Они шли еще пару часов, когда деревья вдруг расступились, открывая неожиданный вид: словно неведомый великан оторвал кусочек от горной гряды и перетащил сюда – настолько неуместно смотрелось возвышающееся перед ними одинокое скальное образование с плоской вершиной и ступенчатым подъемом.

- Судя по карте, - задумчиво произнес Джаред, - нам наверх.

- Судя по карте, - так же задумчиво, но с толикой иронии добавил Дженсен, - спутники по какой-то причине не отметили этот объект, - он потыкал в карту, распечатанную мистером Роли, - видишь, сплошной лес и никаких гор.

- Возможно, наш храм находится наверху, - предположил Джаред, - по крайней мере, координаты указывают, что мы на месте.

- Поднимемся?

- Давай, - согласился Джаред. Все равно нужно устраиваться на ночлег, а внизу ни одного ровного местечка без деревьев.

Никакого храма или хотя бы намека на него не было и в помине, к их разочарованию. Дженсен занялся разъяренной Микой, пока Джаред сноровисто установил палатку и подготовил ужин.

Мика, умостившись между ними, раздраженно ворча, вылизывала заднюю лапку. Дженсен, умиленно понаблюдав за ней пару минут, повернулся к Джареду:

- Как там твой палец?

Палец, зараза, воспалился и страшно дергал, но Джаред с беспечной улыбкой заверил, что все в порядке.

- Страшно хочется в душ, - поморщился Дженсен, почесывая через футболку живот, что было неудивительно, учитывая, что они сначала несколько часов кувыркались в постели, а потом шли по душному, влажному лесу.

- Пойду осмотрюсь, может, тут тоже есть родничок и мы могли бы нормально вымыться, - Дженсен встал и потянулся, заставив Джареда сглотнуть: хоть стояк уже не мучил, вызывая животную похоть (слава всем индейским богам!), но это же Дженсен, а его хотелось всегда, независимо от афродизиака. – Присмотришь за Микой?

Джаред кивнул, надеясь, что тот не заметил, как он на него пялился:

- А что ты тут собрался смотреть? Голые камни, немного травы и пара деревьев.

Наверху горы пейзаж, действительно, оказался самый прозаичный: деревья, росшие ближе к краю и какие-то чахлые с виду, да несколько валунов. Зато вид на сельву открывался замечательный: зеленые кроны деревьев и извивающиеся змеи рек. Но Дженсен, прихватив винтовку, отправился на обход территории и вскоре позвал Джареда. Тот, запихнув марги в коробку, подошел к Дженсену, стоящему на краю обрывистой площадки: из каменного бока вниз изливался небольшой водопад, образуя бассейн с прозрачной водой.

- Мы можем там искупаться? – воодушевился Дженсен.

- Вряд ли, - усомнился Джаред, - во-первых, он переходит в реку вон там, видишь? А это значит, что из реки в него вполне могли попасть какие-нибудь милые рыбки.

- Пираньи?

- Это еще не самое страшное, гораздо хуже кандиру - маленькая, паразитная пресноводная зубатка, известная тем, что забирается в уретру любого, кто решит помочиться в реке, а также может залезть в рану или любое другое отверстие на теле.

Дженсен скривился от отвращения, а Джаред, глядя на него, усмехнулся:

- Это просто ерунда по сравнению с паку. У индейцев давно есть специальные растительные препараты, помогающие извлечь кандиру.

- Что за паку?

- Паку - намного более крупный родственник пираньи, только, в отличие от нее, паку фактически всеяден, и большая часть его диеты состоит из фруктов и орехов. К сожалению, для паку «орехи» могут не только означать то, что падает с деревьев в воду. Если плавать в реке голым, можно остаться без яиц.

- Скажи сейчас же, что ты шутишь! – возмутился Дженсен.

- Если бы. Поэтому я спущусь наберу воды и сделаю нам душ, как в тот раз, - предложил Джаред.

Дженсен скептически взглянул на него:

- Думаешь, под камнями не прячется кайман?

- Очень на это надеюсь, - засмеялся Джаред и принялся вытаскивать из рюкзака свернутый душ.

Когда он натаскал и нагрел воды, то снова предложил Дженсену помыться первым.

- Смотри, - отозвался тот, улыбаясь так чарующе и восхитительно, что у Джареда сердце заколотилось как сумасшедшее, и он почувствовал себя малолетней фанаткой кинозвезды, - здесь нет подозрительных кустов и деревьев, за которыми бы прятались хищники – все так чисто и спокойно, думаю, мы вполне можем душ принять вместе.

Означало ли это, что Дженсен тоже хочет продолжения того, что началось в индейском поселении? И хотя он говорил, что хотел пригласить его в Англию или, если Джаред откажется, поехать за ним, но сколько в этом было искренних чувств, а сколько афродизиака? Но в любом случае оказаться в очередной раз рядом с голым Дженсеном - да кто вообще от такого откажется?!

Поэтому они приняли совместный душ, помогая друг другу вымыться, хотя на самом деле Джаред честно тер Дженсена мочалкой и обмывал из душевой трубки, а Дженсен же трубку-то держал, да, вот только вместо мочалки терся об Джареда сам, хватая одновременно свободной рукой за неприличные места. Выдержать такое было бы не под силу и святому, а у Джареда и так член по стойке «смирно» становился, стоило Дженсену повести ресницами, окатить жарким взглядом или облизнуть свои поцелуйные губы.

Одеваться не стали, только обувь натянули, чтобы дойти до палатки, а там Джареда мороз по коже пробрал, когда он взглянул в темные от вожделения глаза Дженсена, но член почему-то совсем не испугался, а наоборот, воодушевился еще больше. Дженсен смотрел так жадно и как-то неверяще, провел руками по плечам и рукам, спросил негромко:

- Боже, Джаред, неужели ты настоящий? Ты же словно сказочный принц… твоя фигура, волосы, улыбка, - он провел по губам Джареда кончиком пальца, очертил контуры. – Ни у кого такой нет!

Джаред улыбнулся, не удержавшись, и Дженсен тут же коснулся пальцами ямочек:

- Вот. Твоя улыбка глаза слепит, понимаешь это?

Джаред бы мог поспорить, кто тут кого ослепляет, но не стал, просто потянулся за поцелуем, который из нежного мгновенно перешел в жаркий. Дженсен так сильно сосал его язык, что Джаред, истекая смазкой, в наглую стал тереться об его живот с прижатым к нему членом. Дженсен опрокинул его на спину, наваливаясь сверху, продолжая так же жадно целовать, делая бедрами вращательные и поступательные движения. И когда Джаред уже решил, что кончит как подросток от одного только трения, Дженсен отстранился. Глядя на Джареда все так же жадно, облизывая свои распухшие губы, он выглядел так одуряюще притягательно, что тот непроизвольно потянулся к нему, но Дженсен хитро ухмыльнулся и попросил: