- Если так, как ты говоришь, то чего там неясного, чей спецназ? - покачал головой Лёшка. - Знаем мы все наши спецназы. Луганские. Если это был не ваш, гэбэшный, то лично я вопросов больше не имею... Но Сан Саныч-то при чём? Всё же - реальный герой. Сколько диверсантов укропских отловили на Луганске в августе! Да и человек хороший...

- Там сложнее всё, Лёшка, - досадливо пробурчал Митридат. - Там уже цели такие замешаны, что выше отдельных личностей. Я это, кстати, тебе, главное, и хотел донести. Чтобы ты понял, во что замешан оказался.

- С хрена ли я-то замешан? - проорал шёпотом Алексей. - Я, блин, с октября уже, с после боёв у Смелого, не при Бэтмене! Я в корпусе уже больше месяца! Меня вообще хохлы подорвали! При чём здесь я?

- А при том, брат, что у нас дела любят комплексно крутить. Вот замешан в чём-то Бледнов - надо побольше народа вокруг него в дело вкрутить, так оно солиднее получается. Это же Рауф дело ведёт, у него же школа настоящая хохлястая! У нас с ним... - Мишка осёкся - видимо, какая-то служебная тайна едва не сорвалась с его губ.

- Да в чём замешан-то Бледнов? - всё тем же шёпотом, но окончательно взорвался Алексей. -Ходишь вокруг и около, а на что намекаешь? На сепаратизм? Так он им не был! А уж я-то, из Москвы приехавший, - вообще смешно!

- Да ни в чём, ё, он не замешан, на...! - тихо рявкнул Михаил. - В политике только! В политике он замешан! Сильный слишком, конкурентом неизбежно становился бы! Вот и нашли за ним...

- Чего-чего-чего? - быстро переспросил Кравченко.

- Были грешки, - нехотя протянул Митридат.

Помолчал, потом продолжил:

- В общем, по Сан Санычу так. Смотри, только тебе говорю, больше не передавать никому.

Бледнов в середине ноября ездил в Москву. До ЦК его не допустили, но через кураторов донесли недовольство тем, что, мол, он политически неуправляем, подрывает единство республики своими контрами с Главой и так далее. Это отсюда на него нажаловались, - уточнил Митридат. - От первого пошло, а куратор в целом подтвердил...

Он помолчал. Они вышли на Коцюбинского, которая была относительно освещена. Спасибо перемирию. Хотя, если честно, полной светомаскировки Луганск никогда не придерживался. Даже в страшные дни летних бомбёжек.

Справа вдали светящимся конусом высилась новогодняя ёлка на площади перед театром. Идиллия! Мирная...

Пошли туда.

- В общем, если убрать подробности, которых тебе не нужно, доводили до него примерно то же, что мы с тобой у тебя на квартире... - проговорил через несколько шагов Митридат.

- Ты намекаешь на?.. То есть всё же - наши? - шёпотом, но настоятельно спросил Алексей.

- Не-не, - замотал Мишка головой. - Как мне сказали, он в целом отбился. И отвечал, что характерно, примерно то же, что и нам тогда. Ну, там, что он за республику душой и телом, что нет большего государственника, чем он, ни в какие сепаратные игры не играет, и постом в 4-й бригаде доволен. Вообще, как мне сказали, довольно связно и убедительно отвечал. С Сотницким никаких тёрок больше не устраивает и не собирается - не по рангу, мол, и он это понимает. Но...

Он помолчал.

- В общем, в Москве пожали плечами и сказали: "Коли так, проблем нет, воюй", - продолжил затем. - Но в целом другие вопросы вокруг него всплыли...

- В Москве? - уточнил Алексей.

- Да везде! - отмахнулся Мишка. - Москва ж не напрямую в наших делах участвует! Тут своих полно, которые посредничают, - и советники, и кураторы... Особенно один, я тебе не буду про него говорить. Двух маток посасывает...

Снова помолчал. Будто думал, говорит дальше или нет.

- Ну. Что за вопросы? - подтолкнул его Лёшка.

- Ну-у... В общем, так. Сам знаешь, у укропов вокруг обмена пленными целый бизнес возник. Ужас, что, суки, творят. Даже за двухсотых деньги требуют. Причём и с наших, и со своих. Собственный прайс-лист создали! Столько-то - за внесение в список обмена, столько-то - за доставку тела родным, столько-то - за идентификацию, ежели тело... ну, попорчено.

С нашей же стороны по-разному было. Кто-то одно, кто-то другое делал. По-разному обменивали. "Афганцы" наши хорошо работали, на "минус" заезжали, договаривались. Казаки до сих пор самостийно этим процессом рулят. Ну, и по Сан Санычу возникли вопросы. Что будто игнорирует он приказ об обмене пленных. Причём по причине коммерческой.

Мишка наклонился к уху Алексея и ещё сильнее понизил голос:

- В общем, донесли до ЦК, что командир твой бывший пленными приторговывал. Прикинь подставу?

Это, конечно, была гнусность. Нет, не донос такой и не подстава. Война - не детские бирюльки, быстро приучает решать вопросы кардинально. А политикам только дай в руки такой инструмент как война. Донос и подстава покажутся ещё меньшими из зол...

Нет, это торговля с врагом была гнусностью. А торговля пленными - вдвойне.

Но был ли Сан Саныч тем человеком, который мог подобным заниматься? Алексей в это не верил. Он, конечно, не был романтиком, человеческую природу он изучил достаточно хорошо. И знал, что война людей меняет, подчас очень сильно. И всё равно не верил, что Бледнов был способен на такое.

- И что? - спросил он глухо. - Подтверждались данные?

- А данные подтверждаются вообще на всех, - качнул плечами Митридат. - Нет у нас пока такого следственного аппарата здесь, чтобы чётко отделить праведные сигналы от злобных наветов. Да и не в том дело. Дело в том, что давно была дана команда обменять всех на всех. Озвучил Глава, но сам понимаешь, кто ему посоветовал это сделать. Как к нему ни относись, но, грубо говоря, верховный главнокомандующий отдал приказ своим подчинённым командирам сделать так и так. А среди них нашёлся кто-то, кто его послал и продолжил бизнес!

- Бледнов? Точно?

- Да хрен его знает, сегодня-то! - вспылил Мишка. - Расследование покажет! Но я тебе почему про политику-то толкую? Потому, что командир твой был на такой политической позиции, что любым сколько-то обоснованным доносом на него могли, а главное - хотели воспользоваться. Чтобы снять угрозу на будущее! С его стороны!

- Значит, Первый дал команду? - подытожил Кравченко.

- От же, блин, упрямый! - прорычал Митридат. - Хер его знает, понял? Команды вообще могло не быть на этих уровнях! Есть политические условия! И они давят! И когда появляется возможность это давление снять, его снимают! Под любым предлогом и любой ценой! Сан Саныч мог быть чист, как ангел! Но он представлял угрозу политическому процессу строительства республики. И дальше кому-то в глубинах аппарата подали материалы. А там резолюцию высказали, даже не наложили: "Разобраться и наказать". Помнишь, как у Высоцкого? - "мой командир меня почти что спас, но кто-то на расстреле настоял...". Это ж война, мне ли тебе ли говорить! Тут всё упрощается. А прежде всего такие вопросы как цена приказа и цена жизни.

Он с шипением втянул в себя холодный воздух через уголки рта.

Потом сказал совсем тихо, хотя тише, казалось, было уже и некогда:

- Потому я тебе всё это и рассказываю, чтобы ты понял: если понадобится для примера засунуть в дело Бледнова тебя, то этих людей не затормозят ни твои заслуги, ни твой уход от Бэтмена по принципиальным мотивам. А потому тебе спрятаться у себя в подразделении и не отсвечивать. А главное - молись, чтобы хохлы поскорее войну начали. Война, она всё списывает...

Глава 16

Война и была, и не была.

Как раз утром 5 числа у Сокольников укры обстреляли позиции луганского ополчения из АГСов и стрелковки. Там в основном стояли казаки из отряда Колдуна. И били по ним с трёх сторон - от Трёхизбенки, Кряковки и от 37 блокпоста, от Крымского. Казаки, естественно, отвечали из своих миномётов. Но это как бы не очень при чём - они стоят не в самом селе, дураков нет, а нарыли себе окопы и блиндажи в окрестностях. И ведь нацбатовцы бьют не столько по этим позициям, сколько именно по селу! Типичная тактика фашистов - убивать мирное население, чтобы лишить противника его поддержки.