– Хорошо, я его возьму! – неожиданно для себя выпалил Маршалл. С утра он не пил, однако сейчас чувствовал себя как пьяный: во всяком случае, любое море было ему по колено. Снять квартиру в Париже, завести собаку величиной с теленка – какие пустяки!.. Нет, Маршалл положительно не узнавал себя. Или, может быть, он действительно немного спятил?

Хозяин Стэнли тоже, по-видимому, испытывал какие-то сомнения.

– Вы уверены? – переспросил он с осторожностью, и Маршалл залихватски тряхнул головой.

– Да. Абсолютно, – произнес он громко и четко, хотя про себя все еще недоумевал, что это на него нашло. Быть может, ранение и потеря карьеры спровоцировали развитие у него какого-то опасного, еще неизвестного науке психоза? Что ж, если так, значит, правильно его уволили из УБН. Агент, у которого крыша едет от любого пустяка, никуда не годится.

– Как, по-вашему, Стэнли перенесет воздушное путешествие? – спросил он, усилием воли переключаясь в более конструктивное русло. – Кажется, таких больших собак не разрешают брать в салон. Они путешествуют в багажном отделении, а мне бы не хотелось, чтобы Стэнли испугался.

Или заработал нервное заболевание – такое же, как у меня, добавил Маршалл мысленно.

– Откровенно говоря, он еще никогда не летал, – осторожно ответил хозяин. – Но когда вы пойдете к ветеринару за справкой, можете попросить у него специальное успокоительное. Я дам вам адрес моего врача, он хорошо знает Стэнли и подберет для него средство, которое ему подойдет. А еще можно сказать, что Стэнли – собака-помощник, тогда его пустят и в салон.

– Не очень-то я похож на слепого, – усмехнулся Маршалл. Псих – это да, есть немного, подумал он про себя. Но не слепой же!..

– Сейчас собаки-помощники используются не только как поводыри слепых, – возразил владелец Стэнли. – Специально обученные псы сопровождают даже эпилептиков… Они каким-то образом чуют приближение приступа и предупреждают о нем и хозяина, и окружающих. Еще я знаю, что некоторые люди страдают такой глубокой депрессией, что им непременно нужно общество какого-то живого существа – и эту роль тоже выполняют собаки… – Он снова бросил взгляд на левую руку Маршалла, и тот внезапно подумал, что план действительно может сработать. Попробовать, во всяком случае, стоило: Стэнли производил впечатление спокойного, даже флегматичного пса, и если он будет так же вести себя и в самолете…

– Хорошо, я попробую, – пообещал Маршалл. – А на случай, если наша с вами уловка не сработает, я возьму у врача снотворное.

После этого они обменялись контактами, и Маршалл еще раз предложил заплатить за щенка, но хозяин отказался еще более решительно. Стэнли он обещал доставить завтра вечером вместе со всеми документами – ему хотелось попрощаться с собакой. Прозвучало это грустно, но Стэнли и так выглядел на редкость уныло: наверное, даже расставание с хозяином не могло бы ввергнуть его в еще более сильную тоску. Щенок, впрочем, немного повилял хвостом, когда Маршалл, наклонившись, погладил его по голове и проговорил:

– Увидимся завтра, дружище!..

На следующий день владелец Стэнли, как и обещал, появился на пороге квартиры Маршалла. Он принес с собой подтверждающие родословную щенка документы, свидетельство о чипировании и прививках и даже сам взял у ветеринара справку, которую следовало предъявить службе санитарного контроля при пересечении границы. Из кармана он достал также флакончик с собачьим успокоительным, но Маршалл уже решил, что попытается выдать Стэнли за служебную собаку, чтобы его пустили в салон.

В квартире Маршалла пес освоился быстро. Первым делом он, разумеется, все тщательно обнюхал, как и полагается бладхаунду, а потом уселся на пороге и добродушно завилял хвостом. Несмотря на унылое выражение морды, щенок выглядел довольным, и Маршалл украдкой вздохнул с облегчением.

– Он – отличный пес, – проговорил уже почти бывший владелец Стэнли, и в его голосе прозвучали с трудом сдерживаемые слезы. Наклонившись, он в последний раз потрепал щенка по голове, потом поблагодарил Маршалла и, пожелав ему удачи, выскользнул за дверь.

Заперев за ним замок, Маршалл повернулся к щенку.

– Ну что ж, Стэнли, надеюсь, в Париже тебе понравится, – сказал он серьезно.

Иметь собаку ему хотелось чуть ли не с детства, но из-за работы он не мог завести даже канарейку. Зато теперь Маршалл мог позволить себе и собаку, и квартиру в Париже, и долгие, долгие каникулы… Нет, решил он, что ни говори, а в его нынешнем положении все же есть свои плюсы. Конечно, то, что он собирался сделать, было чистой воды авантюрой, но сейчас Маршалл предпочитал считать свою поездку в Париж приключением, а к приключениям он был готов всегда.

За пару дней до отъезда Маршалл поехал к Армстронгам, чтобы попрощаться. Стэнли он взял с собой. Щенок очень понравился детям – Амелия сказала, что более симпатичной собачки она никогда не видела. Когда Маршалл уходил, девочка крепко обняла его на прощание. То же сделал и Бред. Что касалось Мелиссы, то она держала на руках спящую малышку, поэтому только улыбнулась ему и кивнула.

– Берегите мою тезку, о’кей? – сказал Маршалл, целуя Мелиссу в щеку.

– Не волнуйтесь, Марш, с ней все будет в порядке, – пообещал Филипп Армстронг. – Вы тоже не пропадайте. Звоните, чтобы мы знали, где вы.

– Обязательно. – Маршалл тоже кивнул и улыбнулся, хотя прощаться с этими людьми ему было грустно. Армстронги подарили ему радость и тепло, причем именно тогда, когда он больше всего в этом нуждался, и Маршалл надеялся, что сумел достойно им отплатить. В Париже его никто не ждал, ни единая живая душа – там они со Стэнли будут предоставлены самим себе. Впрочем, и в Вашингтоне у него тоже не было близких друзей, если не считать президентской семьи и Билла Картера, так что уезжал он почти без сожалений.

Перелет до Парижа прошел лучше, чем рассчитывал Маршалл. Регистрируясь на свой рейс (он путешествовал бизнес-классом), Маршалл с непроницаемым лицом сообщил задерганной служащей за стойкой «Эйр Франс», что Стэнли – собака-помощник.

– Что же она делает? – машинально осведомилась девушка, быстро заполняя положенную форму.

– Откусывает для меня куски мяса, которые я не могу отре́зать сам, – серьезно проговорил Маршалл, кивком головы показывая на свою неподвижную левую руку.

Не слушая его, служащая вписала в бланк «служебная собака» и протянула документ Маршаллу.

– Желаю вам счастливого полета, сэр…

Через полчаса Маршалл сидел в самолетном кресле, а Стэнли лежал на полу у его ног. Сосед у окна удивленно посмотрел на обоих, но ничего не сказал, а через пятнадцать минут Стэнли заснул.

В Париже самолет приземлился в полдень по местному времени, и Маршалл сошел с трапа на французскую землю. Вещей у него было немного – два небольших чемодана. Аэропортовский грузчик помог ему донести их до такси (сам Маршалл вел на поводке Стэнли). Спустя час таксист высадил обоих у дома 22 на Рю Гюго. Консьерж вручил Маршаллу конверт с ключами, и он поднялся на лифте на пятый этаж, где находилась его квартира.

Квартира оказалась в точности такой, как на фотографиях в Интернете. За окнами стоял серый февральский день и шел легкий снег, но в гостиной было очень светло и уютно. Спальня его тоже не разочаровала. Маршалл отнес туда чемоданы, сел на кровать и внезапно осознал, что как раз сегодня исполняется ровно два года, с тех пор как он расстался с Паломой. Он покидал Колумбию с разбитым сердцем, хотя и не мог знать, что больше никогда ее не увидит. В этот день два года назад Палома умерла, и вместе с ней погиб их ребенок. С тех пор много воды утекло, много всего случилось, – и вот Маршалл оказался один в чужом городе, где он никого не знал и никто не знал его. В активе у него было не так уж и много – одна здоровая рука да годовалый щенок бладхаунда, и все равно Маршаллу казалось, что здесь наконец-то начнется его новая жизнь. Правда, сначала ему нужно было окончательно похоронить те призраки прошлого, которые столько времени не давали ему покоя, но сейчас Маршаллу казалось, что он к этому почти готов.