Однако человек настолько подавлен и изуродован цивилизацией, что не в состоянии танцевать. Убежден — для того, чтобы вновь сделать этот мир религиозным, необходимо вновь обрести естественное состояние жизни человека — его спонтанность, непринужденность.

Поэтому, когда во время подъема медитативной энергии все ваше существо пускается в танец, не мешайте телу, не подавляйте его движений. Иначе все достижения сведутся на нет; то, что должно было бы случиться, не произойдет. Как мы трусливы! Мы говорим: «Если я начну танцевать, как воспримет это жена? Что скажет сын, сидящий рядом?» Вот наши опасения: «Начни я танцевать, что подумает обо мне муж? Еще скажет, что я сошла с ума». С такими страхами невозможен прогресс путешествия внутрь себя

Кроме положений тела и рук — асан и мудр — случается многое другое.

Полгода назад ко мне пришел один мыслитель, посетивший бессчетное количество святых и гуру, монастырей и ашрамов. По его словам, несмотря на то, что он все понимает, с ним ничего не происходит. Я ответил, что в этом виноват только он сам, ибо не позволят ничему происходить. Сильно опечаленный, человек задумался, услышав мой ответ, а затем сказал: «Раньше мне это не приходило в голову. Возможно, Вы правы. Как-то, участвуя вместе с Вами в медитации, я услышал неподалеку плач, и это насторожило меня. Я весь сжался, пытаясь тоже не расплакаться, так как боялся косых взглядов окружающих».

Я ответил этому мудрецу: «Какое тебе дело до других? Кто они тебе? Они не избавят тебя от смерти, когда ты подойдешь к порогу, не разделят твои несчастья и нищету, если ты окажешься в трудном положении. Они не осветят тебе путь, если заплутаешь в темноте. Но они мгновенно начнут чинить препятствия, лишь только твой собственный свет зажжется. В конце концов, кто они такие? Кто на самом деле преграждает тебе путь? Не кто иной, как ты сам. Свои собственные страхи ты возлагаешь на «людей». Собственные страхи ты проецируешь на других».

Тогда посетитель кивнул: «Вполне возможно. Но я действительно испугался, услышав рядом с собой плач, и весь напрягся, чтобы подобное не произошло и со мной». Я же сказал: «Отправляйся в уединенное место, расслабься и позволь происходить всему, что приходит». Мой собеседник удивился: «Что Вы имеете в виду?» И я объяснил: «Если тебе захочется гневаться — гневайся. Если возникнет желание кричать, плакать, танцевать — позволь этому произойти. Если вздумается сойти с ума — стань безумным на этот месяц». Он возразил: «Мне это не по силам. Если я последую Вашим советам, полностью расслаблюсь, стану естественным и спонтанным, боюсь, что действительно сойду с ума».

Я сказал: «Какая разница, коль ты подавляешь свое безумие? Гнет его все равно здесь. Безумие уйдет, если ты позволишь ему выразиться, но оно останется с тобой навсегда, если будешь подавлять его».

Все мы многое подавляем. Не позволяем себе плакать и смеяться, бегать, играть и танцевать. Мы все подавляем. Закрывая все двери, мы оказываемся тюремщиками и узниками одновременно. Нам придется открыть все окна и двери, если хотим выйти наружу и встретить Бога. Но нас обуревает страх, потому что все скрытое и подавленное тогда становится явным. Если вы подавляли слезы, те потекут, если подавляли смех, тот вырвется взрывом хохота. Позвольте этим эмоциям выйти наружу, дайте им уйти.

Здесь мы пребываем в уединении, поэтому страх перед мнением других не должен влиять на нас. Эти сосны не обидятся, не скажут ни слова. Деревья ничего не боятся. Они шумят, когда им хочется, и спят, когда испытывают сонливость.

Расслабьтесь полностью и позвольте произойти всему, что придет изнутри. Не сопротивляйтесь. Танцуйте, кричите бегайте; даже падайте, если вам захочется упасть. Позвольте себе расслабиться, и тогда неожиданно обнаружите, что некая энергия внутри вас начинает подниматься спиралями; почувствуете, как просыпается неведомая сила. И еще вы обнаружите, что все закрытые двери приоткрываются; не позвольте страху захватить вас в этот момент. Тотально слейтесь с внутренним движением, с танцем кружащейся энергии; полностью затеряйтесь в нем. Тогда многое может произойти.

Это случается с легкостью. Но вы не готовы позволить этому произойти. Странно, что вас задерживает, отбрасывает назад столь незначительная безделица. В день, когда достигаете, вы оглянетесь назад и рассмеетесь над пустяком, которому позволили встать на своем пути.

Если у вас возникли вопросы, мы их обсудим, а затем перейдем к медитации.

?

Если в природе все бесцельно, тогда почему только человек вынужден иметь цель?

Несомненно, если вы сможете отбросить все цели, тогда не будет более значительной цели, чем эта. Наивысшее предназначение — быть естественным.

Однако человек настолько отдалился от природы, что даже для того, чтобы вернуть себе естественность, ему необходима цель — цель быть естественным. Это ужасно. Я советую следующее отбросьте все, отпустите. Но в данный момент намерения и цели настолько захватили нас, что в цель превращается даже стремление отказаться от цели. Нам придется отказаться от цели, а для этого потребуется усилие, хотя отказ не должен требовать усилий. Каковы же усилия, если необходимо отказаться от чего-либо?

Это правда, что цели нет ни в чем. Но почему? Причина не в том, что природа бесцельна; дело в том, что природе необходимо лишь то, что есть. Кроме этой, иной причины просто нет.

Распустился цветок, Он раскрыл свои лепестки не для кого-то конкретно, и уж тем более не для того, чтобы быть проданным на базаре. Цветку все равно, остановится ли прохожий, дабы насладиться его ароматом; цветку все равно, получит ли он золотую медаль на выставке цветов. Цветок просто расцвел, потому что цветение — его собственная радость. Само цветение является причиной цветения; оно самоценно. Поэтому можно сказать, что цветок распустился без какой-либо причины. Любая вещь может показаться в полной красе, только раскрываясь без всякой причины, ибо, как только возникает причина, цель, моментально возникают препятствия.

Если бы цветок распустился только затем, чтобы быть увиденным случайным прохожим, то что же произойдет, если прохожих не будет? Тогда цветок не будет цвести; он будет ждать, когда кто-нибудь пройдет мимо. Но, если цветок долгое время отказывается цвести, вполне возможно, что он не распустится, даже если кто-нибудь пройдет мимо, так как к тому времени привычка не цвести, привычка оставаться закрытым станет слишком сильна. Цветок распускается в полной красе, потому что для его раскрытия нет причины.

Таким должен быть и человек. Но трудность человека в том, что он забыл, что есть естественность, стал уродливо ненатуральным. Поэтому возвращение к естественности, спонтанности должно стать целью на некоторое время.

Когда я говорю о цели, то подразумеваю следующее: если в ногу впилась колючка, удалить ее можно, используя другую колючку. Некто подходит ко мне и говорит «В моей ноге нет никакой занозы. Зачем мне вытаскивать ее?» Тогда я отвечу: «Если вопроса не возникает,- зачем задавать его? Если колючки нет, то нет и вопроса. Если же колючка все-таки есть, потребуется вторая колючка, чтобы избавиться от первой».

Может возникнуть вопрос: «Если даже один шип доставляет такую боль, то зачем усугублять положение, вонзая в ногу еще один шип?» Первая колючка вызывает боль, но извлечь ее без помощи второй невозможно. Конечно, не следует оставлять вторую колючку из чувства благодарности. Подобное действие причинит вред. Как только заноза извлечена, следует отбросить оба шипа.

Как только лишенная естественности жизнь вновь станет естественной, необходимо отбросить как первую, так и вторую, потому что для тотальной естественности даже желание естественности становится помехой. Пусть происходит то, что происходит.

Нет, я не утверждаю, что цель нужна. Но я говорю о цели, потому что ваша жизнь уже переполнена различными целями. Баше тело пронизано столькими шипами, что их можно извлечь только при помощи других шипов.