Уши кота, словно локаторы, развернулись в сторону шума, а он сам, приподнявшись на подоконнике, попытался разглядеть источник. Дракошка же могла только бессильно подпрыгивать и пытаться взлететь, махая еще не окрепшими для полета крыльями.

Виновником оказался худощавый долговязый парнишка-курьер. В этот ранний час юноша, облаченный в обычную простолюдинскую одежду, волок к порогу дома огромную корзину белоснежных роз. Казалось, его ноша вот-вот перевесит центр тяжести дохленького тельца и рухнет на землю с оглушительным треском. Но курьер не сдавался. Цепкие пальцы крепко сжимали выскальзывающий низ корзины, не давая той совершить злодейский план по самоуничтожению. Несчастный пыхтел, но букетище нес упорно.

Дойдя до крыльца, парнишка аккуратно поставил цветы на верхнюю ступеньку, удовлетворенно оглядел труд рук своих, поправил одну из роз, которая на пару сантиметров выбилась из общей букетной массы, вытер со лба пот и приготовился уйти восвояси. Однако через несколько шагов вспомнил о чем-то важном, стукнул себя по лбу и, достав из внутреннего кармана потертой жилетки записку, аккуратно воткнул ее на видное место в середину букета.

Еще раз оглядев бывшую ношу, паренек окончательно убедился, что теперь-то уж точно все по фэн-шую, и поспешил по своим дальнейшим делам, насвистывая легкий мотивчик прилипчивой песенки.

Едва курьер скрылся вдалеке улицы, Мурз соскочил с подоконника и решительно направился на исследование неопознанного цветочного объекта. Любопытная Чешуйка явно не собиралась отставать и, пыхтя от напряжения, не справляясь с высокой скоростью, которую развил кот, неслась за ним, сбивая по пути непослушным хвостом плохо закрепленные предметы интерьера. Так, с грохотом была разбита трехсотлетняя фарфоровая статуэтка ангелочка.

Мурз спешил к одному из лазов, которые обнаружил вчера, исследуя дом. Плевать было коту на запертые двери и окна, если он решил выйти на улицу и разглядеть букет получше – ничто не могло ему помешать. Протиснувшись в довольно узкую щель, ведущую в подпол дома, рыжий прохвост убедился, что неугомонная Чешуйка не застряла между стен, после чего продолжил свой путь. Уже через пару минут оба зверя стояли рядом с букетом и напряженно внюхивались в цветочный аромат.

– А-а-апчхи! – чихнула дракошка, при этом выплюнув сноп раскаленных искр. – Слишком душистые… А-апчхи! Мой нос чешется от таких запахов, – капризно пожаловалась она коту.

– Аллер-р-гия, – авторитетно заявил рыжий, вставая на задние лапы и уверенно выцарапывая записку из середины букета. – Я, конечно, человеческой грамоте не обучен, но вдруг на бумаге есть чей-то запах.

Оказавшийся в когтях Мурза миниатюрный конвертик был немедля изодран, а также несколько раз прокушен острыми зубами. Все ради одной цели – достать оттуда сложенную вдвое записку и внимательно ее обнюхать.

В процессе извлечения письмецо было слегла обслюнявлено, надорвано и один раз подожжено искрой Чешуйки с правого верхнего уголка.

– Ну вот, – горестно промявкал кот, – даже если оно чем-то и пахло, то теперь, благодаря твоей драконьей моське, все перебивает запах дыма и гари! – Легкий подзатыльник все же прилетел к малышке в обучающих целях. – В следующий раз чихай в другую сторону!

Содержимое записки теперь было явно нечитаемым, лишь несколько строк оставались вполне разборчивыми.

– Предлагаю слинять, – предложил Мурз, понимая, что бесспорно накосячил. – Давай, как будто нас тут не было?

Чешуйке оставалось только согласиться, в конце-то концов, она тоже приложила некоторые усилия, из-за которых записку теперь проще было сжечь до конца, чем прочесть.

В итоге остатки письма и конверта Мурз лапой утрамбовал обратно в центр букета, при этом растрепав несколько цветов в хлам, но, решив, что это не смертельно – подумаешь, из сотни цветочков пять-десять будут малость дефектными, невелика потеря, результатом своей работы остался удовлетворен.

В дом возвращались через подпол, и, заняв наблюдательные позиции на подоконнике (пришлось подсадить Чешуйку на спину), зверье принялось ожидать прихода герцога и девчонок.

Время неумолимо текло, а на горизонте никто так и не появлялся. Теплое солнышко уже стало припекать Мурзу в макушку, отчего, широко разевая пасть, кот, не прекращая, зевал. Чешуйку уже минут как двадцать сморило, она сладостно причмокивала, видя какие-то ведомые только ей одной сны, и прикрывала и так закрытые глаза перепончатым крылом.

В борьбе со сладкой дремой кот принялся усердно вылизывать заднюю лапу, тем более что там внезапно обнаружились мелкие комья налипшей земли с улицы. Но даже такой процесс убивания времени, как умывание, особого результата не принес – в сон стало клонить еще больше.

Решив признать себя побежденным в этой неравной схватке, Мурз свернулся клубком, еще раз сладко зевнул и приготовился отойти в объятья Морфея. В конце-то концов, когда герцог с девчонками явятся, они такой шум поднимут, разглядывая этот злосчастный букет, что мертвого разбудят.

Логика кота была бы бесспорной, вот только плохо Мурз Эридана знал. Когда спустя час вдалеке улицы появились запыханные и растрепанные девчонки, едва державшиеся на ногах, а за ними бодро вышагивающий блондинистый тренер-экзекутор, ни у кого из них не возникло желания поднимать лишний шум, глядя на непонятно откуда взявшийся букет. У подруг на это попросту не осталось сил, а герцог отнесся к неопознанному объекту с осторожностью – оттеснив назад фрейлин, выставил перед собой магический щит и принялся медленно приближаться к букету.

В правой руке у Эридана материализовался длинный, тонкий клинок, которым он не преминул ткнуть в самый центр цветочной композиции. Разумеется, никаких лазутчиков-диверсантов внутри корзины не обнаружилось, взрыва тоже не последовало, зато пострадало еще несколько роз, срезанных острейшим лезвием. Убедившись, что прямой магической, а так же не магической угрозы от букета не исходит, щит Эридан все же опустил.

– Похоже, это обычные цветы, – подтвердил он через некоторое время, закончив все проверочные манипуляции. – И даже ядом не обрызганы…

Девчонки, все это время топтавшиеся в стороне, облегченно выдохнули. Пока герцог возился с букетом, их уже посетили несколько догадок одна страшнее другой. И о том, что в букете споры сибирской язвы, и про обработку ядом из двадцати пяти роз, даже выскочи из букета террорист с автоматом, они бы не удивились. Вчера во дворце фрейлины много кому своим появлением матримониальные планы попортили.

– Подойти-то можно? – робко спросила Анфиса. – Или в дом мы теперь будем через окна пробираться?

Эридан неохотно кивнул, разрешая оглядеть букет поближе.

В этот момент на подоконнике проснулась Чешуйка, ее все же разбудил разговор со стороны улицы, потому, распихав храпящего кота лапами, живность, навострив уши, принялась подслушивать.

– А может, просто кто-то ошибся адресатом и случайно принес сюда букет? – озвучила предположение Эля, склонившись над неопасными цветами. – Подарок-то явно не из дешевых.

Как и любая девушка, она была в курсе рыночных цен на подобные подарки в своем родном мире и, руководствуясь обычной логикой, подозревала, что в Двадцати королевствах экономика и ценообразование немногим отличаются.

– А если там записка? – ведомая любопытством Анфиса уже протянула руки к букету. Желание прошерстить цветочки было выше ее чувства самосохранения, за что и получила по рукам от герцога.

– Я сам! Записка, возможно, и есть, но и она может оказаться опасной.

Поиск этой самой записки у Эридана много времени не занял, буквально через пару мгновений из глубины букеты была извлечена потрепанная обгорелая бумага.

– Оригинально, – осмотрев со всех сторон многострадальное послание, высказал Тарфолд. – Видимо, я совсем отстал от моды, и целые письма теперь не котируются.

– Ну же, разверните, – едва ли не прыгала от нетерпения Фиса.

Эля и Кристина, стоящие рядом с ней, переглянулись.