Элаикс заметил это, и увидел, как глаза у многих из присутствующих заблестели, ему показалось, что откуда-то из-за закрытых дверей донесся протяжный крик и грубый, гортанный хохот.

– Я сам хотел этого, – напомнил он себе, стараясь отогнать видения из прошлого, назойливо лезшие в голову. Непонятно отчего, но то, что грезилось долгими ночами в рабском бараке, на деле оказалось не настолько вдохновляющим, как казалось.

Эта мысль раздражала.

«Какая разница? Они все заслужили свою судьбу, все»! – гневно подумал молодой воитель. – «А потому, закончу с этими».

Он подошел к главе дома и замер напротив него.

– Нет желания попросить о милосердии, так, ради разнообразия? – обратился он к нему. – Может, я и буду снисходителен если не к тебе, то хотя бы к твоим родным.

– Сдохни от кровавого поноса! – прорычал мужчина. – Ты, жалкий пес, не увидишь центуриона, вымаливающего милость у толпы сброда. А потому, сын шлюхи, делай то, что хочешь!

Кровь прилила к щекам Элаикса.

– Что ты сказал, тварь? Как ты назвал мою мать?

Губы фарийца раздвинулись, обнажая рот, полный белоснежных зубов.

– Я сказал, что твоя мать спала с мужчинами за деньги. И что ей нравилось это!

Элаикс лишь огромным усилием воли сдержал надвигающийся шторм.

– Философ, – позвал он неестественно тихим голосом. – Я узнал достаточно. Он твой, развлекайся так, как сочтешь нужным.

Бартих хохотнул и дал знак двум разбойникам. Пленника подхватили под руки и поволокли на выход.

Девушка зарыдала еще сильнее, а мать прижала дочку крепче.

– Старшой, – услышал он голос Эльры, – дай мне.

Девушка подошла к нему, ее взгляд, затуманенный и полный вожделения, был устремлен на молодую фарийку.

– Дать тебе что?

– Ее, – она указала на девушку. – Только мне.

– А зачем? – не понял Элаикс, но в этот момент Эльра облизнула губы, ее щеки раскраснелись. – А-а-а, – протянул он, сам краснея от понимания. – Хорошо, развлекайся. Только смотри, чтобы не сбежала.

Пышногрудая разбойница с силой схватила девушку за руку, вырвала ту из объятий матери и потащила прочь. Пожилая фарийка попыталась броситься следом, но пинок Грантара отправил ее на место.

– Лежать, – беззлобно распорядился юноша. – Старшой, решай, что делать с остальными, и я уже пойду. Хочу прогуляться по здешним закромам.

– Что делать? – юноша усмехнулся. Сомнения рассеялись, и все стало донельзя очевидно. А вместе с этим он почувствовал нечто странное, чей-то далекий зов, постепенно становящийся сильнее. – Это просто. Они ваши, развлекайтесь, как хотите. Но учтите, о том, что здесь произошло, никто не должен узнать. Когда закончите, соберите все ценное и выходите во двор, будем решать, как быть дальше.

Сам Элаикс не очень хотел любоваться на пытки, а потому он нашел свободную комнату, завалился на кровать и закрыл глаза. Усталость сказала свое слово, и юноша отключился.

***

– Старшой, эй, старшой, – его кто-то сильно тряс за плечо.

– Что такое, – Элаикс раскрыл глаза и увидел Грантара, склонившегося над ним.

– Да мы, в общем-то, уже все, – пояснил тот. – Вино выпито, еда сожрана, девки огуляны, а золотишко собрано во дворе, как ты и приказал.

– Долго я…спал?

– Не очень. Философ даже закончить не успел, слышишь? – он затих и до слуха старшего из двух братьев достигли кошмарные, нечеловеческие вопли.

– Центурион, – догадался Элаикс.

– Он самый, подтвердил Крыса. Сперва храбрился, терпел, но, когда наш лысый приятель взялся за него серьезно, всю эту фарийскую спесь как рукой сняло. Начал умолять о человечности, о смерти, ну и все такое.

Элаикс поднялся – его слегка пошатывало, но в голове прояснилось.

– А я думал, что вы не станете смотреть на художества Бартиха.

– Ну, купца хоть немного было жалко. Этого урода – нет.

Крыса произнес эти слова таким тоном, что Элаикс понял – центурион заслужил свою судьбу.

– Нашли что-то?

– Угу. Пару рабов в подвале. Наказанных. Их замуровали без еды и воды.

– Ясно. Идем, присоединимся к остальным. Кстати, мы многих потеряли?

– Из тех, кто был с самого начала – нет. Только Сисястую ткнули в плечо, но это заживет. Из девятерых новеньких четверо отправились к богам.

– А рабы?

– Их тут было около сотни. Когда я пошел тебя искать, сложили для погребения дюжины три, может чуть больше.

– Стало быть, почти половина?

– Не так и плохо, – легкомысленно отмахнулся Крыса. – Могло быть и хуже… А если бы даже и все они передохли, что с того? Главное, что я жив.

– Откровенно.

– Иначе не могу.

Вопли становились все громче, затем начали переходить в бульканье и хрипы. Когда Элаикс с Грантаром наконец оказались на внутреннем дворе, все было кончено. То, что осталось от фарийца, крепили к воротам с помощью веревок. Десятки пар глаз, наблюдавшие за этим процессом, моментально переключились на тимберца, стоило только тому показаться в свете костров.

Тот, не смотря по сторонам, подошел к горе сундуков, мешков, горшков и прочих емкостей, сваленных в кучу посреди двора.

– Итак, это добыча, – констатировал юный воин. – Много тут?

– Пока не шчитали, – отозвался Аладан, присевший рядом и, аккуратно водивший бруском по мечу, лежавшему на коленях. – Но думаю, что много.

Рядом появились Эльра, похожая на сытую кошку, и Инатор, все такой же спокойный и собранный. В руках он держал лук, а на его поясе в новеньких ножнах покоился длинный ганнорский меч.

– Нашел у одного, – пояснил он, заметив взгляд своего вожака. – Хороший меч.

Из-за спины у Элаикса выступил Бартих. Философ был заляпан кровью, но доволен не меньше Эльры.

– Предположу, что наш лидер хочет держать слово, а заодно и распределить добытые сокровища.

– Именно так, – громко, чтобы все услышали, произнес Элаикс. – С сокровищами все просто. Половину получаем мы, вторую половину я отдаю бывшим рабам. Думаю, они заслужили!

Освобожденные невольники загомонили. В основном – одобрительно, хотя пара человек выказало недовольство относительно размеров наград. Их мнение было проигнорировано.

Элаикс, меж тем, продолжал.

– Разделите сокровища сами, меня это мало волнует. После того, как все ценное найдет новых хозяев, мы спалим это место дотла. Пускай огонь очистит все то зло и скверну, что фарийцы принесли с собой, – он говорил, обращаясь к рабам, и те внимали. – После этого вы все вольны идти туда, куда хотите. Я не стану держать никого. Но если пара человек вдруг захочет прибиться к моему отряду, возражать не стану. Это все.

Он замолчал, глядя на толпу, и тут произошло неожиданное. Люди, один за другим, становились на колени и склоняли перед ним головы.

– И как это понимать? – озадаченно спросил Элаикс.

– Они признают тебя своим вождем, – ответила Эльра. – Все до единого.

Юноша открыл рот, затем закрыл его.

– А вот это неожиданно, – шепнул он себе под нос. – И чего мне с ними делать?

Он полагал, что, в лучшем случае, сумеет восполнить потери, но никак не рассчитывал получить на свою голову почти шесть десятков голодных ртов, которых придется одеть, вооружить и куда-нибудь пристроить. Но выгнать людей, показавших такую преданность, юноша тоже не мог – внутри все просто восставало против подобного.

– Хорошо, – приняв решение, произнес Элаикс. – Можете встать. Мои офицеры распределят вас по группам, но это будет чуть позже. А сейчас нам нужно погрузить добычу и убираться отсюда. За работу!

Двор внезапно стал напоминать разворошенный муравейник, и Элаикс, чтобы никому не мешать, решил воспользоваться оставшимся свободным временем и прогуляться.

Он прошел через усадьбу и вышел в обширный яблоневый сад, разбитый за усадьбой. Тут было тихо и спокойно, лишь шелестели листочки, да раскачивались на ветках небольшие плоды.

Оказавшись в одиночестве, юноша задумался. Атака удалась так хорошо, что даже и не верилось. Еще пара подобных рейдов, и у него будет не просто банда, а собственная армия, пускай и крошечная. Придется потратить какое-то время на обучение своих людей, но это мелочи. Вопрос в другом: а как быть дальше? Чем заняться, когда под его началом окажется сотня или даже две сотни копий?