— Моя жизнь важна для его администрации, — голос Айви не дрогнул. — В моей профессии бывает полезно иметь страховку. Я знаю, где закопаны тела. Знаю о скелетах в каждом шкафу. Если бы я не сделала так, чтобы моя жизнь была выгодна моим клиентам, со временем кто-нибудь мог бы решить, что лучший способ похоронить его тайны — похоронить и меня.

Прекрати, Айви. Замолчи. Я хотела, чтобы она послушалась, чтобы остановилась, пока не было слишком поздно, но она не стала. И не станет.

— Если я исчезну, сработает компьютерная программа, и все эти секреты — всё, что я узнала, всё, что скрыла — будет раскрыто. Онлайн. В прессе.

— Ты работала над предвыборной компанией президента, — произнёс Костас. — И работала на него с тех пор.

— Работала.

— Говоришь, у него есть секреты.

— Именно.

— Хочешь сказать, что если ты будешь у меня…

— Он может дать тебе то, чего ты хочешь, — подсказала Айви. — Если у тебя буду я.

Всю свою жизнь я была сиротой. Я скорбела о родителях, которых никогда не знала. А теперь Айви делала всё это, и мой внутренний голос всё повторял, что я потеряю и её.

Я чувствовала оцепенение. Словно я лежала на спине в темной яме, а сверху кто-то бросал на меня землю. Хоронил меня.

— Ты останешься здесь, — приказал Костас, не сводя глаз с Айви. — И свяжешься с президентом.

— Нет, — натянуто ответила Айви. — Не свяжусь. Сначала ты отпустишь Тэсс.

Она впервые назвала меня по имени. Мой желудок резко скрутился. Не делай этого, Айви. Ты не можешь…

— Не ты устанавливаешь здесь правила, — Костас убрал одну руку с моей шеи. Через миг он направлял на Айви пистолет. — Подойди.

— Нет. Меня на неё, — сказала Айви, кивая на меня. — Таков уговор.

Ты мой ребенок. Мой, Тэсс.

— Айви, — моё горло и глаза жгло, всё моё тело боролось с удерживающими меня хомутами. — Нет.

— Да, — с жаром произнесла она. — Меня на неё, — снова сказала она личному охраннику президента. — Иначе можешь всадить пулю мне в голову прямо сейчас и распрощаться с помилованием, потому что без меня у тебя нет и шанса.

Она это сделает. Её нельзя было отговорить, нельзя было вернуться. Она это сделает. Ради меня.

Костас убрал шприц от моей шеи. Я почувствовала, как по моей коже скатилась капля крови, а он сделал шаг назад и навёл пистолет на моё правое колено.

— Подойди, — сказал он Айви. — Не заставляй меня делать ей больно.

— Отпусти её.

Он взглянул на неё и нажал на курок. Пуля угодила в землю, меньше чем в дюйме от моей ноги.

Боже.

— Подойди, — прищурившись, повторил Костас. — Сейчас же. Или следующая пуля попадет ей в ногу, мисс Кендрик.

Айви заслонила меня от него.

— Она тебе не нужна, — произнесла она. — Тебе нужна я.

— Она нужна мне, чтобы подтолкнуть тебя к сотрудничеству.

— Она не моя сестра, — глядя ему прямо в глаза, произнесла Айви. — Она моя дочь. Мне было семнадцать. Слишком молода. Ты знаешь, каково это.

Я была привязана к стулу, Костас целился в Айви из пистолета, но я не могла не реагировать на эти слова. Костас мельком взглянул на меня. Я опустила голову, сжимая губы. Что она делает? Зачем она рассказала ему об этом? Если он и раньше считал меня рычагом давления…

— Отпусти её, — дрожащим голосом произнесла Айви. — Здесь нет подвоха. Отпусти её, и я позвоню президенту. Я объясню тебе, что нужно сказать, как разобраться с ситуацией. Но сначала ты должен её отпустить.

Костас опустил пистолет. Он опустился рядом со мной на колени и достал нож. У меня перехватило дыхание. Он поднёс нож к моим ногам и разрезал хомут на моих лодыжках. Когда он зашел мне за спину, чтобы освободить мои запястья, я нашла глазами Айви.

У неё есть план, — сказала себе я. — Она не станет здесь оставаться. Она не станет рисковать своей жизнью…

Но её губы едва заметно изогнулись в мягкой, грустной улыбке, и я знала — подвоха нет. Нет ловушки. Нет плана. Только обмен. Айви за меня.

— Нет, — на этот раз громче сказала я. — Нет, Айви. Ты не можешь.

Мне снова было четыре, меня тошнило на похоронах моих родителей. Я лежала на груди Айви, пока она несла меня вверх по лестнице. Я касалась её влажной щеки, а она отдавала меня кому-то.

Я заходила в комнату в её доме, которую она хранила для меня. Комнату, которую она так и не обставила, так и не использовала. Её любимую комнату во всём доме…

Костас расправился с хомутами. Я вскочила со стула и тут же упала на землю — мои ноги не были готовы удерживать моё тело. В миг Айви оказалась рядом со мной. Она опустилась рядом со мной на колени, опуская руки мне на плечи.

— Ты — ребенок, — произнесла она. — А я — взрослая.

Ты мой ребенок. На этот раз она этого не сказала, но я всё равно слышала это в её словах. Видела в её глазах.

— Я люблю тебя, Тэсси. Когда выберешься отсюда, найди Адама. Он о тебе позаботится, хорошо? И Боди.

Её слова слишком походили на прощание.

— Слушайся их, — сказала мне Айви. — Во всём.

— Я не брошу тебя здесь, — мои глаза обожгли слёзы. Теплые слезинки скользили по моему лицу. Дышать было больно. Но ещё больнее было смотреть на неё.

— Прости, — произнесла Айви. — За всё. Прости, что никогда не была тем, кто тебе нужен. Прости, что всё делала не так. Прости, что врала тебе, и прости, что вот так рассказала правду. Мне так жаль, малышка, и я люблю тебя, и ты уходишь.

Она ещё никогда не называла меня малышкой.

Нет. Всё это не происходит. Я никуда не ухожу. Она не плачет. Я не плачу. Это не…

Она прижала губы к моему лбу и встала. Затем она взглянула на Костаса.

— Ты захочешь её вырубить, — произнесла она.

— Айви, я… — я хотела сказать, что люблю её, что ненавижу её, что не брошу её — не смогу, но во второй раз за последние сутки я почувствовала укол в шею.

И всё поглотила темнота.

ГЛАВА 58

Что-то капнуло мне на лицо. Жидкость. Холодная. Моя голова склонилась на бок. Ещё одна капля. Осознание врезалось меня с силой кувалды. Мои глаза распахнулись. Телохранитель президента. Айви.

Я шарахнулась назад, облокачиваясь ладонями на асфальт. Я не сразу осознала, что была одна. На улице. В безопасности, — подумала я, давясь осознанием.

Айви не была в безопасности.

Мои щёки были влажными — от слёз и моросящего дождя. На улице было темно — ночь. Сколько прошло времени? Я поднялась на ноги. Сердце колотилось в моей груди. Сколько я была в отключке?

Айви была у Костаса. И, если президент не даст ему то, чего он хочет, он её убьёт.

Спотыкаясь, я вышла из переулка и замерла, оказавшись на улице. Подняв взгляд, я разглядела вдалеке очертания высокого, тонкого обелиска. Монумент Вашингтона. Я была в Вашингтоне.

Но не Айви. Айви у него. Где она? Мой мозг не хотел замедляться. Я не могла перестать задавать вопросы, один за другим.

— Мисс?

Я почти не расслышала это слово за царящей в моей голове какофонией. Айви была у Костаса. Она обменяла себя на меня. Я в безопасности. В безопасности. Но не Айви. Айви у него…

— Мисс, — мужчина протянул ладонь в попытке схватить меня за руку.

Я отскочила назад, выставив руки перед собой — словно последнюю оборонительную линию о того, что последует дальше.

— Не надо, — мой голос едва ли звучал по-человечески.

Успокойся, — подумала я.

Айви у него.

Успокойся.

Нужно найти Адама. Найти Боди. Айви у него.

Успокойся.

— С вами всё в порядке? — спросил мужчина.

Я захлопнула дверь перед натиском мыслей, отбивающих ритм по моему черепу. Я глубоко вздохнула, заставляя себя сформировать разборчивое предложение.

— Можно одолжить ваш телефон?

Из всех, кого я знала в Вашингтоне, я знала наизусть только один телефонный номер — номер Вивви. Я позвонила. Она взяла трубку. С моего языка срывались слова — неправильные, бессмысленные слова — но, каким-то образом, ей удалось объяснить своей тёте, где я.