- А эти двое, рядом с ним?

- Телохранители, разумеется! - фыркнула госпожа Сидорова. -Сегодня здесь вообще все сливки собрались. Маленький лысенький в очках - не подумайте только, что рядом с ним дочь, это жена - президент Рост-банка, молодой-чернявый с галстуком-бабочкой - глава акционерного общества "Юпитер" и депутат госдумы. Остальные сошки поменьше, но тоже весьма и весьма... Если захотят - весь город купят, вместе с жителями, - усмехнулась Розалия Леопольдовна и умчалась на всех парусах. Наверное, спешила сделать ставку на следующий бой.

Всего схваток планировалось три: две предварительные и одна финальная, между победителями. Если, конечно, оба победителя окажутся в состоянии. За победу в первом бое Геннадий Азарович получил не в кассе казино, а тут же, из рук уже знакомого ему Юры, пять зеленых бумажек с цифрами "100" по углам и теперь с нетерпением ожидал исхода схватки следующей пары. Если кобели окажутся примерно равны по силам и здорово покусают друг друга, второй раз собака-победительница драться может и не захотеть. И тогда плакали его доллары за финальный бой - пятьсот за участие, семьсот пятьдесят за победу. А за пятьсот баксов компьютер не купишь...

Но один из бойцов, весь нежно-розовый, словно поросеночек, бультерьер с черными пятнами лишь на левом глазу и кончике носа, похожий на флибустьера с черной повязкой на глазу и по кличке, разумеется, "Пират", очень быстро добрался до горла своего противника. Настолько быстро, что, когда хозяин Пирата бросился разжимать челюсти, было уже поздно: победа была абсолютной. Плачущая хозяйка на руках унесла тельце побежденного, забыв даже получить положенные ей пятьсот долларов: двести пятьдесят за участие и столько же - страховка по случаю гибели бойца. Юра выбежал вслед за нею и вернулся только через десять минут. Вместе с ним выходила и Розалия Леопольдовна - утешать. Когда она вернулась, Безменов не заметил. Потому что его Фай, то ли уставший, то ли напуганный противником, отказывался драться! Он безропотно подставлял Пирату шею, поворачивался к нему спиной и скулил, прося забрать его с арены.

За отказ от боя нужно было платить неустойку.

- Ну что, будем сталкивать? - спросил Юра, приоткрывая решетчатую дверцу. Спросил, потому что исход возможной схватки был достаточно ясен и хозяин собаки имел право ее пожалеть. Обошлось бы ему такое милосердие ровно в пятьсот долларов. Концы с концами вроде сходились, но компьютер...

- Сталкивайте, - проклиная и себя, и Хозяина, и Розалию Леопольдовну разрешил Безменов.

Ничего не поделаешь, такая уж нам досталась эпоха. Эпоха Крыгова... Россию, словно красивую породистую лошадь, второй раз за столетие вынуждают прыгнуть из одного общественного строя в другой. И вот уже нувориши развлекаются собачьими боями, а ученый, услужливо сгибая спину, открывает дверцу, чтобы пожертвовать своим подопытным псом ради нескольких сотен долларов, которых так не хватает для продолжения исследований... И это еще не самое страшное. За девочек, счастливых от того, что новые хозяева жизни выделили их из толпы соискательниц - вот за кого обидно. И за пенсионерок, роющихся в помойках.

Но отдавать Фая на сгрызение Пирату без поддержки Безменов не собирался. Он достал из сумки, в которой лежали поводок, намордник, йод, бинт и прочие необходимые для боя аксессуары, обруч с двумя щитками. Все с увлечением смотрели на арену, и Геннадий Азарович, предусмотрительно не делая резких движений, незаметно для зрителей поместил свою "активную среду" в резонатор.

Конечно, он не собирался подсказывать Фаю, как удобнее вцепиться противнику в горло или пропороть ему живот лапами. Пес наверняка знал это лучше, да и реакция у него была побыстрее. Но вот внушить ему и ярость бесстрашие... А вдруг получится?

Геннадий Азарович с ненавистью посмотрел на Пирата. Из-за этого урода он чуть было не лишился компьютера и вообще возможности продолжать столь многообещающее исследование.

У, собака! Да я сейчас сам тебе в глотку вцеплюсь! Фай, вперед! Кусай его, грызи! Пропори его поросячье брюхо лапами! Вперед!

И действительно, не дожидаясь, пока Юра столкнет их лбами, Фай бросился на противника, Тот, прекрасно осознававший свою силу, вполне по-человечески опешил, а потом, почувствовав боль в мгновенно прокушенном ухе, и вовсе растерялся. Он, конечно, рычал, пытался дотянуться до горла Фая, молотил лапами воздух, надеясь достать ими до живота своего неожиданно осмелевшего врага, но уверенности в победе у него уже не было. А это, как известно, половина успеха. Файтер, изловчившись, схватил-таки Пирата за горло и, уворачиваясь от грозных кривых лап, начал медленно сжимать челюсти.

Геннадий Азарович поспешно, но опять-таки без резких движений, снял обруч.

Подействовало! Никуда теперь убийца Пират не денется, никуда!

Дави, Фай, дави!

Через пару минут, когда стало ясно, что Пират вот-вот испустит дух, Геннадий Азарович с ножом в руке полез было на площадку, чтобы разжать Файтеру челюсти, но Юра остановил его.

- Подождем решения зрителей. Жизнь или смерть? - громко крикнул он, обращаясь к зрителям. Почти все они, словно приветствуя фюрера, выбросили вперед руки с опущенными вниз большими пальцами. Особенно усердно тянула руку вперед Розалия Леопольдовна, успевшая занять место неподалеку от Хозяина.

- Итак, до победного! - подвел итог голосованию Юра.

Геннадий Азарович вспомнил: примерно так решали судьбу побежденного гладиатора в Древнем Риме. Направленный вниз большой палец означал смерть.

Хозяин Пирата рвался на арену, но его не пустили. И только потом, когда Безменову сделали знак увести Фая, - псу все-таки пришлось разжимать ножом челюсти - позволили забрать труп.

На Геннадия Азаровича хозяин Пирата, беря на руки окровавленное тельце, взглянул с такой ненавистью, что Безменов поежился и порадовался: резонатор мыслей-эмоций есть пока только у него.

А на Фае, как ни странно, не было ни царапины, и Роза напрасно суетилась возле него с йодом и каким-то собачьим чудо-пластырем в руках.

- Я снова поставила на Файтера - и не ошиблась! - ликовала она. - У вас замечательный пес! Он очень понравился Хозяину, да и вы тоже. Хотите заработать в десять раз больше, чем уже заработали?

- Я еще не все получил.

- Сейчас получите.

Госпожа Сидорова помахала Юре, и он тотчас отсчитал Геннадию Азаровичу вознаграждение.

- Вот видите, здесь все честно, - сказала Роза, удовлетворенно наблюдая, как немногие счастливчики, поставившие, как и она, на Файтера, получают у букмекеров деньги. - Подружке Хозяина так понравились бои, что она уговорила его оплатить еще одну схватку. Вашего нового противника уже везут на машине; победителю - десять штук, проигравшему - пять. Ну, соглашайтесь! Даже если Фай погибнет - вы купите двух, трех клубных щенков, и еще столько же денег останется. Я, кстати, снова буду ставить на вашего пса. Он победит, вот увидите. Ну же, ну!

- Согласен, - выдохнул Безменов.

Даже с пятью тысячами в кармане он сможет просчитать и изготовить новый, высокодобротный резонатор. А уж с десятью-то...

- Только бой будет не здесь, а рядом, в здании бассейна. Сейчас те, кто посостоятельнее, туда переедут. Идемте! - потянула Роза Геннадия Азаровича за рукав, и он едва успел взять Фая на поводок.

- Мы согласны, - шепнула госпожа Сидорова Юре, вставшему на вахту возле запасного выхода. Тот шустренько подбежал к Хозяину, не спешившему покинуть удобное кресло. Впрочем, и не мудрено: одна из подружек сидела у него на коленях, вторая, стоя за спиной, нежно обнимала за шею. Безменову показалось, что он на секунду поймал взгляд Хозяина. И было в этом взгляде столько скуки и презрения, словно Хозяин смотрел не на человека, а на бойцового пса.

Безменов стиснул зубы.

Ну и хрен с ним. Мне бы только деньги получить, и больше я сюда - ни ногой.

Ой ли... Да Фаина меня со свету сживет, если узнает, от какого бизнеса я отказался. Так что еще неизвестно, ни ногой я сюда или, наоборот, двумя ногами и еженедельно. Деньги - не только дерьмо, которое, однако, не пахнет, но еще и болото, засасывающее почти всех, рискнувших вступить в него хотя бы раз. Эх, Фай, нелегкая у тебя будет жизнь. И смерть нелегкая...