В общем, оказаться в этих условиях в одной постели было совершенно неизбежно. И всё шло к затверженному миллионами лет эволюции финалу, но тут в Лёшке сыграла тревогу одна совершенно неуместная на первый взгляд мысль. Возможно, это была и паранойя. Но полезная, элемент которой всегда держать в себе учил Ященко.
"Не слишком ли быстро?" - подумал Алексей, уже дойдя в ласках до точки - как это у лётчиков? - принятия решения. Ещё точнее - дойдя до позы, предусматривающей однозначное продолжение. И пусть Мишкин контакт и передал ему опытный и хитрый начальник, пусть и определились они с Мишкой относительно "спины к спине", - но "медовую ловушку" всё это не отменяет. При всей дружбе-союзе. Ибо лишний якорёк на партнёре в агентурной работе никогда не помешает. Так, на всякий случай.
И Лёшка сам себя стащил с Насти. Буквально за задницу. Промямлив, что-де очень девушку хочет, но не готов изменить жене. Тем более имея двух деток.
Получилось не очень убедительно, но решения своего он не изменил. И даже заставил уйти возбуждение, сосредоточившись на воспоминании о той засаде у Шатоя. И даже всегда готовую вспомнить о ране ногу заставил заныть.
Он потом не раз жалел - и в то же время не жалел - о той минуте. Ибо Настя продолжала его манить, и где-то в душе он ощущал некий росток привязанности к ней. Знал, конечно, что завёлся он, этот росток, как раз от нереализованного секса. Чем больше женщину мы меньше... Но вырывать его из души не хотел. Да и зачем? Хорошая девчонка, хорошим оказалась товарищем...
Предназначалась ли хорошая девчонка Мишкой в "медовые ловушки" или по своей инициативе решила провести ночь с московским офицером, Алексей, естественно, никогда так и не узнал. Точнее, не узнал наверняка. Правда, когда они сдружились до той степени, что смогли без всякого тайного подтекста подшучивать над своими отношениями и друг над другом, он как-то признался о подлинной причине тогдашнего своего решения. Настя, естественно, над его опасениями посмеялась. И, конечно, всё отрицала - насчёт "медовой ловушки". И без владения телепатией в этом вопросе было уже не разобраться.
Но зато призналась, что так оно вышло даже к лучшему. Потому что она, дескать, рано или поздно начинала плохо относиться к мужчинам, с которыми переспала и рассталась, - чаша испита, кому она нужна, только раздражает своим видом. Такой вот характер. С Лёшкой же расставание рано или поздно всё равно было предопределено - "не из семьи же его уводить, такого хорошего". Зато теперь, без застрявшей между ними двусмысленности завершившейся связи, можно просто и долго дружить, без всякого битья надоевшей посуды и выяснений отношений.
Правда, это она рассказала гораздо позднее. И тогда Лёшка поверил, что с Митридатом Настя действительно не спит, хотя и живёт с ним в одной квартире. Она такая, да... Котёнок, который гуляет сам по себе...
Лишь один раз он её "качнул" - более в шутку, чем с серьёзным намерением, - спросив: "Ну, сегодня-то про меня в "вонючках" ваших ничего не докладывали?" "Нет, сегодня ничего", - на автомате ответила Настя. Отчего Алексею довольно многое стало ясно. Но в принципе в их странной дружбе это ничего не изменило. Ибо от обоих их с Митридатом так густо пахло грифом "Совершенно секретно", что лишний интерес, как говорится, был чреват. А чёрного кобеля не отмоешь добела...
Собственно, и сейчас, в "Бочке", Лёшка больше шутил, нежели всерьёз интересовался Мишкиной мотивацией. Сказывалось пивко.
Но тот посмотрел на него бешено. Потом пригасил взгляд, пожал плечами и демонстративно отвернулся. Допил пиво. Махнул рукой официантке, чтобы принесла ещё. Повернул голову к Алексею. У того аж засвербило немедленно извиниться за глупую шутку. Но Митридат сказал выразительно:
- Чудак ты... На букву "м". И хочется мне послать тебя в задницу. Конспиролог хренов! Тут, блин, ситуация, когда даже... Да всё руководство республики сидит тихо и дышит через раз! Парни Бэтменовские на базе у себя забаррикадировались. И что делать дальше будут, хер кто знает! И здесь, на автобазе на Кулика сорок человек сидят. Круговую оборону заняли! На Первого все стрелки переводят! Да грозят войной на него пойти! На главу республики! А тот, естественно, своих по тревоге поднял.
И тут ты, такой красавчик! Из Москвы, дружбан Бэтмена, диверсант, командир лично сколоченной и преданной только ему группы! Ты сам-то хоть понимаешь, что стал пригодной фигурой для разных комбинаций? Да вот хоть бы даже втёмную тебя разыгрывать!
Он помолчал, набираясь воздуха, как бык. Алексей, в политику здешнюю никогда не лезший, только сейчас начал понимать, в каких раскладах действительно оказался. В ГБР "Бэтмен" он действительно завоевал определённый авторитет. Под ним действительно своя автономная группа, которая опять-таки довольно известна за свои результаты. Он сам со своей личной войной с "Айдаром" достаточно популярен. Хоть и в узких кругах, но тем не менее. И если сейчас по республике начнётся замятня, ему никак не избежать самого разностороннего внимания к себе.
Да, прав был Ященко: оперативник из него средненький... Хотя здесь как раз аналитика, скорее...
Завоевался, в общем. Перестал за политикой следить! А она ведь дама такая... Строгая. Как говорится: "Если вы не занимаетесь политикой, это не значит, что политика не займётся вами"...
- Всосал? - осведомился Мишка уже менее агрессивно. - И посадить ведь тебя можно запросто. И не просто на подвал, а хотя бы и в России. Запросто! С охотой с твоей за айдаровцами. Это ж чистая сто пятая! Или бандерам отдать. Подставить им тебя одного - и амба. И, заметь, это при том, что мы ещё не знаем московских раскладов. А там о тебе помнят, не сомневайся...
На сей раз Алексей даже не попытался схохмить. Хотя сразу пришли на ум те самые "вонючки", которые, поди, не раз давали повод в Москве не забыть о некоем отставном капитане Кравченко...
Не до хохм уже. Прав Мишка! Война тут! А на войне всегда - волки пируют. При необходимости - и тобой.
Если слабину дашь.
- Меня, кстати, в Москву вызывают, - сказал Митридат. - Сегодня в ночь поеду. Настя за тобой присмотрит, герой, блин.
Помолчали.
- Ладно, - проговорил Алексей. - Не обижайся, дружище. Пошутил неудачно. Не хотел. Осознал свою вину, меру, степень, глубину... И прошу меня... как там? А! - направить на текущую войну.
- Дурила из дурил, а как заговорил! - вернул Митридат цитату из того же бессмертного "Федота-стрельца". - Кстати, про "дурилу" - это не шутка. Не совсем шутка, - оговорился, впрочем, чтобы вовсе не обидеть. - Хорошо, что осознал. Потому как лучше всего тебе пока запрятаться как раз на войну...
Эка, серьёзно-то как! Запрятаться! Может, всё сгущает краски Мишка?
Но тот краски не сгущал. Что и обнаружилось уже секунду спустя.
У него зазвонил телефон. Судя по тому, как изменилось лицо Митридата после того как он что-то там выслушал, новости были плохими.
Потом он взглянул на Алексея.
Взгляд был таким, что у того что-то обрушилось внутри.
- Давай, пошли, - скомандовал Мишка, поднимаясь со стула и бросая на стол деньги за пиво.
В ответ на вопросительное вскидывание бровей добавил:
- К тебе летим. Квартиру тебе взорвали. Есть пострадавшие...
Ирка!
Глава 6
Возле дома кучковались комендачи, какие-то люди в гражданском, какие-то военные. Не очень много - Новый год всё же. А взрывы в Луганске, хоть и стали редкостью за время перемирия, всё равно оставались привычным явлением бытия. Ещё с летних обстрелов.
Да и то сказать - перемирие перемирием, а дня не было, чтобы над городом не разносились звуки, хорошо знакомые каждому луганчанину. На них уже не обращали внимания. Линия фронта рядом - в двенадцати километрах. Вон она, в Станице Луганской. Ныне под украми, а ведь формально считалась вполне себе законной принадлежностью областного центра - городским районом Луганска.
