Отдышавшись, Эшассаа пополз в другую сторону, внимательно поглядывая по сторонам, а посмотреть было на что: трахающиеся наги были везде. Стоны доносились из палаток и с земли, даже на бортике фонтана пристроились трое, возле которых принц завис надолго. Он раньше даже представить себе не мог, что, пока кто-то имеет нага в соответствующее отверстие, другой может пристроиться выше и иметь его… в рот! А чуть дальше одна парочка оказалась еще оригинальнее: черный наг из ужей сосал член питону, тогда как хвост этого питона орудовал внутри извивающегося ужа. От такого зрелища паховые пластины Эшассаа чуть разошлись, показывая явный интерес своего хозяина к происходящему, как и его желание поучаствовать. Пришлось даже ладонь положить на показавшийся член, привычно лаская себя.

— Посмотри, Шааш, какой милый змей, — вкрадчивый голос позади заставил принца оглянуться, а страх отшиб все желание: за спиной стояли двое — анаконда и гадюка; судя по поясам — воины-наемники, причем не из последних. Они разглядывали его, недвусмысленно облизываясь.

— Да-а, Суаш, мальчик прелестный и, если нос меня не обманывает, еще не распечатан.

— Оу, в таком случае нам предоставляется честь стать первыми. Иди к нам, малыш, мы сделаем тебе хорошо.

Эшассаа еще никогда не ползал с такой скоростью, но те двое не отставали. Они восприняли его бегство как занимательную игру и рассчитывали хорошо развлечься, когда поймают беглеца. Слыша их обещания отодрать его во все дыры, принц несся не разбирая дороги, пока не приметил впереди полуоткрытую дверь, из-за которой доносились пение и музыка. Недолго думая, он ворвался туда и только потом, оглядевшись, понял, что попал в какой-то кабак, где почти все посетители занимались тем же, что и наги на площади. Испуганно пискнув, Эшассаа попятился, но в дверном проеме уже выросли силуэты преследователей, так что пути для спасения не было. Принц уже хотел закричать, раскрывая себя и призывая на помощь, когда заметил в дальнем углу, почти у самого камина, красно-черный отблеск знакомой чешуи. Начальник охраны был один и, закрыв глаза, лениво потягивал какой-то напиток из большой кружки. Вот к нему Эшассаа и бросился в поисках спасения.

Расслабленный всего мгновение назад наг взвился на хвосте и, как только принц оказался в пределах досягаемости, перехватил его за горло. Эшассаа забился в его руках, захрипел, стараясь пояснить, что он не нападал, а, наоборот, спасался, но аспидный наг и сам быстро понял, что к чему. Зашвырнув хрипящего и кашляющего принца себе за спину, он встал перед его преследователями, уперев руки в бока.

— Ну, чего надо?

— Отдай. Мы этого парня первые увидели.

— Он сам сделал выбор. Исчезните.

— Нечес-с-стно поступаеш-ш-шь, брат, — зашипели оба нага, прикидывая, стоит ли мелкий змееныш того, чтобы подраться из-за него со здоровенным аспидом. По всему выходило, что найти другое развлечение намного проще, но гордость не позволяла уйти просто так.

— И тем не менее. Законы богини Хашеи ясно говорят: любовь не приходит в насилии, а он вас не хочет.

Разочарованные наги обшипели глупого ужа и его защитника, после чего удалились искать свое счастье, а начальник охраны вдруг схватил Эшассаа за руку и потянул за собой по узкому подъему.

— Эм-м, — принц попытался вспомнить, как зовут аспида, но в голове оказалось удивительно пусто. — А куда мы?

— На второй этаж. Я заказал на сегодня комнату, вот там и поговорим.

Отнекиваться было глупо, вырываться — бесполезно, тем более Эшассаа подумал, что оказался узнан, так что за аспидом он последовал безропотно. Оказавшись в номере на втором этаже, начальник охраны подхватил стоявшую на столе бутылку и быстро откупорил ее, разливая вино по двум кубкам.

— Тебе двадцать уже есть или ты сбежал от родителей? — не оборачиваясь, спросил он, и принц с трудом подавил вздох облегчения: его все же не узнали!

— Есть. Год назад отпраздновал.

— Так почему же родители не озаботились, чтобы через первый праздник тебя провел кто-то знакомый?

— А у меня нет родителей — только брат. И он уехал.

Аспид прошипел что-то нелицеприятное в адрес непутевого старшего родственника, а потом повернулся к Эшассаа, протягивая ему бокал. Вино принц и раньше пил, хотя и не такое крепкое. Сделав пару глотков, он закусил протянутым сразу же кусочком сыра и огляделся. Комната не представляла собой ничего особенного: лежанка, что занимала большую часть помещения, стол у окна, заставленный всякими закусками, и все.

— Эм, может, мне домой вернуться? — нерешительно спросил Эшассаа, поигрывая остатками вина в кубке.

— Если хочешь — возвращайся, я провожу тебя и не трону, даю слово. А если надумаешь провести со мной эту ночь — я в долгу не останусь.

— Я? А почему я? — недоуменно поморгал принц.

— Потому что у тебя его глаза, — непонятно ответил аспид и вдруг оказался совсем рядом, так близко, что Эшассаа почувствовал исходящий от него жар. — И пахнешь ты так же.

Принц не успел ничего сказать, как старший наг крепко обхватил его за плечи, привлекая к себе еще ближе, и впился в губы собственническим поцелуем. Он покорял, иссушал, завоевывал, словно воин, ворвавшийся во вражескую крепость, и хвост Эшассаа ослаб, отказываясь держать хозяина. Принц повис на руках аспида, покоряясь его силе и напору, безропотно и всецело подчиняясь умелым руками и губам.

— Так что ты ответиш-шь? — едва слышно прошипел аспид, разрывая поцелуй.

— Я? Да… наверное, да. Только… как тебя называть? — Эшассаа покраснел, чувствуя себя очень неловко, оттого что забыл имя.

— Называй Ссиашасс. Нет, просто Ссиа.

— Ссиа, — послушно повторил принц. — А меня зови Эш.

— У тебя и имя как у него, — простонал Ссиа, прежде чем подхватить свою добычу на руки и опустить на лежанку.

Сорвать рубаху было делом пары секунд. Потом Ссиа начал выцеловывать узоры на шее, лаская кожу языком и играя с маленьким серым камешком — единственным украшением случайного любовника. Эшассаа только ахал, когда язык касался кожи, оставляя на ней влажный след. Потом губы вновь накрыли его рот, и язык Ссиа начал вести свою игру, пока пальцы прогуливались по груди, чуть задевая соски. Не в силах сдерживаться, принц выгнулся и застонал, интенсивно двигая бедрами.