Девушка раскрыла яркий онемевший рот.

Взгляд Дэвида остекленел:

-Те, кто распространяют наркотики, для меня страшнее педофилов и серийных убийц. Одни-такое дерьмо обходят. Другие в него наступают. Ты пичкаешь себя этой дрянью. И, видимо, задолжала. Не думая, чем придется расплачиваться.

Девушка судорожно всхлипывала, шмыгала носом и размазывала по щекам потекшую тушь.

"Наконец-то она перестала вести себя как призовая кобылка."

Поселившееся в Дэвиде ощущение необходимости этого поступка заставило его добавить:

-Выше нос. Полезней всего сейчас будет поскорее сменить адрес, по которому эти архаровцы могут тебя без труда отыскать. И наказать за общие неприятности. О чем сейчас подумала-тем и живи.

Девушку как ветром сдуло.

Двигаясь в темпе, спустя двенадцать минут Дэвид вцепился в перила и поднялся по ступеням железной лестницы наверх. Он не успел постучаться в жилой фанерный кунг сторожки, как дверь открылась. На пороге стоял пузатый здоровяк, от которого остро несло потом. На нем была заношенная тельняшка, шорты в каких-то пятнах, а на ногах вьетнамки. Его рязанская физиономия расплылась в щербатой улыбке.

-Леха,-протягивая ладонь, размером со среднюю сковороду, представился он. Дэвид подал руку, называя себя, и ощутил, как его пальцы сжал формовочный пресс.

Очутившись внутри, Леха плюхнулся на лежанку, а Дэвид присел на табурет. Хозяин сторожки был под впечатлением и не скрывал своего восторга:

-Имел честь видеть как ты их уделал. Серьезное рубилово. Красавчик,-и довольно крякнул.-С такими говнюками только так и нужно разговаривать.

На видавшем виды столе, застеленном клеенчатой скатертью, давно порвавшейся на углах, лежал футляр с биноклем и пульт. Стояла тарелка с семечками, пополам с шелухой. Валялась авторучка, перекрученная черной изолентой, корешки квитанций и незаполненные талончики к оплате. Под стол был задвинут обмотанный проводом обогреватель. В углу, под потолком, напротив лежанки, висел телевизор.

Спустя десять минут они пили чай с баранками. И каждый считал другого корешем и братаном, что называется, по гроб жизни. Леха показал наколотый на плече купол парашюта, крылья и надпись ВДВ. Дэвид рассказал пару безбашенных историй, случившихся с ним в учебке, на базе морских котиков. И оголил татуировку: меч с крыльями и надпись: "Всегда верен."

-Пустяковая царапина,-вынес заключение Леха, осмотрев рану:-"Розочка" лишь свезла кожу с ребер.

В сторожке нашлась полноценная аптечка. Они обработали рану раствором акрифлавина. Наложили стерильный тампон и заклеили ее гипоаллергенным лейкопластырем. Умелыми аккуратными стежками Леха чинил его олимпийку, жизнерадостно напевая себе под нос:

-Расплескалась, синева, расплескалась ...

Дэвид осторожно поворачивал ручку настройки.

Наличие у такого крутого мужика приемопередатчика не вызывало у гаражного сторожа никаких вопросов. Сквозь шелест атмосферных помех послышалась долгожданная сводка происшествий по городу за последние 48 часов.

(Слушать пришлось не с начала.)

Бытовая поножовщина, нападение на ювелирку, пьяная драка возле ночного клуба. Приметы уголовников, находящихся в розыске. Список без вести пропавших граждан с описанием.

Дэвид терял терпение, вслушиваясь в монотонную запись голоса дежурного.

Карманные кражи, квартирные кражи. Адреса притонов. Возгорания при которых погибли люди или только произошла порча имущества. Акты вандализма. Дежурный добрался до мелкого хулиганства. Потом пошли ДТП со смертельными исходами, без таковых. Транспортные происшествия с участием трех и более машин.

Наконец агент времени услышал то, что искал:

... на пересечении улиц Манюхина и Бесфамильного, "Сузуки Эскудо", за номером ... въехала в витрину магазина швейцарских часов ...

Дэвид натянул олимпийку, поблагодарил Леху и побежал к ближайшей остановке, кратчайший путь до которой подсказал ему сторож.

Бывшего воздушного маршала не покидало ощущение, что судьба играет с ним. Он угадал почерк изящной подставы, устроенной профессорской дочкой, по самой манере происшествия, а потом уже вспомнил и номер ее автомобиля. Дэвид Джульетту нюхом чуял. Определяя ее выкрутасы по косвенным признакам. Или опыту того часа, который они провели вместе.

Спустя четверть часа Дэвид уже трясся в общественном транспорте. Зажатый со всех сторон "безлошадным" народом обоего пола. Получив билет от кондуктора, он протиснулся к окошку и остался стоять на задней площадке. Дожидаясь своей остановки, Дэвид привалился к стеклу, глядя на уличную суету.

Троллейбус подпрыгивал на неровностях дороги и катил себе, собирая рогами искорки с нависающей в небе тонкой колеи проводов.

Пассажиры покачивались из стороны в сторону. Порой, когда водитель резко тормозил, натыкались друг на друга. Извинялись редко. Это воспринималось как неизбежность. Ритуальный танец, которому вынуждены были придаваться совершенно разные люди, просто заплатившие за проезд. Троллейбус мотался и дергался, не балуя излишним комфортом. И все пассажиры были временными, но терпеливыми участниками, а может заложниками этой коллективной подтанцовки.

Дэвид поймал ритм и даже начинал получать некое удовольствие. Но его глаза не простили несуразицу, едва он повернул шею и бросил взгляд по салону. Мужчина заурядной наружности, с пустым лицом, в надвинутой на водянистые глазки плоской матерчатой кепочке, мягко притиснулся к пожилой женщине. Его белая рука с длинными, халеными, нервными пальцами могла принадлежать нейрохирургу, живописцу или талантливому музыканту. Мужчина в кепочке увлеченно разглядывал бегающими глазками мелькающий за окном пейзаж. А свободная, не удерживающая поручень рука, вдруг зажила отдельно от всей позы. Узкая подводная лодка его ладони скользила, не замечая колыхания человеческих тел.

"Ее поманила кривая дорожка."

Рука нырнула, утонув ладонью в сумочке пожилой дамы, и вынырнула уже с портмоне.

"Это была рука карманника-щипача."

Немного холодного анализа, и Дэвид бы себя сдержал. Но для этого нужно было иметь железные нервы, с толикой обывательского равнодушия.

Дэвид схватил вора за руку. Но портмоне, таинственным образом, испарилось. Агент времени только заметил три новых изящных пальца. Дэвид дернул карманника на себя, заглядывая ему за спину.

-Прекратите толкаться!-закричала пожилая женщина, которую обокрали, но она еще не знала об этом.

Пассажиры вокруг зашипели и зацокали.

Костлявая девушка, с изрытым следами угрей лицом, передала портмоне круглолицей бабенке, с внешностью спустившегося с небес ангела. Двери троллейбуса открылись и "ангелочек" с добычей мгновенно вышел.

"Одна шайка-лейка."

Дэвид кинулся на выход, оттолкнув костлявую. Но тут в него вцепился мужик в кепочке и поволок обратно на заднюю площадку:

-Куда, фраер, побежал?!-нагло заорал вор, резким, неприятным голосом:-Сначала перед девушкой извинись,-агрессивно потребовал карманник, стараясь потянуть время и провоцируя на конфликт.

Костлявая девица зарыдала во весь голос, поглаживая якобы ушибленное плече и взывая к сочувствию.

Все казалось спонтанным и поэтому выглядело убедительным. Люди вокруг все больше сопереживали и верили в искренность их воплей.

Ясно обозначились грабли, на которые преступники вынуждали его наступить.

"Такими темпами вскоре он, с их легкой руки, станет главным подозреваемым в ограблении пожилой женщины. Вот до чего он докатился."