Примерно через пятнадцать-двадцать минут девушка оказалась на детской площадке. Она улыбнулась и, убедившись, что рядом никого нет, села на качели и начала медленно качаться, не отрывая ног от земли. Яна подняла взгляд к небу, вдохнула свежий прохладный воздух и закрыла глаза.

Вдруг кто-то со всей силой качнул качели, что девушке пришлось резко вскочить. Сердце бешено колотилось, готовясь выскочить из груди. Кулаки, который сжались рефлекторно, готовы были врезать первому, кто на нее захочет накинуться.

- Как при нашей первой встрече, - послышался сзади нее приятный низкий тембр. – Все-таки ты так и не изменилась, - и она услышала, что скрип качелей прекратился.

Она медленно повернулась в сторону говорившего и увидела сидящего на качелях парня. Он надменно улыбнулся. В принципе, как всегда. Но сердце всегда билось от одного взгляда на него, на его родное лицо, нахальную ухмылку и физиономию. Всегда билось, и сейчас тоже. Почему? Девушка и сама не знала ответа. Запуталась. Конкретно. Яна разжала кулаки и повернула голову в другую сторону.

- Чего тебе? – и выдохнула.

- Как ты?

В его нахальный тон пробрались нотки беспокойства, за что он себя, конечно же, корил, но не мог ничего с собой поделать. Парень внимательно посмотрел на Яну, и в глазах его читалось волнение.

Такого вопроса девушка явно не ожидала, потому резко повернула в его сторону голову и посмотрела в глаза.

- С каких пор тебя это волнует? – она попыталась сделать вид, что ей безразлично все, что произошло, его внимание, он сам. Но, по всей видимости, актриса из нее не очень.

- Да ни с каких, - пожал плечами. - Ну, если все нормально, то я пойду? – то ли задал вопрос, то ли утверждал парень.

- Иди, - отмахнулась Яна.

Парень посмотрел на девушку и встал с качелей, как вдруг Яна подбежала к нему и обняла, уткнувшись в грудь.

- Что мне теперь делать? Что?! – говорила она, еле сдерживая слезы. – Я запуталась…

Ее действия застали его врасплох, но он не отпрянул, а наоборот: обнял и прижал к себе. Девушка подняла глаза и встретилась с ним взглядами.

- Тимур, что мне теперь делать? – прошептала Яна и слезы потекли по ее щекам.

- Тише, дурочка. Не плачь, - он вытер слезы с щек и внимательно посмотрел на нее. – Ты же сильная. Я же тебя знаю, - и улыбнулся настолько мягко и тепло, насколько мог.

- Тим, - и Яна снова уткнулась в его грудь. – Ты не понимаешь… я не знаю, что мне теперь делать. И… я понимаю, что не должна сейчас стоять здесь, обнимать тебя, но делаю это. Но это неправильно… - она вырвалась из его объятий. – Второй раз на одни и те же грабли. Ну, не дура ли я?

- Дура, - и кивнул головой. – Никто и не говорил, что ты умная. Ты поверила этой фотографии, а не парню, которому ты нравишься. Тебе это ни о чем не говорит? Знаешь, я думаю, что, если бы ты не нравилась Артёму, то он бы не распинался перед половиной школы, доказывая, что это неправда. Он мог бы спокойно с этим согласиться. Не впервой, знаешь ли. Думаю, он бы сегодня выкурил больше одной сигареты, если бы не пытался бросить курить, - спокойно констатировал Тимур. – И знаешь что, Рязанцева? Будь осторожнее при выборе друзей и подруг, - и с этими словами начал двигаться прочь.

- Стой! – уже окрепшим голосом говорила девушка. – Что ты имел ввиду, сказав, чтобы я была осторожнее при выборе друзей?

- Хм… как бы тебе сказать, - задумался Тимур, так и не повернувшись к ней лицом. – Просто в тихом омуте черти водятся, - и довольно кивнул головой. – Ты такая же глупая. Всегда была такой. Помнишь, что было с Дибровой?

- С Настей? – севшим голосом сказала Яна, вспомнив свою бывшую лучшую подругу.

- Именно. Так вот, главное, чтобы с тобой такого же не повторилось. Ты не умеешь разбираться в людях. А точнее в подругах. Что касается того, что ты сказала у Артёма в квартире… - он задумался, сказать ей правду или нет. И наконец-то удостоив ее взглядом, промолвил: - Ты была права. Ты мне до сих пор нравишься, - и после этих слов ушел.

***

Катя успокаивала взбешенную Олесю, когда они сидели у той в квартире.

- Лесь, спокойно. Хватит уже! – повторяла в стотысячный раз Катерина.

- Хватит?! Ты смеешься?! Я не остановлюсь! – билась в истерике блондинка.

- Чего тебе еще надо от него?! – пыталась держать себя в руках Ермакова.

- Что?! Ты прекрасно знаешь! Я заставлю его страдать так же, как и однажды он заставил меня! – злобно говорила Олеся.

- Хватит! Между ними уже все кончено! – вскочила с кресла Катя и влепила Олесе звонкую пощечину, пытаясь привести ее в чувства. – Хочешь ему отомстить – отрывайся на Макарове! Не трогай Яну! Она не виновата, что нравится ему!

- Что? – осевшим голосом спросила Стрелкова. Девушка просто обезумела и, вскочив с кровати, кинулась на Катю. – Ты что себе позволяешь?! – и с этими словами она схватила девушку за волосы. Когда она снова открыла рот, в нос Кати ударил противный запах сигарет, от которого та начала задыхаться, поэтому сморщила носик. Олеся заметила это и промолвила: – Что, не нравится? - и довольно усмехнулась. - Поднимать на меня руку удумала? – блондинка прищурила глаза. – Не хочешь ли ты сказать, что ты теперь на их сторону перешла?

Ермакова сглотнула подкативший к горлу ком, но глаза все же были на мокром месте. Все-таки больно, когда тебе клок волос готовы вырвать.

- Я всегда на их стороне была.

- Что?! – взвизгнула Олеся и дернула за волосы вниз.

Катя согнулась пополам и тяжело дышала. Голова болела до помутнения рассудка и кружилась из-за запаха сигаретного дыма, но девушка понимала, что если закроет глаза – может открыть их на какой-нибудь свалке или помойке. Олеся это может устроить без проблем. А сил сопротивляться не было совсем, учитывая, что она пыталась пару часов вразумить Олесю, а до этого насильно тащила домой.