- Товарищам после битвы полагается праздновать, как вы считаете? - проворковала она.
- Да, - Элаикс отвел взгляд в сторону, чтобы не выдавать волнения. - Нужно взять все ценное и уходить. - Ведь ни один легионер не сбежал?
- Нет, не сбежал, - Ливитар отодвинул свою женщину, но смотрел он уже мягче. - Наши люди управятся быстро, а после можно будет отметить. Вариэтра дело говорит.
Их бойцы, действительно, профессионально обшаривали трупы и грабили беззащитные повозки, а потому спустя непродолжительное время изрядно нагруженный отряд растворился в лесу. Телеги они оставили - они бы лишь замедлили отряд - и уже к вечеру лесной лагерь гудел, точно осиное гнездо, под которым развели костер. Каждый старался напиться - и откуда только доставали брагу? - как можно сильнее и не отстать от товарищей. Каждый хотел похвастаться своими подвигами и воздать должное великим воинам - Бочке и Южанину, которые в одиночку прикончили, наверное, половину отряда фарийцев. И каждый хотел - в этом Элаикс не сомневался - хоть на миг забыть о позорном разгроме, учиненном легионерами ганнорскому войску.
Да, Бочка отличился, об этом Элаиксу поведал Бартих, также не принимавший участие в побоище, но внимательно его запоминавший. Он сказал, что Ливитар сражался почти столь же проворно, как и сам Элаикс, и в голову к юноше пробралась нехорошая мысль: а не встречался ли толстяк с одним крылатым ужасом?
Так или иначе, среди шума и веселья не было ему покоя. Подошел молчаливый Инатор, подсел рядом и шепнул товарищу на ухо:
- Мне она не нравится.
Ни пояснять свою мысль, ни спорить он не собирался. Просто сказал все, что думал, встал, и ушел прочь. Элаикс в очередной раз поборол вспышку гнева и не последовал за своим офицером, вместо этого он продолжил наслаждаться жареным мясом и пивом, стараясь не задумываться о столь единодушной и резкой реакции своих подчиненных.
Северяне не просто так говорили ему то, что говорили. А не могли ли они сговориться?
Эта мысль, раньше не посещавшая голову Элаикса, внезапно оказалась столь очевидной и уместной, что юноша не понял - как это он раньше не дошел до нее.
"А ведь все сразу сходится. Им не понравилась Вариэтра, вот и договорились допечь меня. А Бартих? Он тоже"?
Ощутив неодолимое желание, Элаикс вскочил в места и сорвался на поиски своего ручного палача. Долго искать того не пришлось - Бартих каким-то непостижимым способом умудрился прихватить одного из раненых легионеров с собой, и теперь развлекался тем, что метал в привязанного к дереву человека ножи. Около него собралась небольшая группа северян, комментирующих каждый удачный бросок.
- Бартих, нужно поговорить, отойдем, - с ходу приказал юный воин.
Лысый атериадец со вздохом опустил уже занесенную для броска руку, повернулся и, не глядя, через плечо, метнул нож, который попал точно в глаз агонизирующего фарийца, оборвав муки несчастного.
- Как пожелаешь, командир, веди.
Шли они довольно долго, Элаикс хотел убедиться, что никто за ними не следит. Наконец, удостоверившись, что они остались в лесной глуши одни, он спросил:
- Скажи, ты знаешь, отчего мои командиры наперебой советуют мне остерегаться Вариэтры?
Луна с большим трудом пробивалась сквозь ночную мглу, и обычный человек не заметил бы, как губы философа растянулись в мерзкой ухмылке, однако Элаикс уже не был обычным человеком. Однако он сдержался и не стал выдавать Бартиху то, что видит его ужимки.
А тот, совершенно спокойным и даже рассудительным тоном проговорил:
- Они опасаются того, что не понимают. Госпожа Вариэтра, несомненно, обладает некоторыми выдающимися...талантами.
- Я не понимаю. Да, говорят, что она колдунья, но и что с того? У фарийцев тоже есть маги, и у моего народа они были.
Очередная обезьянья ухмылка.
- Очень скоро поймешь, командир. Мне кажется, что ты боишься заговора, и правильно делаешь, кстати говоря. Когда война складывается неудачно, многие мечтают спасти вою шкуру, сдав охотникам чужую.
- Мы еще не разбиты, - процедил Элаикс.
- Конечно же. Ты это знаешь, я знаю. А что насчет остальных?
На этот вопрос ответа у юноши неожиданно не оказалось, потому что, в общем-то, Философ был прав. А потому он промолчал, и это молчание говорило лучше тысячи слов. Бартих истолковал его правильно.
- Не волнуйся, измены нет. А если она появится, то мы сможем извести ее на корню. Ты ведь понимаешь меня, командир?
- Понимаю.
- А насчет женщины, - Бартих пожал плечами. - Это твое дело. Но я бы посоветовал все-таки не желать ее так явно - могут возникнуть проблемы с Ливитаром, а мы пока не готовы...поговорить с ним по душам.
- Понятно. - Механически повторил Элаикс.
- Я могу идти?
- Да, конечно.
Лысый изувер удалился, так ничего и не объяснив, а юноша, прислонившись к древесному стволу, предался тяжелым размышлениям. Он плохо понимал, что с ним происходит, потому что еще несколько недель назад и не думал подозревать совершенно ему незнакомых людей, откликнувшихся на безумный зов и вступивших в совершенно ненормальную банду. А теперь...
"А может, они правы, может, эта северянка что-то со мной делает"? - он выдохнул. - "Нужно забыть ее и никогда не думать. Да, я должен просто запретить себе всякие мысли об Вариэтре, ее крепком теле, ее высокой груди, ее незабываемом аромате"...
Он сглотнул тягучую слюну, с трудом сдерживая растущее возбуждение. Неожиданно его нос учуял знакомый запах.
"Не может быть, наверное, мне мерещится", - озираясь подумал Элаикс, и тут теплая ладошка легла ему на плечо.
- Почему славный воитель прозябает в одиночестве в дикой глуши вместо того, чтобы занять достойное его положение среди празднующих? - промурлыкал ему в ухо голос Вариэтры.
Элаикс отскочил и лишь затем осознал, что не услышал и не почувствовал приближения женщины.
- Что ты тут делаешь?
- Пришла проведать великого бойца, - северянка вновь приблизилась к Элаиксу, глядя на него снизу вверх, и в ее глазах горело пламя страсти и дикого, звериного желания. - Я видела, как ты сражался...
Она облизнула губы, и издала звук, отдаленно напоминавший стон.
- О-о, это было поистине восхитительно. Враги падали к твоим ногам, точно снопы, скошенные серпом бога смерти, - с каждой секундой ее голос креп, а тело - горячее и соблазнительное - приближалось. - Никогда я еще не видела такой мощи и такой страсти в одном человеке. Ты достоин того, чтобы править этим миром!
Она сладострастно изогнулось, рывком преодолела оставшееся расстояние, схватив Элаикса за руку и прижавшись губами точно к месту укуса. Ее язычок прошелся вверх по предплечью юного воина, заставив того сжать зубы, столь велико было в этот момент желание заорать во всю глотку.
Северянка оторвалась от руки, и широко усмехнулась.
- Ты ведь видишь в ночной тьме, правда? - шепнула она. - За дни у тебя срастаются смертельные раны. И ты сильнее и быстрее любого воителя. А станешь еще сильнее и еще быстрее! Я знаю это, знаю!
Ее безумный шепот и отталкивал и завораживал одновременно. Элаикс хотел бежать, но не мог противиться силе, что влекла к этой страшной и восхитительной красавице.
"Она и впрямь ведьма, и только что околдовала меня", - пронеслось в его мозгу. - "Я долен удирать"!
Но тело не слушалось - руки бродили по телу Вариэтры, точно живые, забираясь в самые укромные уголки, а его губы приблизились к алым, призывно манящим, устам красавицы. Но за мгновение до того, как он сумел поцеловать ее, Вариэтра каким-то непостижимым образом вырвалась из объятий, избежать которых не получалось даже у сильных и опытных воинов, и оказалась где-то справа.
И снова в уши Элаикса полился страшный шепот.
- Ты отмечен богом войны. Такие как ты почти не рождаются в нашем мире, но уж если приходят в него, то проносятся точно лесной пожар! О да, как я хочу увидеть это, хочу разделить это пламя с тобой. Хочу, чтобы оно заполнило меня без остатка. Но нет, не все так просто. Я принадлежу только одному. Только одному. Двоих не может быть.
