— Говори! — прорычал Дросс.

— Хорошо. Код — имя. Имя Командира. Сообщите Командному Центру дату с точностью до секунды — до стомиллионной доли секунды. По земному времени. Затем прикажите ему уничтожиться.

— Имя?

— Мое имя, — улыбнулся череп. — Мое имя, — повторил он.

— Назови его!

Череп с усилием криво улыбнулся. Его черты уже стали принимать внешний вид твердого металла.

— Имя! Назови имя! — кричал Дросс. — Каждый раз вся сила заключена в имени — это самое древнее из всех суеверий! Назовешь свое имя и лишишься силы!

— Зейнер, — произнесла голова глухо. — Зейнер. Капитан и Дежурный Командир. Умер где-то здесь. Тысячу лет назад.

— Зейнер? — прорычал Дросс. — Просто Зейнер?

Череп улыбнулся еще раз.

— Зейнер, — повторил он и упал на останки, которые незадолго до того были телом Воскресшего Человека.

— Зейнер! — громко произнес Уордл. — Вы слышали, Доктор?! Зейнер! Надо вызвать Центральную Командную Систему! Немедленно!

Халия пыталась не дышать воздухом склепа. Всю жизнь она будет помнить торжественное выражение сострадания на лице Дросса. Он как будто пытался вспомнить, что сказал мистер Мунмен.

— Минуту, Бригадир! — сказал он. — Одну минуту.

Уордл продолжал нервно шагать и наконец застыл в молчании.

Дросс подождал минуты две, а затем заговорил:

— Мы потеряли в этом месте товарищей. Нэггса. Данецкого. А теперь мистера Мунмена.

Халию охватило чувство невосполнимой потери.

Дросс обнял ее за талию.

— Сейчас не время горевать. Живые должны жить.

Уордл принялся за дело. Он отыскал компьютеры, регистрирующие время, и отдал им короткие команды. Он требовал к себе внимания, выкрикивая имя давно умершего Дежурного Командира.

— Ну! — крикнул он. — Подчиняйся!

Ответа не последовало.

— Повторите команды, — посоветовал Дросс.

— Я — Зейнер! — кричал Уордл. — Дежурный Командир и Капитан! Я Капитан Зейнер! Сейчас ноль пятьдесят четыре минуты, две целых и пять–ноль–шесть–три–восемь–два–один десятимиллионных долей секунды двести семьдесят первого дня три тысячи шестьсот двадцать пятого года!

Минуты истекали. Древний форт замер в молчании.

Халия ощущала, как в комнате пробуждается холодная угроза — такая же, какую она чувствовала перед появлением трех ужасных роботов.

Бестелесный и громкий голос, раздавшийся сразу со всех направлений, был твердым, резким и злым.

— Нет! Нет! Люди уже давно не существуют! Всем людям уже тысяча лет! Все люди мертвы! Зейнер не соответствует моим критериям эффективности! Он не может успешно командовать! Я не должна уничтожать Системы Разрушения! Я сохраняю управление!

Дросс сгорбился.

— Это конец! — произнес он. — Это действительно конец.

— Да, все кончено, — согласился Уордл. — Машины стали хозяевами форта.

Джакоб позвал Халию.

— Помоги мне, — попросил он детским голосом. Но Халия даже не взглянула на него. Ее обняла надежная рука Дросса.

Им оставалось только ждать.

Глава 20

Так их и нашли чужестранцы.

Они стояли все вместе, отойдя как можно дальше от фосфоресцирующих останков мистера Мунмена. Дросс покровительственно положил руку на плечо Халии. Уордл сидел на полу, опустив на грудь голову. Джакоб забылся в неглубоком сне.

Дросс увидел, как плавно распахнулись большие черные двери, впустив спасательную партию, состоявшую из четверых мужчин и двух женщин.

Рядом с ними стоял Батибасага, сверкая своим отполированным бронзово-зеленым телом.

— Доктор Дросс? — спросил вожак чужестранцев.

— Да. Я — Дросс.

Халия услышала голоса и, подняв голову, увидела пришельцев. Какое-то мгновение она думала, что наступил рассвет и пришли палачи. За те часы, что прошли между фарсом суда и появлением спасателей, она повторила мысленно все, о чем говорил ей Данецкий. В памяти запечатлелись черты его усталого, красивого лица с тревожными глазами и мягкой улыбкой. Она хранила, как сокровище, воспоминания о его нежности, которую постепенно открыла под маской охотника, увидела чуткого и заботливого человека. Это помогло перенести ожидание.

— Моя дорогая, — обратился к ней Дросс, поднимаясь на ноги, — помни, что ты должна позаботиться о себе. Все испытания закончились.

Затем были бесконечные вопросы и ответы, крики облегчения, радостные возгласы джакоба, скупые ответы человека, возглавлявшего чужестранцев, заискивающие объяснения Батибасаги, печаль и нескрываемое восхищение археолога.

— Это слава! — кричал Дросс. — Находки Дросса наконец убедят невежд, что раскопки на Земле оправдали себя! Теперь в Галактическом Центре помучаются! Лицемеры в Фонде зашевелятся!

Он остановил поток восклицаний.

— Присмотрите за девушкой, — обратился он к женщинам. — Она перенесла больше, чем все остальные. — Он показал на джакоба. — Уведите его! — Затем его лицо посветлело. — Но объясните мне! Каким образом?!

— Да! — присоединился к нему Уордл.

— Вы должны спросить вашего робота, — ответил вожак. — Мы всего лишь следовали его советам. Мы знали от мистера Нэггса легенду про форт. Когда вчера взорвался туристический корабль, мы поняли, что какое-то неизвестное неразрушенное сооружение все еще продолжает древнюю войну. Мистер Нэггс мог бы посоветовать нам, что делать, поэтому мы отправились к руинам. Увидев, что вы пропали, мы пытались найти вас. Там были следы недавних разрушений, и мы предположили, что вы попали в древний форт. — Человек сделал паузу. — Нас здесь немного. Некоторые из нас кое-что умеют, но никто ничего не знал о древних людях и их военных комплексах. Нам пришлось выставить часовых.

Халия тихо плакала в объятиях пожилой женщины. Она слушала чужестранцев без особого интереса. Дросс сказал, что ей надо позаботиться о себе. Как могло случиться, что всего один день полностью изменил всю ее жизнь? Изменил настолько, что она перестала быть прежней личностью — спокойной, уверенной, образованной молодой леди, которая вернулась бы к размеренной жизни на Веге с несколькими интересными путевыми впечатлениями.

— Мистер Нэггс умер, — сказал Дросс.

— Мы уже слышали об этом от робота. Нэггс был нашим другом.

— Он был моим коллегой и настоящим другом, — согласился Дросс. — Батибасага сам пришел к вам?

— Да, — подтвердил вожак. — Он выполнил свой долг, а затем пришел к нам с советами. Ваш робот знал, что мы друзья мистера Нэггса.

— Ну, Батти? — спросил Дросс. — Что ты сделал с остальными роботами?

Батибасага повернулся к большому креслу Дежурного Командира. Джакоба увели прочь, как какое-то умирающее насекомое.

Датчики послушно подскочили к гуманоидным рукам Батибасаги. Большой темный экран с готовностью засветился. Голос Центральной Командной Системы произнес:

— Форт признает, что твоя эффективность превосходит нашу! Ты — более совершенный механизм, чем мы! Поэтому ты должен принять командование!

Батибасага повернулся к мистеру Дроссу:

— Разрешите показать вам, сэр? С ними почти покончено. И, думаю, вы поймете, зачем мне пришлось возглавить древних боевых роботов. Таково было мое собственное решение, сэр, но ведь я был запрограммирован очень талантливым инженером.

— Данецкий! — догадался Уордл. — Тебя запрограммировал Данецкий!

— Правда, сэр? Не помню, я в то время был отключен из-за молекулярных возмущений во вращающейся шахте.

Экран засветился, показывая поверхность планеты.

— Надеюсь, я поступил правильно, сэр. Я должен был удостовериться, что они дойдут до цели.

В слабом лунном свете Черная Армия вырвалась из гигантских руин на поверхность, как первобытное чудовище. Монолитные боевые роботы текли через разрушенную и искореженную базу, превращая ажурные башни в обломки и разрывая в клочья радиационные поля. Они с ужасающим удовлетворением перемололи несколько сухих деревьев и кустарников, росших среди древних руин.

— Черная Армия! — прошептал Уордл. — Фантастическое оружие — самое могучее оружие древнего мира!