Обычное дело. Большинство европейцев не способны отличить людей разных азиатских народностей. Но Хантай сразу понял, что это не его сородич. Однако он заговорил с ним. Несколько фраз они произнесли как будто невпопад, но потом заговорили на третьем языке, что на слух, конечно, сумели определить присутствующие. Заговорили очень слаженно и кинулись обнимать друг друга.

   - Как это чудесно, - сказала Ванесса, - разыгрывая слезы умиления, хотя вполне возможно, что ее радостные эмоции были настоящими.

   - Да просто индийское кино! Я твой брат, и ты мой брат, - улыбнулась Эмили. - Деви, только не обижайся. Но у вас действительно все фильмы такие.

   - Что же это такое? Эти двое, значит, нашли себя. Витале пропал. А без него я в абсолютном информационном вакууме, - негодовал Тадеу.

   Из этих слов Эмили поняла только слово Витале.

   - А! Витале! Нужно его найти! Он, наверное, заблудился. Я сейчас, - сказала Эмили, - найду Витале. А потом... Ванесса, Деви, - Эмили обратила на себя внимание. - Я вернусь, а потом не знаю, кто как, а я пойду на первый этаж, буду искать выход отсюда.

   И она пошла вниз.

  15.

   - Это была последняя информация на сегодня. Но мы еще вернемся к этому вопросу, так как нужно будет думать, что делать с людьми.

   - Вы это серьезно говорите, что мы закрываем Европу? То есть, я правильно понимаю, полностью?

   - Вы меня понимаете правильно, - ответ был дан спокойным тоном уверенного руководителя, хотя и немного усталым. Сказывалось позднее время. - Я именно это и говорю. И категорически серьезно.

   - И это решение, насколько я понимаю, уже окончательное и никакой дискуссии не предполагается?

   - Дискуссия уже была. Все, в том числе и Вы, имели возможность выразить мнение и изложить аргументы. Так что не нужно делать вид...

   - Ладно, не будем. Только все равно не понятно. Закрыть Европу! - он в недоумении покачал головой.

   - Все очень понятно. В сложившейся ситуации, о чем именно я говорю, все присутствующие в курсе, мы просто не можем более обеспечивать этот проект. Он не самый масштабный, в плане территории, но финансово самый дорогой.

   - Полностью! - видно было, что вопрос хотя и муссировался, но такое решение было неожиданным, и выбивало из колеи. - И насовсем?

   - Странный вопрос! А Вы полагаете, что можно заморозить проект? Бросить в Европе людей, пусть выживают сами? Или может людей убрать, а бросить все остальное? Без присмотра?

   - Сокращение проекта могло бы быть компромиссным вариантом?

   - Кого удалим? Турцию, Грецию? Испанию? Или, может, Черногорию? А... Наверное, Францию? Допустим, кого-то оставим. Что скажут другие?

   - Ну, ...

   - Затрудняетесь? Каждый из этих вариантов обходится нам дороже любого другого целого направления. Европа нынче дорога! Она, впрочем, всегда была дорогой.

   - Это цинично, говорить о культуре и истории через призму денег.

   - На моем месте было столь же цинично свернуть все остальное и оставить только Европу. Финансово эти варианты сопоставимы, но людей пострадало бы в десять раз больше. Так что циничным можно было бы назвать и отстаивание Вами Европы, поскольку это именно Ваше направление.

   - Хорошо. Оставим циничность циникам!

   - Спасибо на добром слове. Надеюсь, и в дальнейшем мы с Вами будем находить общий язык столь же легко. На самом деле, я Вас понимаю. Это нормальная реакция с Вашей стороны. Но такова ситуация.

   - Да. Пожалуй, я несколько погорячился. Вы, конечно, в чем-то правы.

   - Изначально предполагалось значительно большее сокращение финансирования на исследовательские цели. Удалось выбить увеличенный бюджет.

   - Там как на базаре, начинают сразу с шокирующих скидок, чтобы в итоге сторговаться на удобной им величине, - провел аналогию еще один из присутствующих коллег.

   - Да. И мы уже не в первый раз сталкиваемся с такими сокращениями, - руководящий тон сменился на товарищеский, поскольку острые углы вопроса уже прошли.

   - Увы! Это так! - подтвердил "старейшина" совета. - Хорошо, что хоть иногда с громкими лозунгами властители, так сказать, с барского плеча возьмут и скинут нам прибавку, которую позже начинают обрезать то с одной стороны, то с другой. А без подачек мы бы уже давно сидели в бублике. Но это, извините за отступление, сбоку темы.

   - Жалко старушку! - слова были сказаны с глубоким сожалением. - Но были и более крутые времена. Когда вообще все менялось. Был ведь уже почти бублик!

   - Хватало только на песочницу под балконом, - подхватил "старейшина". - Так что сейчас еще все хорошо!

   - Тогда на хорошем и закончим. Только позволю себе еще раз напомнить, что необходимо будет распределить людей по оставшимся направлениям.

   С этими словами совет был закрыт.

  ***

   Заканчивался долгожданный и вместе с тем неожиданно подошедший к концу пятый курс. Но это так только для студентов. Для профессоров время идет ровнее. Один пятый курс меняется пятым курсом следующего потока, потом следующего... Сданы все экзамены. Встретить в университете Авдея, Ярика, Лизон или кого-то другого из их компании уже было событием. Тем более...

   - Нонна? Тебя ли я вижу? Какая радость!

   - Натан Саныч. Здравствуйте. Я тоже рада Вас видеть. Вы спешите?

   - Немного. Ярика здесь после экзаменов не встретишь, и тебя тем более удивительно. Ты по какому-то вопросу?

   - Да на следующий год восстанавливаться хочу. Вот зашла узнать. А то летом здесь никого не найдешь.

   - Значит, всё. Выросли! От мамкиной юбки оторвались, - улыбнулся Натан Саныч. - Как там мальчуган-то поживает?

   - Глеб хорошо. В садик пошли, теперь вот я днем бываю свободна.

   - Слушай, ну, я бы поговорил, только мне сейчас к Ильичу нужно. Ты в деканат-то или на кафедру зайдешь?

   - Так прямо к вам и иду! Я подожду Вас.

   - Отлично! Не прощаюсь тогда.

  *

   Натан Саныч зашел в кабинет ректора.

   - Савелий Ильич, здесь некоторые документы, по поводу...

   Зазвонил телефон и Савелий Ильич рукой показал, мол, оставьте документы здесь, я посмотрю, и стал отвечать на звонок. Но оторвался и от него, вспомнив, что...

   - Да, Натан Саныч. Я уже посмотрел списки новых групп в экспедиции. Они, конечно, с профессорами согласованы?

   - Безусловно.

   - В общем, готовьте приказ. Я, правда, внес небольшие коррективы. Я бы рекомендовал... - хотел, было, пояснить Савелий Ильич, но то ли отвлекся, то ли передумал. - Увидите сами.

  ***

   Вечером дома Нонна рассказала Ярику, что была сегодня в универе, всех видела, кого застала, со всеми разговаривала.

   - Ага. А я в обед забежал, тебя дома нет. Чудеса, думаю.

   - И не говори. Чудеса! Сын в саду. Загуляет мамка!

   - Да Тамилка уже так и решила! - припомнил с улыбкой Ярик.

   - Вот же зараза! - улыбнулась Нонна. - Ты ее видел?

   - Она как раз, когда я уходил, зашла в гости. Удивилась! "Эх, мать-то дает!" сказала.

   - Поговорит она еще у меня!

   - Ты знаешь, она, кстати, не сильно говорливая была сегодня, - припомнилось Ярику.

   - Тамилка-то? - удивилась Ноннка.

   - Мне так показалось.

   - Утром в универе мы виделись пару минут, была нормальная... Ну, или делала вид. Она уточнила, что я не надолго в универ. Но не предупредила, что собирается зайди.

   - Может, она и не собиралась? - предположил Ярик.

   - Да может... - Ноннка пыталась припомнить подробности утренней встречи, как это она ничего не заметила. - А я засиделась с Семенычем, потом у Натана Саныча.

   - Может у нее за пару часов случилось расстройство какое... - промямлил Ярик.

   - Какое еще расстройство?

   - Расстройство настроения, например.

   - Ну, если только настроения... То одно из двух. Не иначе! - заумно многозначительно заключила Нонна. Но все-таки не удержала свое любопытство. - И что, она прям совсем ничего не рассказывала?