— Послушай же наконец! — требовательно воскликнула Лиза. — Раньше я хотя бы могла поговорить с ним, а теперь он больше не может произнести и пары слов.
— Я хотел тебе помочь, но теперь…
— Да, я знаю, — резко прервала она своего брата. — Я знаю твои намерения. Но я все время должна на тебя сердиться. Брат моей школьной подруги Фронты служит в космофлоте и он не уничтожает роботов, если они слегка неисправны. И он настоящий инженер, а ты только зря носишь мундир. Это большая разница. Ты слишком неуклюж. И все делаешь не так. Ты даже не можешь отремонтировать робота, вся неисправность которого заключалась в неумении двигать правой ногой. Вот, а теперь он даже задымился! Брат Фронты настоящий инженер, а ты — нет!
Она так порывисто топнула ногой, что от сотрясения задняя панель робота задребезжала и открылась.
Внутри огромного устаревшего корпуса робота что-то зашевелилось. Показалась верхняя часть молодого человека, который медленно вылезал из дыры на спине робота.
Лиза Боулдер язвительно усмехнулась, не обращая внимания на огорченный взгляд своего брата. Он стоял возле машины, расстроенный и беспомощный, опустив голову.
— Извини, — смущенно произнес он. Лицо его покраснело.
Услышав тихие всхлипывания, он сокрушенно поднял глаза.
— Лиза, пожалуйста, не плачь. Я же действительно хотел тебе помочь и пока что не причинил большого вреда.
Молодая девушка постепенно успокаивалась.
— Я понимаю это, — подавленно сказала она. — Но только глупец будет покорно переносить все и не протестовать. Ты поймешь или нет, что мне это вовсе не нравится. Благодаря твоим выдающимся способностям, Бумс, — она с яростью указала на робота, — теперь полностью выведен из строя. Нет ничего странного в том, что космофлоту ты больше не нужен. Тебе нечего ответить мне?
— Но, Лиза, что мне ответить? — запинаясь, произнес он. — Посмотри, робот лишь немного поврежден. Через полчаса он будет в полном порядке. Конечно, из него идет небольшой дымок, потому что я, видимо, накоротко замкнул гипернитовую проводку, ведущую от аккумулятора к распределительному блоку. У меня здесь нет инструмента, которым я смог бы разрезать этот материал Но мне нужно было отсоединить кабель, потому что контакты на механизме, приводящем робота в движение, были сильно загрязнены. Я отсоединил кабель мощным ударом тока. Потом я зачистил контакты и соединил кабель как можно крепче, пока мне не удастся добыть новый гипернитовый кабель Конечно, теперь ток не поступает в его электронный мозг и, естественно, он не может говорить…
— Фи, — пренебрежительно прервала она его. — Я ничего в этом не понимаю. Кроме того, мне кажется, что ты понимаешь в этом еще меньше… Ты только прикидываешься, что понимаешь. Я слышала от Фронты, что ты и на флоте устраивал такие же безобразия. Так как Бумс не функционирует, мне теперь придется помогать отцу во время приема. Кто-то же должен встречать пациентов и ассистировать, если Бумса нет. Конечно же, это буду я! Сегодня нас будут обучать оказанию первой помощи при несчастных случаях вдали от города. Если я, как руководитель группы, не явлюсь, чтобы сделать инъекцию, ее сделает Фронта, хотя ее рыжие волосы и беспокоят пациентов. Это я проходила на курсе прикладной психологии.
— Пожалуйста, извини, — подавленно произнес юноша. — Но в ближайшие полчаса робот снова будет в полном порядке.
— Ну да, ты же не виноват, что ты таким уродился! Но тебе не надо лгать мне. Я и так об этом никому не скажу, потому что ты мой брат. И уж, конечно, я никогда не заикнусь об этом Фронте. Потому что она обязательно наябедничает своему братцу. Он уже Третий Инженер. Я скажу им, что на ремонт Бумса тебе понадобилось всего лишь пять минут. О’кей?
— Большое спасибо, — заикаясь проговорил он. — Но я на самом деле не лгу.
— Избавь меня от своих заверений. Я не хочу больше ничего слышать об этом! — воскликнула четырнадцатилетняя девушка в порыве гнева.
— Лиза! — прозвучал требовательный зов.
Девушка испуганно обернулась. В дверях стоял высокий мужчина с белоснежными волосами. Он произнес энергичным недружелюбным тоном:
— Твоя мать ждет тебя. Пожалуйста, сейчас же поднимайся наверх.
Доктор Боулдер отступил в сторону. Позади него была коробка грузового лифта, служившая единственным путем сообщения между подвалом и верхними этажами дома.
Лиза без ворчания и возражений направилась к лифту. Она вполголоса пробормотала одно-единственное слово, которым выразила свое неудовольствие, а потом лифт унес ее наверх.
Отец подождал несколько мгновений, пока Фискус не установил свое душевное равновесие. Доктор Энгрей Боулдер, главный терапевт Центрального Госпиталя в Порвенире на Огненной Земле, был неплохим психологом, кроме того, он неплохо знал молодежь.
— Ну, сынок, робот, которому Лиза дала имя Бумс, должен быть восстановлен как можно скорее. Скоро время приема. У меня есть несколько случаев, во время которых Бумс должен мне ассистировать. Хотя это и устаревшая модель, но руки здесь, как мне кажется, сконструированы просто великолепно. Их вполне можно сравнить с руками хирурга. Тебе не кажется?
Фискус постарался взять под контроль разбегающиеся мысли.
— Да, я тоже так думаю. Я могу встроить в него систему смазки. Это устранит легкие шорохи, возникающие от трения. Эта система не требует ухода. Если ты разрешишь, отец, я немедленно займусь этим.
Энгрей Боулдер прикусил губу. Сможет ли сын сделать это? После всех его неудач это было в высшей степени сомнительно.
Он подумал и отрицательно покачал головой.
— Это едва ли возможно. Бумс мне очень нужен. Или ты сможешь справиться с этим за оставшееся время?
— Конечно, нет, отец, — тихо ответил сын. Его воодушевленная улыбка погасла. — Но большое спасибо, отец. Я… я понял. Ты мне не доверяешь, так же как и все остальные. Все дело в Лизе… Я думаю…
— Чушь! — ответ был немного резковат. — Она еще ребенок, даже если и ощущает себя взрослой. Ты не должен воспринимать ее слова всерьез.
— Теперь я это понимаю.
— Слишком поздно, сынок. К сожалению, многие вещи и обстоятельства ты замечаешь слишком поздно. Не сердись на меня, я не хотел причинить тебе боль.
Фискус понимающе улыбнулся.
— В этом виноват только я, — продолжал доктор Боулдер.
— И что же теперь, отец?
Терапевт правильно понял реакцию своего сына. Конечно, Фискус готов взять на себя всю вину.
— Я имею в виду мой метод воспитания. Я не защищаю тебя, сынок, это так. Я должен был давно указать тебе, что понимается под словами “осуществленные возможности”. Для психологов ты — открытая книга. Твой взгляд на порядочность похвален, но ты задыхаешься под гнетом комплекса неполноценности. И стараешься никому не сделать больно. Ты работаешь для других людей всю ночь напролет, а получаешь в благодарность лишь брань и крики. Твои взгляды не позволяют тебе отвечать грубостью на грубость. Твой становящийся все сильнее и сильнее комплекс делает тебя беспокойным существом, знания которого трудно верно понять и оценить, потому что ты в отличие от других людей боишься раскрывать свои лучшие возможности. Это я должен был своевременно предвидеть.
В помещении, где доктор Боулдер оборудовал небольшую мастерскую, воцарилась гнетущая тишина. У доктора было хобби изготавливать из дерева древние предметы обихода. Он очень гордился изготовленной им табуреткой с резными ножками.
— Тебе уже двадцать семь лет. Из космофлота тебя уволили. Ты стал специалистом только потому, что с большим трудом выдержал экзамены. Почему с большим трудом? Почему?
Фискус смущенно опустил голову.
— Я в свои юные годы был врачом на кораблях космофлота. У меня еще оставались там друзья. Я знаю это. Ты же незадолго до выпускных экзаменов делал для всех своих друзей контрольные работы. Из-за этого, конечно, ты не успел как следует подготовиться. Поэтому тебе пришлось выезжать на устных ответах и знании теории. Во время этого ты очень близко подошел к самым границам человеческой выносливости и почти потерпел неудачу. Никто из нормальных людей не может усвоить гиперпространственные уравнения и сразу же после этого систему многомерных координат. Поэтому ты сильно переутомлялся, а в результате все это чуть не пропало зря. Потом во время своего первого полета в качестве инженера в составе экипажа крейсера “Энриме” произошел тот случай. Ты взорвал половину двигателя, хотя произвел лишь одно переключение.
