Кукук поймал попугая, оседлал скамейку и взмахнул выхваченной у Шлевиана волшебной палочкой. Скамья помчалась галопом за столом, как жеребёнок за мамой-лошадью.
Вся компания была страшно довольна новой игрой. Они скакали по комнате до прихожей и обратно, устроили настоящие бега и в конце концов так разбушевались, что опрокинули все полки с книгами, разбили все склянки и сорвали со стен все картины.
Вдруг дверь распахнулась, и в комнате появился волшебник.
Шлевиан и Кукук хотели было развернуть своих лошадок и быстренько улизнуть, но те от страха встали как вкопанные и ни тпру ни ну.
Надо было видеть, как рассердился волшебник: он прямо позеленел от злости.
Сверкая глазами, он принялся дубасить палкой непрошеных гостей. И тут он сообразил, что у него ведь есть волшебная палочка! В одну секунду он всех заколдовал, превратив их в неведомых чудищ.
Кукука волшебник стукнул палочкой по спине, карпа по голове, а попугая по крыльям. Теперь Кукука было не узнать: физиономией он смахивал на карпа, а вместо лап у него появились крылья.
Шлевиан выглядел, пожалуй, ещё хуже: на птичьих ногах, чешуйчатое тело рыбы, а сверху обезьянья голова.
— Ну и кто же я теперь — карпообезьянопопугай или попугаекарпообезьян? — спросил он неуверенно.
— А я? — подхватил Кукук. — Обезьянокарпопопугай, или карпопопугаеобезьян, или попугаеобезьянокарп?
Волшебник, хотя и был очень сердит, не мог удержаться от смеха. Он снова взмахнул волшебной палочкой, и все приняли свой обычный вид.
— Прежде чем я вас накажу, — сказал он обезьянам строго, — уберите всё, что вы тут разгромили.
Потом волшебник обратился к попугаю и карпу:
— А вас я отправлю обратно в картины.
Он взял карпа, прислонил его к стене, коснулся волшебной палочкой, и в тот же миг карп снова оказался на картине в золотой раме.
Когда настала очередь попугая, тот попытался улизнуть и стал порхать по комнате взад-вперёд. Волшебник погнался за ним, споткнулся о скамью, которая всё ещё стояла посередине комнаты, и во весь рост растянулся на полу.
Шлевиан и Кукук решили, что настал удобный момент для побега, и со всех ног кинулись к окну, но просчитались. Волшебник так хорошо владел своим мастерством, что мог колдовать на расстоянии. Лёжа на животе, он быстро произнёс заклинание и махнул волшебной палочкой в сторону обезьян. Те остановились как вкопанные.
Волшебник медленно встал, стряхнул пыль со своего волшебного халата и шагнул к обезьянам.
— Вот я вам сейчас покажу! — проговорил он, кипя от возмущения. — Вы думаете, что можете обвести вокруг пальца Абра Кадабракса?
Он поймал попугая и взмахнул волшебной палочкой у него над головой. После этого что-то пробормотал себе под нос и ткнул Кукука палочкой в живот. Тот вдруг начал уменьшаться — он сдувался, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Попугай же, наоборот, надувался, как воздушный шарик, в который закачали воздух, выпущенный из Кукука.
И когда оба они достигли одного размера, волшебник несколько раз произнёс какое-то заклинание.
Раздался хлопок, и голова попугая вдруг оказалась на туловище обезьяны, а у попугая выросла обезьянья голова.
— Теперь твоя очередь, — обратился волшебник к Шлевиану и зло улыбнулся.
Он произнёс три раза подряд «кникскнораукс», коснулся носа обезьяны волшебной палочкой, и тут начались ужасные превращения: руки Шлевиана прилипли к телу, которое становилось всё тоньше и тоньше, вместо двух у него теперь была только одна нога, которая тоже становилась всё тоньше и длиннее.
Наконец Шлевиан превратился в длинную трубу, тонкую снизу и расширяющуюся кверху, на широком конце торчала его голова. Кожа его стала твёрдой и блестящей, и когда волшебник взял в руки трубу, осмотрел её и, довольный результатом, дунул в тонкий конец, всё сразу стало понятно: Шлевиан превратился в большой музыкальный инструмент. Волшебник дунул ещё раз, и из открытого рта Шлевиана полилась музыка.
Волшебник быстро освоил необычный инструмент, через несколько минут он уже выдувал из Шлевиана все мелодии, какие хотел. На весь лес зазвучала песня о попугаеобезьяне и обезьянопопугае. При этом Кукук и попугай распевали такие слова:
Обезьянопопугай устроил бал
И прекрасно на балу том танцевал.
Попугаеобезьян там тоже был
И на хвост ему случайно наступил.
Обезьянопопугай воскликнул так:
«Сударь, вы испортили мой фрак
И поэтому извольте потрудиться
Сей же час отсюда удалиться».
«Как, однако, вы грубы к своим гостям! —
Попугаеобезьян ему ответил. —
Оскорблять я вам себя не дам.
Фрака вашего я как-то не приметил.
Где же это видано, чтоб из-за фрака
Затевать с гостями склоку-драку?»
И пошёл домой он быстро, нос задрав,
Хотя и был совсем неправ.
Наконец волшебнику надоело играть.
Он снова вернул всем троим их прежний облик, а потом водворил попугая на картину. После этого подошёл к Шлевиану и дотронулся до него волшебной палочкой. Шлевиан мгновенно стал великолепной картиной с чудесными орнаментами, цветами, деревьями и маленькими фигурками между ними. Кукука волшебник сначала тоже хотел превратить в картину, но потом его посетила гениальная мысль, и он заколдовал его в собаку.
— Теперь ты будешь сторожить мой дом, чтобы в моё отсутствие больше не происходило ничего такого, что случилось сегодня!
Всё это время он стоял под картиной, которая прежде была Шлевианом. Вдруг она сорвалась со стены и рухнула прямо волшебнику на голову.
Волшебник упал, очки соскользнули с носа, волшебный колпак смялся, а палочка выпала из рук.
Пёс не мог бросить своего товарища, поэтому быстро схватил картину в зубы и попытался скрыться.
Картина была очень тяжёлая, и пёс не удержал её. Она выскользнула из пасти, и в этот момент пёс наступил на волшебную палочку. Едва он её коснулся, как она начала колдовать: пёс и картина прилипли друг к другу, и скоро спина, живот, лапы пса — всё было покрыто разноцветными картинками, похожими на татуировки.
Заметив это, пёс очень обрадовался — ведь теперь ему не придётся тащить тяжёлую картину в зубах.
Озадаченный волшебник даже не успел сообразить, что произошло, как татуированный пёс стрелой выскочил из двери и скрылся в непроходимой чаще. С тех пор его больше никто не видел.
— Никто и никогда? — спросил расстроенный Лев.
— Никто и никогда! — подтвердил Пёс.
— Как это печально, — вздохнул Лев. — Больше никогда…
И слезинка скатилась у него по щеке.
Татуированному Псу больше нравилось, когда Лев улыбался, и он попытался его утешить.
— Хочешь, я расскажу тебе историю про то, как Кукук по ошибке сел на ежа, — предложил Пёс. — Повеселишься.
Лев грустно покачал головой.
— Или о том, как Шлевиан перепутал барибала с барбарисом? Эта история тебе точно понравится.
Но Лев снова покачал головой.
— Неужели тебя уже ничто не развеселит?
— Почему же? — возразил Лев и вздохнул. — Я перестану грустить, если ты расскажешь, что нарисовано у тебя на левом ухе, — сказал он хитро, а увидев, что Пёс и ухом не повёл, вздохнул ещё раз, поглубже.
