- Вам кто-то нравится? – спросил мужчина, внимательно смотря на Закари.

Парень сидел и думал, что меньше всего хотел бы отвечать и вводить в курс своих дел родителей. Отец очень проницательный.

- Нет.

- Вы убеждены в этом?

- Абсолютно.

- Я смею возразить Вам, мистер Рассел. Дело в том, что ваш организм готовится к переходу из одного состояния в другое. Так как я ранее прогнозировал Вам позднее созревание, до двадцати пяти это должно случиться в любом случае, даже если Вы бесстрастны или не хотите перемен.

- Хотите сказать, что я должен ожидать в скором времени течку? – Зак оставался спокоен.

- Полагаю, что так. Думаю, в следующие три-четыре месяца это произойдёт.

- Но почему? Разве для этого есть какие-то основания? – парень не сдержал выпада.

Мужчина выдохнул и улыбнулся.

- Мистер Рассел, - пауза, - Закари, я знаю Вас уже очень давно, и мы с вашим отцом - коллеги, если Вы не доверяете мне, как человеку, то поверьте, как врачу с большим опытом. Организм омеги в период созревания весьма чувствителен к изменениям эмоций, симпатии и влюблённости. Ваша лимбическая система уловила, так сказать, послания о том, что в поле зрения появился объект, который Вам приятен. Это вызвало химическую реакцию.

- Вы полагаете, я влюблён?

- Я этого не утверждал, Закари, но Ваш организм готовится принять физиологические последствия симпатии, так как уже пора. Представьте, что он дремал всё это время, а этот мужчина, что понравился Вам, заставил его проснуться. Возможно, Вы восприняли эмоции несерьёзно, но организм отреагировал. К сожалению, в данном случае реверсия невозможна.

- Чего же мне ожидать?

- Стресса. Или же вспышки страсти, если мужчина этот будет рядом с Вами. Закари, я помогу Вам справиться, если Вы предпочтёте провести свою первую течку в одиночестве.

- Я буду лезть на стену, - он хмыкнул и отвернулся. – Не говорите отцу, я не хочу волновать родителей.

- Конечно. Прошу Вас звонить мне в любое время, я постараюсь сделать всё, что в моих силах.

Закари встал, пожал врачу руку и направился к выходу, а потом вдруг повернулся.

- Как Вы думаете, я был асексуален?

- Нет. На мой взгляд, Вы ждали подходящего человека.

После разговора с врачом до Зака дошло, что этот самый мужчина – мистер Би. Даже смешно, что юноша считался умным и способным в работе, но в жизни оказался тугодумом. Он внезапно вспомнил сны, которые приходили ему ночами. Там был именно ТиДжей, но тогда парень просто не запоминал сновидения. Значит, он следил за ним, узнавал о бычаре всевозможные факты не просто так. Мистер Би привлекал Закари. Это осознание на короткое время принесло облегчение. Во-первых, Зак не безнадёжен, это значило, что он сможет полюбить кого-то, даже создать семью. Внутри всегда сидела омега и нашёптывала, что он должен стать родителем, ведь рождение ребёнка – это чудо. Во-вторых, его бесчувствие рассыпалось, он может чувствовать и даже поменять мнение об окружающем его мире, видя не только детективы, воплотившиеся в жизнь, и программные коды. А что-то большее. Но эйфория сразу прошла, потому что это осознание также стало проблемой. Мистер Би – его босс. Личные отношения в Бюро не приветствуются. Да и потом, это же бычара! Ходячая хмурая скала. Он думает только о работе. Из всех альф отдела только ТиДжей пах слабее остальных. Видимо, это было связано с его замкнутостью, так как он потерял семью, и если резюмировать, то мужа бычара любил без памяти. А покойнику Закари не соперник.

Наверное, доктор был прав, и Зак всё-таки влюбился. Он хотел заговорить с мистером Би, хотел чаще наблюдать за ним, даже в общей столовой, которая, наверное, больше футбольного поля, было не сложно найти начальника. Парень знал, что ТиДжей любил томатный суп и стейк с картофелем. Ел он только в компании Джо и начальников других отделов. Внезапно Зак понял, что подавитель не помогает, и запах начинает прорезаться. Хотя окружающие вроде бы ничего не замечали. Юноша подолгу мылся дома, до работы и после, стараясь заглушить стенания. Его с каждым днём всё сильнее одолевали боль и желание. А во все времена самым лучшим отвлечением для Закари была работа. Он ушёл в себя, бродил по отделу как тень и даже засматривался на шефа не больше десяти раз в день.

Отдел убийств проинформировал мистера Би о том, что в городе нашли труп девушки. Ей было девятнадцать лет, омега, девственница. Была изнасилована, замучена и убита. На ноге красивым бантом была завязана атласная лента. Начальник отдела убийств, мистер Вангос Хиллкоут, предположил, что этот случай может быть не единственным. Лорен Ли изучила данные, отдав их в отдел. Десять человек обработали всю информацию и пришли к выводу, что это их клиент. Но убийства считаются серийными, если их больше одного, и почерк Шантрье одинаков.

Вторую девушку нашли через месяц после первой. Омега, девственница, замучена и убита. На ноге атласная лента, только другого цвета. Маньяк присвоил первой жертве красный цвет, а второй – коралловый. Естественно, весь отдел всполошился, выявляли совпадения между жертвами, общих знакомых или место проживания/учёбы/тусовок. Но девушки оказались разные, их объединял только пол и девственность. Ни рост, ни вес, ни цвет волос.

Когда только-только у Закари начались эти неприятности с физиологией, в отдел поступила информация о второй жертве. Пресса назвала маньяка Портным. Мистер Би был весь на нервах, а Зак пытался придумать хоть какой-нибудь способ, содействующий расследованию. Тогда они впервые оказались одни в лифте.

Закари был чрезвычайно задумчив, он крутил в голове изображение второй девушки, которая не давала ему покоя. Ланч ещё не закончился, а он так быстро поел, что вошёл в лифт совсем один. На пятом этаже кабина остановилась и впустила внутрь не кого-нибудь, а мистера Би.

- Добрый день, сэр, - промямлил Закари, смотря во все глаза.

Его дыхание сбилось, пульс участился. Он смутился и сделал шаг назад.

- Добрый, мистер Рассел.

Бычара вошёл. Двери закрылись. Они никогда не оставались раньше вдвоём. Эта мысль привела Зака в ужас.

- Мистер Рассел, - начал ТиДжей, даже не обернувшись, - нет ли у Вас какой-нибудь гениальной мысли по поводу нынешнего расследования?

- Пока нет, сэр, но я думаю над этим, - и голос дрогнул.

Мистер Би повернулся к сотруднику, просканировал его взглядом, выгнул бровь, но ничего не сказал. Воздух будто бы потяжелел.

- Я жду вашей инициативы, - сказал он, когда двери открылись на двадцать четвёртом этаже.

- Конечно, сэр, - ответил тот удаляющейся фигуре.