого мужчину и помочь его забыть. И как сделать так, чтобы она стала его девушкой. Ведь чувствовалось, что он и вправду не ошибся с выбором, раз она повела себя так честно с ним и не побоялась сказать правду.

– Эй вы там, голубки! – послышался крик снизу. – Слезайте уже.

Саша посмотрел, кто посмел нарушить их покой, а Надя, наоборот, притихла и затаилась, лишь бы её не увидели.

– Что орёшь? Что хотел? – грозно спросил Саша, увидев внизу напарника и Татьяну Александровну.

– Обед уже кончился, – улыбалась Татьяна Александровна.

– Пойдём давай, – крикнул напарник, махнув рукой, чтоб тот слезал.

– Сейчас спущусь, только не ори на весь завод, – так же грозно предупредил Саша. – Давай руку, – нежно посмотрел он на свою девушку, помогая встать, и, пока их не видели, сказал: – Вечером обязательно увидимся.

Как, где и во сколько, она уже не уточняла, потому что была уверена, что он опять всё продумает, ей просто достаточно согласиться.

– Хорошо, – улыбнулась она.

Они вышли из-за склада и разошлись со своими коллегами по рабочим местам.

Татьяна Александровна не приставала с вопросами, но вела себя настороженно, словно пытаясь о чём-то предупредить, но не решалась испортить отношения.

Около пяти раздался звонок по внутреннему телефону, Татьяна Александровна передала Наде трубку.

– Я не успеваю к пяти, – расстроено говорил Саша, – ты сможешь меня подождать, чтобы мы пошли вместе домой?

– Наверно, смогу, только мы склад под охрану должны сдать, – задумалась она над тем, что хочется и с Сашей провести вечер, и где его подождать, не знает.

– А ты приходи ко мне в кабинет.

– Но я не знаю, где у тебя кабинет.

– Пойдёшь дорогой, как в столовую. А на развилке асфальтированных дорог свернёшь налево. Там двухэтажное здание. Я тебя увижу через окно и встречу. Договорились?

– Хорошо, – согласилась она, ведь всё было понятно, а уверенность, что он действительно о ней не забудет и встретит, не покидала.

После окончания смены она неторопливо закрыла склад, попрощалась с Татьяной Александровной и пошла в сторону столовой. Проходящие знакомые выражали удивление, что она идёт в противоположную сторону, но никто ничего не говорил и не спрашивал. «Как он смог так всех утихомирить?» – удивлялась Надя. Она не верила, что у обычного мастера могут быть такие связи или власть, которые заставляли людей молчать, да и он казался добрым и мягким человеком. Хотя она не исключала возможности, что доброжелательным он был только с ней. Потому что ни бывшему мастеру, ни напарнику он спуску не давал.

Пока она медленно шла, всё пыталась понять – её этот мужчина или нет. И постоянно чувствовала беспокойство, что в серьёзные отношения с ним вступать безрассудно, пока он всё о себе не расскажет. Но он от любых вопросов так искусно уворачивался, словно где-то этому учился. Поэтому она ловила себя на мысли, что не получится между ними серьёзных отношений, несмотря на все его ухаживания. Ведь чтобы считать его надёжным спутником жизни, Саше необходимо было стать более честным и открытым.

Она только увидела здание и подумала, где его здесь искать, как он тут же появился в рабочей одежде: светлых джинсах и обтягивающей все мышцы чёрной футболке.

– Молодец, что пришла. Я ждал, – заулыбался он, взял её за руку и повёл за собой в холодное здание, в свой кабинет на первом этаже.

Кабинет был просторный, но прохладный и тусклый. За окном почти весь свет загораживали сирени. Два стола: его около окна, а напарника – вдоль стены. И много стульев для подчинённых. Играло местное радио с такой же заезженной музыкой, как у неё на складе.

– Ты пока присмотрись, а мне осталось с бумагами закончить – и пойдём, – он сразу принялся за раскладку серых листков с записями на столе.

– И куда мы пойдём? – она начала прохаживаться по кабинету и разглядывать всё вокруг. Ведь рабочее место многое могло сказать о хозяине.

– А куда ты хочешь? – сегодня он дал ей право выбора.

– Я бы хотела посмотреть всё твоё здание, – решила использовать она подвернувшуюся возможность. – Это же твоё здание?

– Хорошо, я тебе покажу, – согласился он. Она была довольна. Ей всегда нравилось узнавать что-то новенькое. Пригодится или нет это в жизни, но тяга к познаниям была у неё в крови. Она села на стул напротив него; по аккуратно собранным стопкам видно было, что он уже заканчивает. Такой мужской прокуренный кабинет сразу натолкнул её на вопрос:

– А ты куришь?

– Нет, – спокойно ответил Саша, продолжая торопливо записывать в журналы слова. – Здесь мужики курят, поэтому такой запах.

Она смотрела, какой он трудолюбивый и все дела доводит до конца, не оставляя ничего на завтра, аккуратный и соответствует своей должности: строгий, правильный, умный. Он услышал музыку по радио про Эсмеральду и стал чуть слышно подпевать: «И после смерти мне не обрести покой, я душу дьяволу продам за ночь с тобой…», потом, закончив с бумагами, собрал барсетку и одежду, взял связку ключей, продолжая петь и поглядывать на Надю, словно посвящая слова ей.

«…Святая Дева, ты не в силах мне помочь. Любви запретной не дано мне превозмочь. Стой! Hе покидай меня, безумная мечта. В раба мужчину превращает красота. И после смерти мне не обрести покой. Я душу дьяволу продам за ночь с тобой», – он выключил радио, подошёл к Наде, которая заслушалась его пением, и, желая слышать подтверждение своих чувств, спросил:

– Да?

– Ну, тебе видней, – Надя не знала, что ответить. – А у тебя красивый и нежный голос. Я бы слушала и слушала. Мужчины редко поют. А точнее, можно сказать, вообще не поют.

– Влюблённые мужчины поют, – не согласился он, закрывая дверь на ключ. – Ну что, пойдём, покажу тебе всё, – он посмотрел на неё, поняла ли она его чувства к ней, и, убедившись, что она услышала его, повёл по ступенькам вверх, не дожидаясь очередного вопроса. – На втором этаже у меня спортзал, сауна и раздевалки. А на первом – кабинет, комната для отдыха, красный уголок.

– У тебя свой спортзал? – удивилась Надя, поднимаясь по широкой лестнице и рассматривая всё по сторонам.

– Да, собранный своими силами. Что-то осталось от прошлого мастера, а что-то я привёз из дома. Ну, сейчас всё сама увидишь, – он открыл ключом белую дверь и пропустил девушку вперёд, закрывая дверь на замок.