Он был совсем не похож на шофера.

Дом Айви возвышался над тротуаром, квадратный и высокий, с одинаковыми дымоходами со всех сторон. Он показался мне слишком уж большим для одного человека.

— Я живу на втором этаже, — объяснила Айви, пока мы с ней и Боди шагали к дому. — А на первом работаю.

На кончике языка вертелся вопрос о том, в чём же заключается её работа, но я промолчала. Моя сестра никогда не рассказывала о своей жизни в Вашингтоне. А спроси я о подробностях сейчас, она решит, что мне это интересно.

А это было не так.

Оказавшись в огромном вестибюле, я сосредоточилась на открывшемся мне виде: благодаря паркету из темного дерева и массивным колонам комната походила на бальный зал. Слева от меня была ниша с несколькими окнами, а рядом с ней — ниша с множеством дверей.

— Закрытые двери ведут в зал совещаний и мой офис. Тебе туда нельзя. Вон там главная кухня, но её мы используем в основном для развлечений.

Мы? — гадала я. Я запретила себе думать об этом и последовала за Айви вверх по спиральной лестнице, ведущей куда-то, вроде скудно оборудованной квартиры.

— Здесь, наверху, кухня совсем маленькая, — сказала мне она. — Я особо не готовлю. Чаще всего мы заказываем на дом.

Боди прочистил горло, а затем, когда она проигнорировала его, он сделал это ещё раз, только громче.

— Чаще всего мы заказываем на дом, но иногда Боди готовит внизу блинчики, — поправилась Айви.

Судя по этим словам, Боди определенно был частью того «мы», о котором упоминала Айви.

— Боди, ты здесь живешь? — спросила я, мельком глядя на «водителя» Айви.

Он поперхнулся от удивления.

— Эмм… нет, — сказал он. — Я здесь не живу, — видимо, я выглядела скептично, так что он уточнил. — Мелкая, я работал на твою сестру полтора года, прежде чем она вообще разрешила мне сюда зайти, и то потому, что она сломала водопровод.

— Я не ломала водопровод, — раздраженно возразила Айви. — Он сам сломался, — она обернулась ко мне. — Твоя комната вон там.

Моя комната? — подумала я. Она говорила об этом так небрежно, что я почти поверила в то, что я была не просто неприятным сюрпризом, подкинутым ей судьбой и болезнью Альцгеймера.

— Ты имеешь в виду, комната для гостей? — спросила я.

Айви открыла дверь в спальню, и я осознала, что она была абсолютно пуста — никакой мебели. Ничего.

Совсем не комната для гостей.

Комната была квадратной, с нишей у окна и покатой крышей. Полы были сделаны из темного красного дерева. За несколькими зеркалами скрывался стенной шкаф.

— Я подумала, что ты захочешь обставить её сама, — Айви шагнула в комнату. Не знай я её так хорошо, мне могло бы показаться, что она волнуется. — Знаю, она маловата, но это моя любимая комната в доме. И у тебя будет собственная ванная.

Комната была красивой, но одна мысль о ней, казалась мне предательством.

— Где я буду спать? — спросила я.

— Там, куда поставишь кровать, — резко ответила Айви, словно она подловила себя на заботе и теперь пыталась от неё избавиться.

— Где я буду спать, пока у меня нет кровати? — спросила я, удерживаясь от желания закатить глаза.

— Скажи мне, какую кровать ты хочешь, — ответила Айви, — и Боди позаботиться о том, чтобы она оказалась здесь до вечера. У меня есть несколько каталогов мебели, которые ты можешь просмотреть.

Я уставилась на свою сестру, гадая о том, понимала ли она, как глупо звучал этот план.

— Не думаю, что мебельные компании занимаются скоростной доставкой по воскресным вечерам, — я озвучила очевидное.

Боди опустил мои чемоданы на пол и облокотился на дверную раму.

— Занимаются, — сказал он мне, — если ты — Айви Кендрик.

ГЛАВА 5

На следующее утро я проснулась в кровати, выбранной мною наугад из каталога Айви, без единого шанса избежать физических напоминаний о том, где я была. И о том, где меня не было. Постель была слишком удобной. Потолок над моей головой был чужим. Всё в этом месте казалось неправильным.

Я подумала о том, как дедушка проснётся в Бостоне и, совсем как я, уставится на чужой потолок. Оттолкнув удушающую волну эмоций, окатившую меня с ног до головы, стоило мне подумать об этом, я выбралась из постели, оделась и принялась обдумывать тот факт, что одного упоминания имени моей сестры было достаточно, чтобы мебель появлялась всего несколько часов спустя после заказа. Ещё на ранчо ей удалось сделать себя моим законным опекуном и перебрать на себя полномочия моего дедушки почти с такой же скоростью. Кто занимался подобным? Кто мог?

Я должна была знать, чем моя сестра зарабатывала на жизнь. Я должна была знать Айви. Но не знала. Выйдя из комнаты, я оказалась в пустом лофте — жестокое напоминание о том, что это моя сестра выбрала не знать меня. Это она уехала. Это она перестала отвечать на мои звонки.

Кем бы она ни была, чем бы ни занималась — она выбрала эту жизнь, а не меня.

Снизу доносились приглушенные голоса. Я замерла на верхней ступеньке спиральной лестницы. Женский голос точно принадлежал Айви. Она разговаривала с мужчиной.

— Ты не думаешь, что это было, возможно, самую малость опрометчиво? — судя по тону загадочного мужчины, «самая малость» явно казалась ему приуменьшением.

— Опрометчиво, Адам? — парировала Айви. — Это ведь ты научил меня доверять своим инстинктам.

— Это — не инстинкт, — возразил мужчина — Адам. — Это — чувство вины, Айви.

— Я не стану с тобой спорить.

— Ты уже со мной споришь.

— Адам… — я практически слышала, как Айви сжимает зубы, — …если хочешь, чтобы я разобралась с нашим маленьким другом в министерстве юстиции, заткнись. Прямо сейчас.

На несколько секунд в доме повисла тишина, а за ней последовало сердитое бормотание.

— Чего ты от меня хочешь, Адам? — наконец спросила моя сестра, так мягко, что я едва расслышала её слова. — В Монтане дела были плохи. Я не отправлю её назад и не запихну в какую-нибудь школу-интернат. И не смотри на меня так — это ты посоветовал мне привести её сюда три года назад!

Я окаменела, осознавая, что они говорили обо мне. Что имела в виду Айви, когда сказала, что это Адам предложил, чтобы она пригласила меня жить с ней в тот, первый раз? Кем был этот парень? И почему она его слушалась?

Почему передумала?

Некоторые воспоминания походили на шрамы. Этому было не суждено затянуться. Айви всего лишь упомянула об этом, но корка сорвалась с моей раны.

— Возможно, привезти сюда Тэсс три года назад было бы правильно, — резко произнёс Адам. — Но всё изменилось, Айви. Три года назад ты была в хороших отношениях с моим отцом.

Я перенесла вес с одной ноги на другую, и ступенька под моими ногами скрипнула. Голоса внизу резко затихли. Они услышали меня. У меня был всего лишь миг на то, чтобы решить, что делать. Я остановилась на «притвориться, что ты не подслушивала и спуститься по лестнице».

— Айви? — позвала я. — Ты внизу?

Айви встретила меня у подножья лестницы. Её светлые волосы были уложены на затылке. Она носила узкий блейзер с той же легкостью, с которой другие носили свитера. Даже её джинсы выглядели дорогими. Если она и заметила мою невинную ложь, она не стала об этом упоминать.

— Отлично, — сказала она. — Ты проснулась.

Годы, проведенные за игрой в покер с ворчливым стариком, подарили мне идеальный покер-фейс.

— Я проснулась.

Айви улыбнулась, стараясь скрыть за блестящей улыбкой тот факт, что она совсем не была счастлива.

— Адам, — позвала она так ласково, что мои зубы заболели от сладости в её голосе. — Познакомься с Тэсс.

У меня была всего пара секунд, чтобы задуматься о том, как будет выглядеть этот мужчина, а затем он появился из-за угла. Он был на пару лет старше Айви. Кажется, в нём было ровно шесть футов росту. Ни больше, ни меньше. Его осанка выглядела идеально, он контролировал каждый мускул на своём лице. Его глаза встретились с моими, и на миг этот контроль дрогнул. Всего на миг незнакомец выглядел так, как выглядела Айви, когда дедушка назвал её маминым именем.