– Я бы на вашем месте его прямо тут кончил, меньше хлопот в будущем. – Резкий порыв ветра поднял тучу искр из разворошённого костра и снова осыпал Сандра.

– Я же говорил, не к добру это. – Мондвид поднялся и ушёл. Сандр отряхнув угольки с бороды, сказал.

– Может и стоило его прямо тут кончить.

– У нас не о нём голова должна болеть, чем завтра раненых кормить будем?

– Ну, я же лесник как ни как.

– Хм. Предлагаешь поохотится?

– Почему бы и нет, места глухие, наверняка и олешки и кабанчики с зайчиками водятся. Жалко только ничего хмельного на деревьях не растёт.

– Тогда я с тобой. – Рут вспомнил, как ещё в детстве ходил с Сандром и братьями на охоту. Золотые деньки были. – Куда двинем?

– Вдоль ручья, может какое озерцо попадётся, а там и водопой.

– Хорошо, тогда я слева, а ты справа. – Взяв луки и стрелы, оба окунулись в темноту леса. Верхушки высоких сосен незримо шумели где-то в непроглядной вышине, как будто кто-то там на верху устроил неслабую возню. Шелест деревьев то усиливался, то почти затихал, а впереди, уже отчётливо, был слышен ровный голос лиственного леса, почти на самой границе, которого рос дуб великан. Нет, он не был стар, пожалуй, он только входил в свою полную силу, но уже на голову возвышался над окружавшими его соснами.

Рут присмотрелся и увидел, что под ним было полно желудей и кабаньих следов.

– А что, это идея. – Он тихонько свистнул, и тот час услышал похожий посвист с края поляны, через несколько секунд к нему подошёл цверг.

– Чего звал?

– Смотри. – Ханэдав указал на отпечатки копыт.

– Хо! Знатно. Если залезть на дерево, отличная засидка получится.

Рут почесал затылок.

– С луком против кабана… – С сомнением начал он.

– Да брось ты, только бей под лопатку и кабанчик будет наш. Главное секача не трогай, лучше свинью, да и ту лучше без поросят. Только бы они нас не учуяли, дымом за вирр тянет.

– А может из кустов?

– Нет, без копья или рогатины с кабаном на земле лучше не встречаться. Сделаем вот что, сейчас разденемся, измажемся в грязи и спрячемся на дереве, вещи само собой отнесём подальше в лес.

– Да ты что, холодно.

– А жрать ты хочешь?

– Хочу. – Вздохнул Рут. Они отошли стамов на сорок и спрятали свои вещи возле ручья у валуна, оставшись только в исподних портках до колен, да при оружии. У Сандра здоровенный кинжал, таким можно слоновью ногу за один мах перерубить, а у Рута меч его предка.

Измазавшись грязью, уделив особое внимание подмышкам и паху, они припустили к дубу.

– А как мы на него заберёмся? – Нижние ветви великана находились на высоте двух-трёх стамов.

– Я тебя подброшу, а ты меня потом втянешь. – Сандр подставил ладони.

– Ты что, озверел? Я тебя ни в жизнь не вытяну.

– Тогда давай на оборот. – Рут с сомнением оглядел плотную фигуру цверга, но руки подставил. – И ррраз! – Сандр оттолкнувшись, уцепился за сук, а Ханэдав распластался на земле.

– Ты мне руки выдернул гад.

– Хватит причитать, хватайся. – Он спустил ему пояс.

– Два фурта (центнера) цвергского мяса…

– Хорош бормотать, лезь, давай. – Рут уцепился за пояс и был быстро втянут наверх. – Всё, тебе на тот сук, мне на этот. Разбежались, затаились и ждём.

Через полчаса послышался голос цверга.

– Хватит стучать зубами.

– Так холодно же, осень.

– Тебя Хэнк учил дышать для согрева?

– Да.

– Вот и дыши.

– Маразм какой-то, голый, грязный и на дереве. – Пробормотал Рут, затем медленно и глубоко вдохнул, задержал дыхание на семь ударов сердца, а потом так же медленно выдохнул. Вот только этого ему показалось мало, и он решил сопровождать дыхательные упражнения, физическими. При вдохе он изо всех сил упирался в соседний сук, при задержке оставался в напряжении, а при выдохе расслаблялся. Через пару минут из центра груди стало распространяться тепло, и из-за этого Рут пропустил момент, когда на поляне показались кабаны. Они настороженно нюхали воздух и землю вокруг, и долго не решались подойти к дубу, но видно что-то их успокоило, и здоровенный секач первым затрусил к любимым желудям. Звери не дошли до дуба каких-то пятнадцати стамов, как из леса прилетело нечто чёрное, и судя по здоровенной борозде на земле оставленное этим «нечто», весьма тяжёлое. Оно угодило прямо в центр стайки молодых кабанчиков и, подскочив, грянулось о дуб. Рут как раз в этот момент закончил дыхательные упражнения и расслабился, удар, сотрясший великана, скинул потомка вождя как перезрелое яблоко, но до земли, в этот раз, ему было не суждено долететь. Рут приземлился на удиравшего в панике секача. Жёсткая спина пребольно ударила по животу, перебив дыхание, а вконец перепуганное животное, издав неприличный, но громкий звук, помчалось в лес, неся на спине надежду всех Хонов.

Добежав до спасительного леса, кабан подпрыгнул и развернулся в воздухе на сто восемьдесят градусов, Ханэдав, не ожидая такого коварства, пролетел по воздуху и врезался в одну из сосен. Свет на какое-то время померк, а звёзды, вопреки общепринятому мнению, не появились.

Немного погодя до ноздрей донёсся терпкий запах опавших листьев и надоевших грибов. Рут открыл глаза и увидел приличной величины красноголовик.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок. – Изрёк он многовековую мудрость и срезал его легендарным мечём. – Куда это меня занесло? – Рут огляделся, сориентировался и потопал к поляне, в голове всё ещё позвякивало.

То, что он увидел потом под дубом, удивило меньше того, что он видел сейчас прямо перед собой, а именно его собственный левый сапог лежащий в невысокой травке. – А это откуда? – Подобрав находку Рут подошёл к дереву под раскидистыми ветвями которого вольготно расположились Сандр и великан. Последний был чем-то похож на Могулата, великана, встреченного им недалеко от сторожки цверга. Они уже развели огромный костер, на котором лесное существо целиком зажаривало кабана, даже не сняв с него шкуры, от чего на поляне невыносимо воняло.

– Так это вы камушками швыряетесь? – Спросил Рут, бросив сапог.

– Ухум. – Ответил великан. Рут уставился на Сандра.

– Не обращай внимания, это Гебелот. – Ответил цверг. Ханэдав мотнул головой.

– И что?

– А, ну да, ты же не в курсе. Великаны делятся на три рода Латы, Лоты и Леты. Первые, из которых происходит наш с тобой знакомец Могулат, самые сообразительные.

– Ухум, Могу, Ха!

– О, похоже, он знает Могулата. Вторые, – цверг указал на Габелота – не самые сообразительные, но зато, самые сильные. Ну и третьи, из рода Летов, самые свирепые. Помнишь, лет пять назад у Герема Медовой Бочки все ульи пропали?

– Было дело, восемнадцать ульев как корова языком слизала.

– Это был Отолет а не корова, и он натурально их сожрал, всё из за того, что его укусила пчела. Разозлился.

– Да уж, только это не свирепость, а глупость какая-то.

– Ну, тут как посмотреть, превозмогая боль сожрать восемнадцать ульев, можно только сильно разозлившись. Очень сильно. Кстати, ты чего только один сапог принёс, мог бы и остальное захватить.

– Да я его вон там нашёл.

– Как он там оказался? – И тут взгляд Сандра упал на валун, с которым охотился Гебелот. – Он тебе ничего не напоминает?

– Кто? Валун? Нет.

– Нежели не видишь!? Это тот самый валун под которым мы спрятали наши вещи! – Цверг подскочил и бросился к ручью.

– Да ладно, почему он должен был взять именно этот валун? – Но посмотрев на великана увлечённо сжигающего кабана, бросился следом.

– К ручью они прибежали одновременно, на месте «камушка» зияла яма.

– Этот кретин вместе с валуном прихватил и наши шмотки.

– Ты потише, оскорбления они прекрасно понимают, для этого не надо быть слишком умным.

– Но Сандр, твоя квеба, мои деньги, да и всё остальное!

– Вот Буй-Бык расстроится, ты же так и не выплатил наше недельное жалование.

– Пойдём по следам этого… – Рут с опаской огляделся – гада, может он что-нибудь обронил.