Один библиотекарь конспектировал книги на маленьких листочках, которые собирал в коробку. «Так их удобнее взять», – объяснял он свою карманную библиотеку.

Один писатель предпочитал длинному повествованию множество коротких. Он составлял антологии, принюхиваясь к минувшим эпохам, как гончая, находя оставленные ими следы. «Так их удобнее взять», – сшивал он лоскутья из оригинальных и апокрифических сочинений.

Эта книга соткана из фрагментов литературных произведений. В ней нашли приют шутки, притчи и рассказы размером «с ладонь».

Так их удобнее взять.

«Плоть не даёт сосредоточиться, тело мешает думать!» – учил один дервиш, изнурявший себя бесчисленными постами. Когда эти слова дошли до халифа – да продлит Аллах его годы! – он приказал отрубить дервишу руки и ноги, отрезать уши и язык, подвесив в мешке на дереве. «Какой глупый! – воскликнул халиф, когда дервиш умер. – Его освободили от всего лишнего, а он так ничего и не придумал».

Аль-Дживаз. «Ахбар ас-сифла[1]» (889)

Один палач вошёл в темницу к юноше, которого приговорили к казни.

– Ты боролся с тиранией, которой я служу, – обратился он к нему. – Но и мне ведома справедливость, поэтому я отпущу тебя.

– Где бы я ни находился, – возразил юноша, – меня всюду схватят слуги раджи.

– Тогда, – предложил палач, – давай поменяемся платьем, и уйду я, а ты займёшь моё место – в тюрьме тебя не будут искать.

С тех пор палач устраивает заговоры, а юноша рубит заговорщикам головы.

Сатиочандра Датта. «Бенгальские пураны» (1687)

Огромный лохматый пёс угрожающе рычал и, казалось, собирался хвостом выбить глаз.

– Не бойся, он не укусит, – успокоил мальчишку рыжий ирландец, берясь двумя пальцами за ошейник.

Ребёнок достал пистолет.

– Не бойся, он не заряжен, – мрачно ухмыльнулся он, целя ирландцу в лоб.

Мальчика звали Аль Капоне.

Джоан Скетч. «Глаза над дверью» (2001)

– Один увидел во сне, как перерезает чужое горло, а проснулся с больным своим.

– Это что! У одного во сне заболело горло, а проснулся – со своим перерезанным!

Записки психиатра

– Что делать, если после еды – в животе танцы?

– Прописываю вам танец живота.

– Смотреть? Или серьёзно хотите моей смерти? Может, тогда сразу танец на животе?

– На чужом – пожалуйста! А ваш слишком большой. Кстати, попробуйте от живота – танцы.

Записки диетолога

– Мир по Сотворении был прекрасен, но Бог проиграл его в кости дьяволу.

– Слышал другое. «Я создал небо и землю, море и ветер, бегемота и цаплю, – ставя на кон Своё творение, швырнул камни Бог. А когда выпало мало, добавил: – И над миром поставил людей». Дьявол пригляделся: «Боже, что они с ним сделали!»

И отказался от выигрыша.

Записки богослова

Ардалион Куц. «По записным книжкам» (1920)

Он выпрыгнул из прошлого, как чёртик.

– Я – современник Карла Великого и Гаруна аль-Рашида, – поправил он на поясе рог трубадура. – А ты – овечки Долли и полутора десятка рок-звёзд. Не находишь, что мы похожи?

Я пожал плечами.

– Как и все в мою эпоху, я верил в Творца, ты тоже, как и все, веришь в Большой Взрыв. Правда, мы философствовали всерьёз, вы – «как бы». – Он заправил в штаны льняную рубаху. – Мы голодали в недород, жили по звёздам и умирали в срок, вы строите жизнь по рецептам врачей и диетами продлеваете старость. – Я замахал руками, но он остановил меня, приложив палец к губам. – А разве мы не сверяли время с палестинской Легендой, как вы – с мифами СМИ? И разве нас не согревала мечта о Царствии Небесном, как вас – иллюзия земного потребления?

Он насмешливо скривился.

– Из Библии каждый у нас знал устройство мира, вы же испытываете ужас от одиночества в огромной, бездушной Вселенной и, чтобы не сойти с ума, не думаете о ней, привыкнув жить в незнании…

Переводя дыхание, он поскрёб лоб грязным ногтем.

– Мы следили за папскими буллами, вы – за биржевыми прогнозами, для нас последней инстанцией был Бог, для вас – международный трибунал…

– Можешь добавить, – вставил я, ослабляя галстук, – что вы не сомневались в священной особе короля, а мы избираем президентов, над которыми смеёмся, и аплодируем политикам, которым не доверяем.

– Вот именно, и на кой чёрт такой прогресс?

Он показал язык.

– А вот за этим! – достал я пистолет и застрелил его.

Эрик Клише. «Социологический опрос в раннем Средневековье» (2000)

При багдадском дворе прославился один мутазилит.

– Что можешь ты знать об Аллахе, если не знаешь, как вывести перхоть со своей головы? – задавал он всем один и тот же вопрос.

– Об Аллахе нам известно от Пророка, – возражали ему. – О Пророке же толкуют хадисы, предания предков.

Тогда мутазилит рассказывал такую историю.

– На состязание мудрецов в Нишапуре султан Курдистана послал своего раба-суфия, мужа большого ума. Тот разгадал все предлагавшиеся загадки и в свою очередь задал свою: «Что общего у статуй с прокажёнными?» А когда его соперники смутились, ответил: «У тех и других со временем проваливаются носы». Его остроумие оценили по достоинству, присудив победу, и, пока он возвращался в Курдистан, впереди него неслись слухи. Говорили, что он всегда держит нос по ветру, может провалиться сквозь землю, так что наружу будет торчать только нос, или на сорок дней и ночей застыть неподвижно, как статуя. Передавали также, что в награду он получил столько золота, что позавидовавшие ему джинны превратили перевозивших золото верблюдов в каменные изваяния.

А султан, стоя на пороге, издали встретил его вопросом: «Слышал, у тебя проказа?»

Ибн Захир. «Китаб ан аль-кутуб[2]» (1127)

Она: «Пора выгуливать Шпица. Слышишь? Отложи, наконец, газету! А ведь я предупреждала: заводить собаку в небоскрёбе – безумие. Лучше птицу – её хоть на крышу выпустишь. Ну, разве я не права? Хватит читать! Ему, видите ли, лень на лифте спуститься! Мало того, что мне жизнь сгубил, ещё и над животным издевается…»

Он (беря на руки собаку, шагает с балкона): «Ну что, Шпиц, погуляем?»

Эжен Ламурье. «Энциклопедия абсурда» (1967)

Согласно одной бурятской легенде Чингисхан не умер в 1227 году и не похоронен на горе Бурхан-Халдун, а уснул. Пробудившись через триста лет, он видит жалкий конец своей Империи. «О, Тэнгри! – восклицает он, воздев руки к Вечно Синему Небу. – Где мои степные бахадуры? Где их застилавшие солнце стрелы, где их трепещущие на ветру бунчуки? Где их свистящие арканы, просторные шатры и бесчисленные табуны? О, Тэнгри! Когда-то молодой удалец набирал среди кочевий людей длинной воли, чтобы резвыми скакунами вытоптать мир, как траву, и за это его прозвали Потрясателем Вселенной. Он учил, что жизнь одного бесстрашного стоит тысячи жизней трусов. Его богатыри были как серые кречеты, – теперь их кости клюют вороны, а их кривые сабли ржавеют – но не оттого, что насытились кровью. О, Тэнгри! Ты прибрало и друзей, и врагов, зачем же оставило немощного старика, который видит сны о Чингисхане?»