Наконец, терпение жителей Брянска иссякло, и к Витовту прибыло целое посольство из знатных горожан с жалобами на Свидригайло. Великий князь Литовский был очень недоволен своим брянским наместником: тот совершенно с ним не считался и даже перестал ходить в военные походы. Жалоба брянцев переполнила чашу терпения. Витовт немедленно послал к Свидригайло гонца с требованием явиться в столицу.
Напуганный Свидригайло бежал из Брянска в Москву «под крыло» Василия I. Тот, надеясь на помощь Свидригайло, начал готовиться к большой войне. То же делал и Витовт.
1 сентября 1408 года литовская и московская армии встретились на реке Угре. 12 дней простояли войска, выжидая и проводя разведку, но на сражение не решились, заключили перемирие и разошлись. Во время «стояния» по приказу Василия Московского и наводке Свидригайло татары, союзные Москве, совершили набег на Брянск и заняли город. Витовт, узнав о вторжении, послал большой отряд защитить Брянск, но было поздно: от города остались одни тлеющие головешки. Виновник несчастий Брянска Свидригайло недолго пробыл союзником Москвы. Уже в декабре 1408 года он, напуганный татарским набегом, бежал из Владимира назад в Литву. Витовт принял беглеца и вернул ему под управление прежние земли, включая Брянск. Но этот лежавший в руинах город уже не интересовал авантюриста. Вплоть до смерти Витовта Свидригайло занимался интригами, переезжая из города в город, и ни разу не посетил Брянск. Ему удалось-таки добиться своей цели - стать великим князем Литовским. А земли прежнего Брянского удела были лишены статуса княжеского наместничества: теперь это была заурядная провинция Литвы.
С изменениями «Десница», № 40 от 01.10.2003 г.
РОМАНТИК С БОЛЬШОЙ ДОРОГИ
Как-то в один погожий июльский день поехал я за грибами. Промчавшись на велосипеде мимо села Домашово, я сбавил скорость, съехал с асфальта и медленно двинулся вдоль кромки овсяного поля по укатанной земляной дороге. Наконец перед глазами предстала большая горка - верная примета богатого грибами леса. Мои расчеты оказались правильными: через пару часов я наполнил корзину отборными подосиновиками и боровиками.
Немного отдохнув, я быстро подъехал к заветной горке, надеясь поскорее добраться до асфальтовой дороги, как вдруг увидел у ее подножия ярко-зеленые «Жигули», а на вершине - копошащихся людей. Вокруг не было ни души, и только издалека доносились приглушенные голоса. Я пошел на звуки и был приятно удивлен: на самой вершине холма стоял мой старый товарищ по учебе на истфаке.
- Эй, Борис! - крикнул я. - Какими судьбами?
Мой товарищ от неожиданности опешил и даже вроде бы испугался, но быстро успокоился и улыбнулся.
- Да вот определяю содержимое здешнего кургана, - усмехнулся он. - Поступили сведения, что тут, за Домашовом, находится целое захоронение…Якобы здесь погребен то ли какой-то князь, то ли древний вождь, а то и скифский царь!
- Ну, ты даешь! - возразил я. - Курган-то надо раскопать! А сколько еще надо оформить документов на право раскопок! Попробуй-ка, получи «открытый лист»!
- Зачем мне «открытый лист»? - засмеялся собеседник. - Кому это надо? Власти в открытую ограбили весь народ, и никому до этого нет дела! Или ты забыл про Чубайсову «приватизацию»? А ты об «открытом листе»!
Я посмотрел вперед и увидел, как молодые люди закрепили на вершине холма черный разборный столик с небольшим телевизором, напоминавшим монитор компьютера.
- Ладно, - тихо сказал Боря. - Вот пойдем, посмотришь на монитор. Сейчас ты увидишь кое-что интересное. Эй, ребята! - распорядился он. - Доставайте-ка щуп!
Один из парней быстро извлек из длинного черного ящика заостренный металлический шест, присоединил его к зеленой коробке и поднес прибор к монитору.
- Подключай его к компьютеру! - скомандовал Борис. - Так…Быстрее! А теперь втыкай искатель в землю!
На голубом экране монитора засветилась яркими красными буквами надпись на английском языке: - Прибор готов к поиску.
Как только острый шест воткнулся в землю, Борис нажал на компьютерную клавишу, и на экране появилась надпись на английском языке: - Высота насыпи - 8,5 метра, состав почвы - глина, насыпь - искусственная, цветного металла - только следы..Железо…качество…процентное содержание…
- Это не надо! - бросил Борис. - Цветняка нет, значит, и смотреть нечего!
- Подожди, что же там за железо? - с волнением воскликнул я. - Уж не снаряды ли Отечественной войны?
- Да ты что? - улыбнулся собеседник. - Это же глубокая древность! Славянский курган!
Он нажал кнопку клавиатуры, и на экране вновь появился английский текст: - Металл - железо, предположительно, наконечник копья, два экземпляра, стрелы -двенадцать штук, пластина, предположительно, нож, одна…
Борис нажал еще одну клавишу: - Высокая степень окиси железа. Железо плохого качества. Сохранность изделий…30 процентов.
- Видишь, зачем же мне теперь «открытый лист»? Копать мы тут не будем! Лезть на такую глубину ради кучки ржавых стрел глупо!
Он нажал еще одну клавишу, и компьютер загудел, печатая текст. Не прошло и полминуты, как из принтера вылез испещренный мелким шрифтом английского текста листок. Борис наклонился, извлек его и протянул мне: - Видишь, что напечатано красными буквами? Это абсолютно точные данные! Синими - примерная, сравнительная характеристика, а зелеными - гипотеза, предположение компьютера…К счастью, почти всегда удачное…
Из этого текста стало ясно, что курган относится к восьмому веку нашей эры, принадлежит какому-то высокому, сильному мужчине, предположительно, племенному королю, захороненному с лошадью и двумя женщинами. Король умер естественной смертью, а женщины, судя по более прочным костям, были умерщвлены при его похоронах. Кости сохранились плохо: все сильно обуглены. Много в могиле и костей домашних животных. Из вещей, захороненных там, помимо железных изделий, много глиняных черепков от посуды, мелко изломанных пластами земли. От некогда бронзовых изделий остались только окиси, по которым определить вещи нельзя…
- Ну, теперь понял, что раскопки бесперспективны? - улыбнулся Борис.
Я молчал, потрясенный.
- Вот это и есть современная техника. Она стоит немалых денег!
И он вкратце рассказал о своем жизненном пути. После окончания пединститута он недолго проработал школьным учителем: зарплата была маленькая, дети учиться не хотели, словом, интереса к работе не было. Поработал немного археологом, так, для опыта. Попрактиковал и переводчиком, пока, наконец, не наступила пора «демократизации и гласности». Тут уж он вовсю развернулся. В свое время Борис коллекционировал старинные монеты. В первые годы тяжелой нужды ему потребовались деньги. После долгих поисков он нашел рынок сбыта - в Москве, на Арбате - и выгодно продал свою коллекцию. Там же он познакомился с неким Игорем Петровичем, который и стал его «крестным отцом». Борис, научившись уму-разуму от этого уважаемого человека, сколотив отряд из таких же энтузиастов с большой дороги, как и он, стал проводить самостоятельные раскопки без санкций государства. В основном искали золотые и серебряные вещи, но не гнушались и всевозможных декоративных изделий из меди и бронзы, если они были хорошей сохранности: амулетов, крестиков, колец, ременных пряжек, словом, всего, что представляло историческую ценность. «Товар», добытый раскопками, наш друг сбывал Игорю Петровичу, а тот, в свою очередь, известным ему антикварам. Доходы делили пополам.
- Как-то раз у села Кветунь нам удалось откопать из довольно глубокого шурфа большой глиняный кувшин, - улыбнулся Борис, - а в нем мы обнаружили старинные, первые русские монеты времен князей Владимира Святославовича и Святополка - так называемые сребреники и златники - первой половины одиннадцатого века! Там же была и целая куча хорошо сохранившихся серебряных арабских монет - дирхемов. За каждый сребреник я получил по 8 тысяч долларов, а за златник - по 15 тысяч! Вот тогда-то я и купил себе этот американский прибор. И дела пошли! Много чего было найдено и в унечских курганах, и на Стародубщине…Исколесили весь край, практически перелопатили все, что только можно. Дошли до того, что даже стали обследовать места сражений последней войны…
