© Олег Рой

Читатель, ты, конечно, веришь в сказки? Кто из нас не рассказывал их, вернувшись домой позже положенного или отмазываясь от неинтересной встречи? Кто из нас не создавал их в своем воображении, заглянув в выразительные глаза сидящего напротив, совершенно незнакомого человека? А потому сказки уже давным-давно стали частью нашей с вами жизни и неудивительно, что они осовременились и, делая наше существование немного волшебней, сами слегка понабрались из него прозы.

Вот и герои нашей сказки уже не такие, какими увидел их знаменитый сказочник Шарль Перро, тем более что жить, а порой и выживать им приходится в нашем мире, и это отнюдь не проще, чем танцевать мазурку на минном поле.

Но что-то я заболтался, серым волком по земле рыская да сизым орлом под облаками летая. Пора добрым пирком да за сказочку.

– Я живу в Пансионате творчества, – неожиданно заявила Мария Ивановна внучке.

При этом бабуля завтракала свежесваренным кофе, смотрела по телевизору программу о здоровом образе жизни и отщипывала полезный зерновой хлебушек, который покупала в пекарне в соседнем доме.

– Ба, – встревожилась Красная Шапочка, в миру Оленька Разумовская, доставая из холодильника упаковку с салатом и апельсин. – Ты к чему это?

– А к тому, – Мария Ивановна снова отхлебнула кофе и, подумав секунды две, достала из кухонного шкапчика крохотную бутылочку миндального ликера и добавила в чашку. – Мои квартиросъемщики съезжают. Понимаешь? – Бабуля серьезно посмотрела на внучку. – У твоего любимого Волка есть небольшие разногласия с матушкой, как, впрочем, всегда бывает у зятя с тещей, и вам лучше жить отдельно.

Появившийся из ванной Волк уставился на Марию Ивановну с такой радостью, что актеры, получившие долгожданного «Оскара», могли спокойно отдыхать в уголке, попивая свежевыжатый морковный сок и завидуя его искренним эмоциям.

Владимир Серов-Залесский был в тренировочных штанах и сверкал до половины обнаженного тела серой натуральной шерстью зооморфного тела. Голова Волка одновременно напоминала и красавца зверя, и человека.

Последней в семье проснулась матушка. Вышла на кухню и строго оглядела всю компанию.

– О чем ведете разговор? – сурово спросила она.

– О самостоятельности, – решительно заявила бабуля. – Пора нашим детишкам хлебнуть самостоятельности и, кстати, отвечать за свой семейный бюджет, а то за время проживания в твоей квартире, Алиночка, я истратила всю свою пенсию, но этого никто не заметил.

– Я сейчас, – засмущался Волк, метнулся в комнату, в которой с недавнего времени проживал с Красной Шапочкой, и положил на кухонный стол несколько купюр по пять тысяч. – Я как-то растерялся. То съемки нашего сериала, то озвучка, в общем, было некогда… Вы извините, Мария Ивановна и Алина Борисовна, расслабился.

– Ты нас прогоняешь из квартиры матушки или даешь возможность жить отдельно от вас?… – Тут Красная Шапочка, привыкшая жить почти в центре Москвы, решилась уточнить: – Бабуль, а где у тебя квартира?

– В Марьино, – с оптимизмом ответила Мария Ивановна. – На Донецкой улице, на третьем этаже двенадцатиэтажного дома. И дом не старый, восьмидесятого года… Правда, без ремонта.

– Это далеко от Садового кольца Москвы? – заранее насторожившись, поинтересовалась девушка.

– Как посмотреть, – усмехнулась Мария Ивановна. – Кому-то и Камчатка – ближний свет, а кто-то через дорогу перейти не может. Но Марьино все-таки в Москве.

Бабуля сняла с плиты кастрюлю с полезной гречневой кашей, конечно же, без мяса и стала добавлять натуральное сливочное масло.

А в Красной Шапочке встрепенулись ее три Сущности Подсознания. Одна из них являлась Внутренней Богиней со стрекозиными крылышками и в прозрачном крохотном белом платьице, отвечающей за гламур внутри девушки. Другая сущность – Разумей Занудович, с внешностью мудрого гнома, все время напоминал о логике жизни и высказывал мысли умных людей в виде афоризмов.

И еще, как и в любом живом человеке, в ней жила непосредственная и наивная сущность, называвшая себя Девочка-Девочка.

– Ты чего это? – Внутренняя Богиня с недоумением смотрела на своего напарника, Разумея Занудовича, торопливо извлекающего откуда-то из бездн виртуальной ноосферы бронежилет четвертого класса защиты. Однако сие средство самозащиты Разумея почему-то не удовлетворило, и он, поцокав языком, переколдовал бронежилет в костюм сапера, защищающий от взрыва противотанковой мины.

– А то ты не понимаешь, – буркнул Разумей, облачаясь в это громоздкое снаряжение. – Сейчас такое будет! Конфликт бабули и матушки – это начало гражданской семейной войны.

– После перемирия, случившегося две недели назад? – искренне удивилась Внутренняя Богиня. – Кажется, у тебя, напарничек, начинается паранойя.

– Ну-ну, – покачал головой Разумей. – Ты как хочешь, а я встаю на защиту интересов Красной Шапочки, то есть и бабули тоже. Советую…

Впрочем, ничего посоветовать Разумей не успел. Как раз в этот момент матушка наконец отреагировала:

– И как вы уговорили нашу бабулю отдать вам квартиру?… – матушка переводила взгляд с дочки на Волка и обратно.

– Ты против? – удивилась и одновременно огорчилась Красная Шапочка.

– Доченька, – обманчиво-мягко сказала матушка. – Да, мы все любим друг друга, но квартира приносила деньги, и я в течение последних лет привыкла рассчитывать на самостоятельность моей матери в деньгах и даже небольшую помощь с ее стороны. Все-таки на проживание в Пансионате творчества она не тратится. Из-за ее экстрасенсорных способностей, привлекающих весьма состоятельных постояльцев, ей оплачивают двухкомнатный номер.

– Мама! – искренне изумилась Красная Шапочка, – Но ты же сама возмущалась, что Волк не так, как тебе привычно, выдавливает зубную пасту из тюбика и его кроссовки и туфли занимают половину обувной тумбочки!

– Слушай, ну чего ты к ребенку прицепилась? – вмешалась бабушка. – Я хоть и артефакт из дремучего прошлого, и то вижу, что девочка наша готова для самостоятельной жизни с любимым человеком.

– Мам! – ответила матушка. – Если ты думаешь, что я не вижу, как Красная Шапочка выглядит по-новому, то сообщу, что глаза меня пока не подводили, тем более чувство прекрасного. Я не об этом, я совсем о другом. Как ты думаешь, сколько может стоить этот переезд через всю Москву?

– Откуда ж мне знать? – пожала плечами бабушка. – Дети сами должны все решить.

– Вот именно, мам, – подтвердила матушка. – А денег они в последнее время на своей киностудии не получали. Да это ладно, папаша нашей Оленьки поможет. Но что она возьмет на твою квартиру из моей?

– Я бы ничего не брал, – спокойно заметил Волк и налил кипяток из чайника в трехлитровую банку, лежавшие в ней сухие листики сразу же позеленели и, бодро вертясь, стали подниматься на поверхность. – Я за спартанскую обстановку и правильный образ жизни. Кровать, телевизор и стул для одежды… Да, для Красной Шапочки можно поставить шкаф. – И, не понимая, что сморозил, сел за стол, ожидая своего настоя.

Матушка уставилась на Волка, и не она одна. На Волка воззрились Красная Шапочка, бабушка, Красношапочкины сущности на этот раз в едином порыве. Ничто так не связывает, как прочная веревка или, на худой конец, неприятные обстоятельства.

– А джакузи там должно быть? – с угрозой принялась перечислять Красная Шапочка. – А холодильничек для парфюмерии в ванной? А трельяж с зеркалами во весь рост? – Нахмурившись, девушка оглядела кухню, вспоминая, что еще есть в их с матушкой квартире необходимого для женщины. – А кондиционер с ионизацией воздуха и массажный душ?