История большинства столичных мостов не столь уж романтична ...Они значительно моложе своих именитых зарубежных собратьев, может быть не так впечатляюще красивы, но от этого они не перестают быть мостами, а это самое главное. Ведь мосты, как и люди, могут быть неказисты и просты, но внешность далеко не всегда самое главное. Только глупец будет долго смотреть на разноцветную обёртку, не прикасаясь к загадочной внутренности. К тому же матушка-судьба довольно часто, помещая объект в определённые обстоятельства и места, предопределяет всю его дальнейшую судьбу, как судьбу моста, так и судьбу встретившихся здесь людей...
Филе очень нравилось ранним утром, когда только взойдёт солнце и удивлённо воззрится на этот беспокойный мир , стоять, опершись на перила какого-нибудь моста. Смотреть на бесконечно красивую синеву чистого неба и его отражение в воде, серый асфальт берегов, исчерченный разноцветными пятнышками редких машин, слышать постепенно нарастающий гул просыпающегося города. Лёгкая улыбка застывала на его лице, нежащимся в нежных потоках речного ветерка, блики отражающихся от воды солнечных лучей суетливо ласкали стены окружающих реку зданий, затевая понятную только им волшебную игру...
В этот день судьба закинула Фила обозревать прелести Крымского моста. Построенный в далёком 1938 году, он до сих пор является крупнейшей цепной конструкцией дорогой столицы, ну, а москвичам он мил за прекрасные виды , открывающиеся с него аж на четыре набережные - Фрунзенскую, Пушкинскую, Крымскую и Пречистенскую , на вечно юный парк им. Горького и корбку Центрального дома художника на Крымском валу с волшебным парком "Музеон", заполненным диковенными скульптурами, вызывающими восхищение у детей и оторопь у родителей. С Крымского моста замечательно виден плод архитектурного похмелья нашего замечательного грузина Церетели - 98-ми метровый памятник Петру I. Мало кто знает официальное название этого кладбища металлолома , а звучит оно как - "В ознаменование 300-летия российского флота". В техническом плане Петя в средневековой одежде испанского гранда представляет собой уникальное инженерное сооружение. Несущий каркас монумента выполнен из нержавеющей стали, на который навешены разнообразные бронзовые детали облицовки. Правда, как указывают знатоки морской истории, при создании памятника допущена досадная неточность:
Для тарана вражеского корабля, на носу имелись специальные металлические наконечники - ростры. После победы они снимались победителем с вражеского судна , как боевые трофеи. Так вот, ростры, украшающие постамент памятника Петру, увенчаны родным Андреевским флагом. С традиционной точки зрения это означает, что царь Пётр воевал против собственного флота. Другой ошибкой является то, что Андреевский флаг вывешивается на корме, а на баке должен находиться гюйс. Это правило выполнено только на корабле, на котором стоит царь Пётр. Злые языки ещё утверждают, что этот памятник является переработанной и видоизменённой статуей Колумба, которую Церетели безуспешно предлагал купить США, Испании и странам Латинской Америки в 1991-1992 году, к 500-летию открытия европейцами Американского континента. Говорят, что по высоте он должен был в два раза обогнать старушку Свободу. Любопытно, что памятник вошёл в список самых уродливых строений мира, заняв в нём почётное десятое место ( у башни Монпарнас в Париже - второе)... Обсуждение памятника Петру до сих пор считается у москвичей признаком хорошего тона. Говорят же англичане о погоде, так чем же мы хуже...
Автор помнит ещё то благословенное время, когда рядом с Крымским мостом прямо напротив Парка Горького качалась на волнах "Мама Зоя". Этот уютный плавучий ресторанчик славился неповторимой грузинской кухней. В России всё так. Как сказал классик, если на заборе с дыркой написано , что это женский половой орган, а там гвоздь - значит, Вы, мой друг, в России. И ничего с этим не поделаешь. У нас всё так, всё не то, что видится , и удивляться этому может только иностранец, родившийся за пределами этой удивительной страны. Поэтому, да, мой дорогой читатель, русская "Мама Зоя" славилась грузинской кухней... И все эти волнующе ароматные чихиртма и хашлама, восхитительная уха из сёмги в горшочке, нежно-золотистая жареная стерлядь с гарниром, оджахури по-менгрельски, сытные кучмачи из говядины, шашлыки всех видов из сёмги, бараньих семечек или бараньих ребер, пикантное сациви из курицы, кроваво-красный пхали со свеклой и орехами, изысканные хачапури по-мегрельски (чвиштари) или по-имеретински и гебжалия, ну, а на десерт фантастический вишневый суп с надуги (молодым нежным творогом) делают воспоминания об этом плавучем ресторанчике просто невыносимыми. Ну и , конечно же, фирменный салат Мама Зоя (отварные кальмары, молодые листья салата, овощи, моцарела, авокадо, болгарский перец, сметана и мацони). К сожалению, после удачной борьбы московского правительства с пиратами на Москве-реке, "Мама Зоя" была списана на берег и оказалась на улице 10-летия Октября в доме под номером пять, где благополучно существует и поныне...Впрочем, человек всегда удивителен изысками своей памяти. Одинаковые вещи с течением времени всё более и более удаляются друг от друга. Общеизвестно, что в молодости и еда вкуснее, и девушки красивее, и жизнь лучше... Так и "Мамой Зоей", допускаю, что еда осталась той же, да может и лучше, но нет уже того шарма текущих в иллюминаторах задумчивых вод Москвы-реки, нет едва уловимого покачивания палубы и пленительного влажного речного воздуха, нет ощущения некой уединённости, временной изолированности от утомившего урбанистического окружения, нет того расслабляющего одиночества и покоя. Именно поэтому, я и боюсь придти в новую "Маму Зою", боюсь этих возможных разочарований, уютно баюкая замечательный букет тех воспоминаний и проезжая по Крымскому мосту невольно поглядываю на то место, где качалась на волнах "Мама Зоя", может быть жду, что она внезапно появится вновь, как наша молодость, которую мы так любим и помним, возвращение в которую подспудно ждём, понимая всю глупость и нелепость этой затеи, которая осталось частью нас, самой светлой и дорогой частью нашего прошлого...
И так, Фил стоял на этом знаменитом и любимом им и несколькими миллионами москвичей Крымском мосту. Раннее утро зябко кутало его в собственную поношенную длинную куртку, одетую поверх линялой рясы, смешно поднимая ворот куртки задиристым холодным речным ветром. Солнце с трудом поднималось со стороны Крымской набережной, робко пытаясь согреть остывшую за ночь Москву-реку, разбегаясь многочисленными солнечными зайчиками по близлежащим площадям и переулкам. Город не торопясь приходил в себя, будя задремавшую на время реальность нарастающим гулом автомобилей и какофонией звуков пробуждающихся граждан. Глупая и бессмысленная суета вновь охватывала пробудившуюся столицу и её жителей, придавая этому броуновскому движению непостижимую загадочность в поисках ответов на возникающие почему и зачем, в прочем без надежды на какой-либо вразумительный ответ...
Забавно устроено наше мудрое подсознание. Если ты находишься в толпе себе подобных, то оно умиротворённо дремлет, хотя зачастую это совсем не повод для расслабления. Но стоит часа в два ночи встретить одиноко бредущую по улице личность, как наклейку насильник и маньяк отодрать от этого субъекта навряд ли получится. Хотя часто мы сами в глубоком замешательстве по поводу, что же такое одиночество - наш осознанный выбор или печальный итог сложившихся так обстоятельств. Человек в одиночестве вступает в этот мир и также покидает его, эти оба процесса отнюдь не публичные мероприятия, хотя порою обставляются именно так... Довольно часто одиночество для индивидуума недоступная роскошь, а порою тяжкое проклятие, превращающее в тюрьму окружающий мир...
Фил довольно давно обратил внимание на худенькую субтильную девчушку, стоящую метрах в двадцати от Фила и с какой-то обречённой грустью глядящей на мерно текущие воды Москвы-реки. Она была одета в потёртые обтягивающие джинсы и белые туфли на невысоком каблучке с изящной шнуровкой. Удлинённый силуэт бежевого кашемирового пальто с крупными коричневыми пуговицами трепетал на ветру, а немыслимая кофта в виде матроски, волны которой будто бы пытались попасть в такт волнам Москвы реки, кокетливо выглядывала сквозь расстёгнутое пальто. В руках она держала небольшую квадратную коричневую сумку с двумя поблёскивающими золотом замками. Узкое, бледное лицо в беспорядке обрамляли тёмно-русые волосы, а узкие кисти рук, лежавшие на перилах моста, вызывающе алели кончиками накрашенных ногтей...
