Улыбка медленно расползалась по его все еще красивому лицу.

Джону пришлось пробивать себе дорогу к алтарю. Маленькая часовня на первом этаже была переполнена. Какой-то мужчина грубо толкнул его локтем в бок и крикнул:

— Полегче, старина! Мы пришли первыми! Найди себе другое место!

Джон смерил его уничтожающим взглядом.

— Да, но это моя собственная свадьба… старина.

Мужчина побагровел.

— Прошу прощения, — пробормотал он.

Джон проталкивался вперед. Возмутительно! Разве что Перси не сумеет пробиться… Черт!

Вот он. Прямо впереди. Вместе с Морисом, графиней и…

Джон споткнулся.

На Дейтере были его золотистый жилет и малиновый пояс. Даже на уродливой голове Шнапса красовалась серебристая шапочка. Собачонка оглядывала гостей, оскалив единственный зуб.

Первый раз в жизни Джон почувствовал, что солидарен с этим злобным животным.

Он поискал взглядом Хлою. Вот она. Его невеста.

Сердце замерло у него в груди. Она была прекрасна.

Одетая в простое платье из белого батиста, Хлоя показалась ему верхом совершенства. Голову ее украшал венок из крошечных желтых бутонов роз.

Джон подошел к ней и взял ее маленькие ладони в свои.

— Ты чудесно выглядишь, милая. — Он ласково коснулся нежной девичьей щеки. — Только слишком невинно для такого, как я.

Хлоя улыбнулась, глаза светились переполнявшим ее счастьем.

— Ничего подобного, Джон. Это ты у нас образец элегантности.

Действительно, в сером фраке, серебристом жилете и белой шелковой рубашке он выглядел великолепно. Его золотистые волосы были собраны на затылке и перевязаны тонкой черной ленточкой.

Хлое показалось, что он хочет сказать ей что-то еще, но в этот момент священник подвел их к алтарю. Когда Джон подал сигнал к началу церемонии, раздался громкий голос сэра Перси:

— Morituri te salutant! Идущие на смерть приветствуют тебя!

Все рассмеялись. Даже Хлоя вынуждена была подавить смешок.

Джон оглянулся и бросил на своего шафера грозный взгляд.

Служба началась. Время от времени Джон украдкой поглядывал на Хлою. Почему-то ему хотелось запомнить выражение ее лица в тот момент, когда она произносила клятву.

«Моя жена».

Сердце опять замерло у него в груди. Он мужественно взял себя в руки.

Церемония окончилась неожиданно для него. Ему предложили поцеловать жену. Джон наклонился и, чувствуя устремленные на них жадные взгляды, просто коснулся губами лба девушки.

Хлоя удивленно взглянула на него. Он сжал ее руку, отрицательно покачав головой. Джон не хотел, чтобы при их первом поцелуе присутствовали посторонние. Очевидно, она поняла его и в ответ сжала его руку.

Идя по проходу, они выслушивали сердечные поздравления и фривольные замечания.

Графиня всхлипывала, Дейтер казался абсолютно невозмутимым.

— Романтично, правда? — вздохнул Морис.

— Послушайте! — воскликнул Перси. — Мне только что пришло в голову, что союз мисс Хлои Харт и лорда Секстона — это союз души[2] и тела! Как символично, правда?

Морис хмыкнул.

— Можно только гадать, что из этого выйдет, — вслух произнес Перси то, о чем думали все. Душа и тело. Что из этого получится?

Не успели они выйти из часовни, как поднялся ужасный шум.

Свадебный обед, который, несмотря на позднее время, почему-то называют завтраком, начался. Зал был переполнен, и Хлоя удивлялась, как поварам за такое короткое время удалось приготовить столько еды. Нужно будет напомнить Джону, чтобы он как-то вознаградил усилия слуг.

Из-под полуопущенных век Хлоя наблюдала за сидящим рядом мужем. Она с трудом верила, что все закончилось. Лорд Джон наконец принадлежит ей.

Пока не полностью, но ждать осталось уже недолго.

Она густо покраснела. И как она только осмелилась просить его давать ей уроки?

Лучше об этом пока не думать. Ей нужно собрать все мужество, чтобы до конца довести свой план. Последнее усилие…

Сэр Персиваль Сэсил-Бэзил постучал ложкой по хрустальному бокалу, призывая всех к вниманию:

— Тост в честь новобрачных!

— Слушайте! Слушайте! — раздался хор голосов.

Лицо Джона приняло стоическое выражение. Похоже, он предчувствовал, что за этим последует.

— За Лорда Страсти, — за столом послышались смешки, — и его прелестную жену. Пусть они обретут счастье в простых радостях жизни, в любви и взаимном доверии.

Перси бросил на Джона пронзительный взгляд.

Удивленный, Джон скосил глаза на своего шафера. Неужели он что-то знает? С сэром Персивалем ни в чем нельзя быть уверенным.

Лорд Сэсил-Бэзил отсалютовал новобрачным и поднес бокал к губам, остальные последовали его примеру.

— Спасибо, Перси, — сдержанно ответил Джон. — Очень благородно с твоей стороны.

— Не стоит благодарности, старина, — отмахнулся Перси, и губы его растянулись в широкой улыбке. — Все и так очевидно.

— Действительно, — тихо пробормотал Джон.

— Можешь не сомневаться. — Тут вниманием Перси завладела леди Морсли.

Во время обеда с Джоном происходили странные вещи. Лоб его покрылся испариной, ладони стали влажными. К горлу подкатывала тошнота.

Чем яснее он понимал, что Хлоя теперь его жена, тем сильнее ощущал эти симптомы.

Хлоя. Его Хлоя. А он даже ни разу не целовал ее! По крайней мере в губы.

А что, если он разочарует ее?

Невозможно.

Он никогда не разочарует ее.

Но… если ей не понравится, как он… что он… Сможет ли он проделывать все это с ней?

Ведь это Хлоя. Значит…

Кажется, сейчас ему станет плохо.

Дрожащей рукой он взял со стола бокал с вином и одним глотком осушил его. Ему нужно время — время, чтобы привыкнуть.

Это был самый длинный обед в жизни Джона.

Время шло, и Хлоя стала бросать на мужа удивленные взгляды. В соответствии с традицией новобрачные должны были удалиться. Но поскольку у них не было времени все организовать — при таком количестве гостей это больше походило на обычный прием, — подразумевалось, что они удалятся при первой же возможности.

Другими словами, уединятся в своей спальне, чтобы наедине отпраздновать свадьбу.

Не веря своим глазам, Хлоя смотрела, как муж поглощает очередной кусок португальского торта. Четвертый. Он не выказывал ни малейшего намерения покинуть общество. Увидев, что некоторые гости начали перешептываться, она забеспокоилась. Что с ним происходит?

— Джон, — прошептала она.

— M-м. Что, Хлоя? — Он остановил проходящего мимо лакея и попросил положить себе еще одну порцию ягодного пирога.

— Ты не думаешь, что мы должны… — Она не решилась договорить.

Джон повернулся к ней, округлив зеленые глаза.

— Что? — Он сглотнул. — Что мы не должны? То есть я хочу сказать, что мы должны?

Он закрыл глаза и выругался про себя. Черт возьми, он ведет себя как неоперившийся юнец!

— Да, Хлоя, конечно… — Он тяжело вздохнул.

Она как-то по-особому улыбнулась ему. У него все внутри сжалось.

— Только после… после того, как я попробую эту аппетитную — что это такое? — штуковину, — запинаясь, закончил он.

Хлоя откинулась на спинку стула.

Она никогда не видела, чтобы Джон так много ел. Возможно, ему понадобятся силы… Хлое не хотелось даже думать об этом.

Когда они наконец поднялись к себе, начинало темнеть.

На верхних ступеньках лестницы Джон внезапно объявил, что ему нужно принять ванну, и направился в свою прежнюю комнату.

Хлоя вошла в их общую спальню и опустилась на огромную кровать в елизаветинском стиле. Утром она приготовила здесь все необходимое для осуществления своего плана. Ее взгляд упал на кувшин и таз, стоящие на подставке рядом с кроватью.

Все было на месте.

Оставалось лишь дождаться своего где-то запропавшего мужа.

Джон вел себя немного странно. Она пожала плечами и направилась в гардеробную. Бабушка подарила ей прелестную ночную рубашку для первой брачной ночи.