— Вот урод! — выкрикнула Анька

— Еще какой…

— И что ты теперь собираешься с этим делать?

— А что я могу сделать? Его родители откупят его от всего, учитывая, что по факту ничего и не было… — я снова всхлипнула, вспоминая этот ужасающий момент.

Аня прижала меня к себе, гладя мои волосы и успокаивая.

— Все будет хорошо, я думаю, Морозов вправит ему мозги.

— Да ему-то что? Он искал комнату, чтобы порезвиться с Фроловой, но случайно наткнулся на меня.

— Может и так, но он все же спас тебя, а не прошел мимо.

Я не хотела больше разговаривать на эту тему, все внутри меня продолжало подавать тревожные импульсы по телу, не веря, что все уже позади.

Приехав домой, я первым делом пошла в душ для того, чтобы смыть с себя все воспоминания за этот чертов вечер, и пообещала себе впредь быть более осторожной и полностью игнорировать этих пришибленных баскетболистов!

Выходные, как и ожидалось, пролетели незаметно. Будильник истошно завизжал ненавистной мне мелодией. Я уже давно заметила, что если мне нравится какая-то песня, а я хочу поскорее выкинуть ее из своей головы, то лучшего средства, чем поставить ее на будильник, я не найду. Гарантированно через неделю я возненавижу эту песню, как и любую другую. Так было и в этот раз, когда я подсела на очередную песенку и пела ее всегда и везде, да так, что Аня уже била меня чем попало, лишь бы я закрылась, так сказать, и прекратила истошно вопить.

Привести себя в порядок с утра не составляло у меня никакого труда, я честно забила на всю косметику еще давно, этак классе в восьмом, и использовала только тушь для ресниц и, так как сейчас была зима, блеск, чтобы губы не трескались. Надев узкие джинсы и безразмерную толстовку, я поплелась на кухню, где меня уже ждал мой законный завтрак.

— Доброе утро, милая.

— Доброе, мамуль.

Я подошла и чмокнула маму в щеку, у нас с ней всегда были отличные отношения. Бабушка даже нередко ругалась с мамой из-за того, что считала, будто она ведет себя как моя подруга, а не старается меня воспитывать, но честно скажу, я была этому только рада, так как мама — это единственный человек, который меня никогда не предаст. Хотя если взять Анькину маму, то там с ума можно сойти, они живут как кошка с собакой, так что тут как повезет.

Захомячив бутерброд и запив его крепким кофе, я накинула куртку, надела шарф восьмеркой, обула свои зимние кроссовки, захватила сумку-портфель и поперлась на остановку. Снег мелкими хлопьями падал с неба, являясь четким доказательством того, что зима вошла в полную силу и необходимо теплее одеваться. Я шумно вдохнула морозный воздух и побежала на свою маршрутку, которая явственно собиралась уехать без меня.

Забежав в универ, я наткнулась на Фролову, которая стояла в окружении своей свиты и что-то им рассказывала с ухмылкой на лице, когда я проходила мимо, они мерзко захихикали. «Чтоб у тебя язык отвалился», — подумала я и поспешила в аудиторию. Анька сидела фактически за последней партой, я подошла к ней и недовольно посмотрела на нее. Ведь знает же зараза, что я пишу все лекции, но нет, выбрала самую дальнюю парту, чтобы я ни черта не слышала.

— Белова! Сколько можно повторять: я тут ничего не слышу.

— А тебе и не нужно ничего слышать, у нас сейчас замена, а этот препод жутко помешан на баскетболе, так что он нам всю пару будет втирать про игроков и прочее, так ребята с параллели сказали, он у них только что вел.

— Чудесно! Просто чудесно! Ненавижу! — зло прошипела я.

— Ты все еще переживаешь из-за Никиты?

— Не произноси имя этого урода при мне! — угрожающе проговорила я.

Аня выставила руки ладонями вперед, как бы ограждаясь от меня.

— Прости, я не буду, только не злись, главное, что все хорошо закончилось.

Я бросила красноречивый взгляд на Аньку и села рядом. Вскоре в аудиторию зашел препод и, действительно, торжественным тоном стал рассказывать про нашу «чудо» команду. Не прошло и получаса, как в проеме двери появился Морозов. А его сюда каким ветром занесло?

— Я прошу прощения, Виктор Анатольевич, но могу ли я забрать на пару минут одну из ваших студенток? — буднично проговорил он.

— Максимилиан, конечно, но только верни обратно, — с улыбкой во все тридцать два ответил препод.

— Волкова, можно тебя?

Гул поднялся нешуточный, все с интересом стали смотреть на меня, до этого же мало кто вообще меня хоть как-то замечал. Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать — ошарашена! Вот мое состояние. Анька толкнула меня локтем в бок, я поднялась и пошла к Морозову. Выйдя за дверь аудитории, я вопросительно посмотрела на восхитительного парня напротив меня. Его губ коснулась легкая улыбка, волосы находились в творческом беспорядке, а вот глаза, они просто завораживали своим невероятным цветом.

— Это тебе.

Парень протянул мне молочную шоколадку с орешками, я удивленно посмотрела на него.

— Это зачем?

— Ну как зачем? Это противоаллерген на баскетболистов, — с улыбкой произнес он.

Сладкое — это моя слабость, так и быть, теперь на Морозова аллергии у меня нет.

— Спасибо, — ответила я, принимая шоколадку.

— Вот и отлично, береги себя.

С этими словами зеленоглазый парень развернулся и ушел, оставив меня наедине с обуявшими меня радостными эмоциями. Я вернулась в аудиторию, прижимая шоколадку к себе, ловя при этом десятки завистливых взглядов однокурсниц и недоумевающих взглядов однокурсников.

— Ого, подруга, а ты мне ничего не хочешь рассказать? — полным удивления взглядом посмотрела на меня Анька.

— Если честно, то нет. Сама не понимаю, что это, собственно говоря, было.

— Определенно, это что-то значит, — задумчиво произнесла подруга.

За спиной я отчетливо услышала шепот девочек.

— Марина от нее и мокрого места не оставит, — произнес один голос.

— Точно-точно, еще покажет, что значит чужого парня уводить, — ответил другой.

— Вот смеху-то будет, — подхватил третий.

Я нахмурилась и развернулась к своим «любимым» сплетницам однокурсницам.

— Леди, а не соблаговолите ли вы заткнуться! — рыкнула я.

— Ой, больно нужно, — ответила мне самая смелая из этого трио.

— Вот и славненько, — с ухмылкой ответила я.

Повернувшись к Ане, я прошептала:

— Ну не козы, а?

— Самые что ни на есть козы.

Белова глумливо захихикала, отламывая кусочек от моей шоколадки.

Глава 4

Я шла по улице, слушая любимую музыку и любуясь все еще падающим снегом. Сегодня я решила прогуляться несколько кварталов, а потом уже сесть на маршрутку и поехать домой. Настроение было потрясающим. Да-да, виновником был Морозов. Я все никак не могла выкинуть из головы его улыбку и эти потрясающие глаза. Согласна, что-то тут не то, за эти пару дней он сказал мне больше слов, чем вообще когда-либо, но это не мешало мне ежесекундно думать о нем. Полностью погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила девушку, подбежавшую ко мне.

— Привет, ты Лера Волкова? — непринужденно спросила она.

— Да, — ответила я, пытаясь вспомнить, где я ее видела.

— Отлично, я Катя Миронова, с третьего курса, у нас с тобой физкультура вместе.

— Ясненько.

— У меня к тебе дело.

Дело? У третьекурсницы ко мне? Что-то мне подсказывает, что это дело мне еще аукнется.

— Слушаю.

— Ты ведь не встречаешься с Морозовым?

Чего? Я и Морозов? Совсем шарики за ролики заехали? Заметив мою реакцию, девушка улыбнулась.

— Я так и думала. Ты не настолько глупа, чтобы переходить дорогу Фроловой.

— Я не настолько глупа, чтобы встречаться с таким бабником, как ваш Морозов, — процедила я, крайне недовольная тем, что какая-то особа пытается втолковать мне, что опасно вести войну с Фроловой.

Да чихала я с высокой колокольни на эту самопровозглашенную королеву цирка-шапито. Девушка в очередной раз одарила меня улыбкой. Спрашивается, чему она постоянно улыбается?