Вопрос: Насколько этот опыт изменил твою жизнь?

Эндрю: В то время у меня не было никаких религиозных убеждений, поскольку я получил атеистическое воспитание. Однако пришедшее Откровение стало для меня толчком. Я понимал, что соприкоснулся с некоей реальностью, которая превосходит всякое воображение. Ничего подобного я не переживал в жизни. Это как если бы я был мертв и вдруг воскрес на несколько секунд. Какие-то мгновения я действительно жил, и вдруг все закончилось.

После того как это произошло, я не знал, что делать. Я не понимал, как следует реагировать на то, что мне открылось. Конечно, я начал читать какую-то духовную литературу. Впрочем, я был еще мальчишкой и к тому же всерьез собирался стать музыкантом. Собственно говоря, музыкой я и продолжал заниматься. То Откровение, о котором я рассказал, стало преследовать меня спустя несколько лет. Меня начали тревожить какие-то воспоминания, потом я услышал зов и почувствовал, что должен ответить. В конце концов я принял решение.

Я забросил музыку и отправился на поиски того, что было явлено мне в Откровении. Так же как и на многих других людей, на меня произвела огромное впечатление книга Парамахансы Йогананды «Автобиография йога». Я обратился к духовной практике, взяв за основу крийя-йогу, разновидность кундалини-йоги, о которой он так страстно писал. Во время медитаций по системе крийя-йоги я испытывал потрясающие ощущения. Меня в буквальном смысле переполняли сила, свет и блаженство. Моим первым гуру был индийский брамин, одновременно я считал себя преданным учеником американского преподавателя боевых искусств.

В то время я, в духовном плане, был всеяден. Я жил в Нью-Йорке, и мне было интересно все – я околачивался возле учителя дзэн и потом шел к суфийскому шейху, браминам, ламам, раввину и даже к христианскому проповеднику.

Вопрос: Кто из них повлиял на тебя в наибольшей степени?

Эндрю: Свами Чидананда, руководитель Общества Религиозной Жизни и ученик легендарного Шивананды. Он сказал: «Когда кто-то спрашивает тебя о том, что ты делаешь, ты должен отвечать: «Я МЕДИТИРУЮ! И еще… живу». Такое определение истинных приоритетов духовного поиска очень сильно на меня повлияло.

В 1980 году я поехал в Саанен, в Швейцарию, чтобы увидеть учителя Джидду Кришнамурти. Тогда я уверенно шел к освобождению по прямой дороге йоги и был убежден, что знаю, куда и зачем иду. Кто-то мне сказал, что есть живое воплощение Будды, которого зовут Кришнамурти, что он скоро умрет и мне нужно обязательно успеть его послушать. И вот я приехал в Саанен и пришел в шатер, где он проповедовал. Там присутствовало не меньше двухсот человек. Я помню, что меня ошеломила красота облика Кришнамурти. Он говорил о чем-то вроде «Возможно ли, что мысль – источник всех зол?». Я слушал очень внимательно, но мало что понял. В то время у меня не было ни знаний, ни опыта, чтобы понимать такие вещи. И поскольку я ничего не понимал, то просто вслушивался в звук его голоса.

Затем я вернулся в свой номер в отеле и прилег. Спустя какое-то время я обнаружил, что что-то не так. Что-то странным образом во мне изменилось. Нечто очень важное произошло со мной, пока я слушал речь этого великого человека. Мое сознание приобрело некое новое измерение. Я испытывал трепет перед теми возможностями, которые вдруг передо мной открылись. Не то чтобы я в тот момент понял, что до сих пор шел по неверному пути, но теперь в моем сознании появилось место для таких вопросов, которых там раньше и быть не могло.

Вопрос: Ты пробовал еще какие-нибудь духовные практики?

Эндрю: Да. В какой-то момент я с головой ушел в буддийскую медитацию, главным образом потому, что у меня было время медитировать хоть день и ночь, неделями, если я хотел. В результате я обрел душевный покой и ясность сознания. Кроме того, буддийская медитация дала мне возможность разобраться в том, как действует мой ум.

В возрасте двадцати семи лет я уехал в Индию. Едва ступив на эту землю, я понял, что только здесь смогу утолить свое желание свободы. Живя в Америке, я, так или иначе, чувствовал свою чужеродность, потому что мало кто из окружавших меня людей, понимал и разделял мою страсть. В Индии я осознал: чтобы обрести свободу, необходимо полностью отрешиться от эгоистических желаний. Я провел в Индии больше двух с половиной лет, изучая йогу и медитируя. Кроме того я женился, моя жена родом оттуда.

Вопрос: Я знаю, что своего последнего учителя ты нашел в Индии. Как это произошло?

Эндрю: Один мой друг рассказал мне, что до сих пор жив один учитель, прямой последователь Раманы Махарши. Учителя зовут X. В. Л. Пуньджа, у него собственный дом, и еще он очень похож на недавно умершего Нисаргадатту Махараджа, который проповедовал адвайта-веданту. Когда я решил поехать к Пуньдже, его еще никто толком не знал. К тому времени я разочаровался во всех своих учителях, я не собирался от кого-то зависеть и предпочитал искать свет исключительно внутри себя. Конечно, будучи в таком настроении, я не ожидал увидеть ничего особенного.

Я рассчитывал задержаться у Пуньджи дня на три. Когда я с порога сообщил ему, что, в общем-то, ничего от него и не жду, он только хмыкнул: «Ну и хорошо!» На следующий день я спросил его о том, каких усилий требует духовный путь. Пуньджа произнес: «Чтобы быть свободным, тебе не нужны никакие усилия». И тут со мной что-то произошло. На какую-то долю секунды мне стало ясно, что, в сущности, я никогда не был несвободен. Затем это состояние прошло. А он только улыбался.

Несколько дней спустя я описал ему, так же как и всем моим предыдущим учителям, свой первый опыт приобщения к космическому сознанию – тот, который я получил в шестнадцать лет. К моему удивлению, Пуньджа сказал: «Тогда ты все знал». И вдруг я понял, что верю в то давнее Откровение. Это было чудесно. У меня появились силы. Я нутром чуял, что мои духовные искания вот-вот завершатся.

Следующие три недели во мне все взрывалось. Я тонул в блаженстве. Временами мне казалось, что мое тело этого не выдержит. Я чувствовал себя так, будто меня вот-вот разнесет на куски. Нечто невыразимое день за днем неумолимо поглощало меня. Иногда мне становилось страшно. И вот однажды утром, проснувшись, я сел на кровати в гостиничном номере в Дели и услышал слова, которые сами собой слетали с моего языка: «Все, я капитулирую. Я отдаю свою жизнь Тебе, делай со мной все, что хочешь».

После этого я уже не мог сдерживать себя. Я встречался с друзьями и рассказывал им о том, что со мной случилось. По мере того как я говорил, они на моих глазах входили в медитативное состояние и их, как и меня, поглощало блаженство. Их сердца открывались навстречу тому, что я описывал. Это как если бы я горел и те, кто подходил ко мне слишком близко, загорались сами.

Когда я вернулся назад к Пуньдже, он сказал: «Я знал, что это случится. Ты – тот, кого я ждал всю жизнь. Теперь, встретив тебя, я могу спокойно умереть». Это было похоже на сказку. Пуньджа также дал мне понять, что его работа закончена, и он хочет моей независимости – по крайней мере, так он утверждал тогда.

Я поехал на север Индии и нашел приют в Ришикеше, святом городе странников на реке Ганг. Там мы с друзьями дни и ночи пребывали в непрерывном экстазе переживания Абсолюта. И я начал проповедовать. Вскоре меня пригласили в Англию, и там вокруг меня стали собираться люди. Это было в 1986 году.

7. Не отбрасывая тени

Вопрос: В своей автобиографии ты рассказываешь о том, что в конце концов разошелся со своим последним учителем. Такое впечатление, что сказка завершилась не слишком счастливо.

Эндрю: Да, это правда. В какой-то момент мне стало ясно, что у моего учителя больше чем одно лицо. После этого сказка превратилась в ночной кошмар. Пойдя на уступки учителю, я подверг себя мучительным испытаниям. Впоследствии это заставило меня задуматься о том, чем в действительности является просветление. Пример Пуньджи и многих других учителей из тех, кого я встречал на протяжении десятков лет, доказывает: можно познать просветление и обрести способность изливать свет этого чуда на всех остальных и все-таки по-прежнему зависеть от вещей, несовместимых с той бесконечной любовью, которую ты переживаешь при соприкосновении с Абсолютом.