Он поднял чайник, налил воды из-под крана, поставил воду на огонь и повернулся, собираясь сходить ополоснуться.
Подумать и впрямь было о чем. Более чем - посреди стола нагло шевелил усами вчерашний здоровенный жук, а из-под холодильника метнулись к Антону два хвостатых комочка. Они снова пищали - и Антон снова их понимал:
- М'па-хотеть-ням-дай-дай-который мы-который ты-пить...
Это уже был не сон. Но и Антону уже не хотелось ни удивляться, ни пугаться. Он медленно нагнулся и долго разглядывал зверьков. У одного были разноцветные глаза - один темно-карий, другой зеленоватый, а у второго - белое пятнышко у носа. Больше эти двое ничем не отличались. Антон решил, что это все же не мыши,- возможно, какие-нибудь лемминги или там песчаные пеструшки. Бог его знает. Зверьки ему понравились, Антон признавал это,- их глазенки были смышлеными, а дружелюбие подкупающим. Само собой, он не собирался, как вчера, их прибить. Но... не бывает говорящих мышей!!! Они еще что-то пищали, какую-то полупонятную мышиную тарабарщину, но Антон уже поднялся и шагнул к двери. Он хотел позвонить и позвать кого-нибудь из друзей. Для него одного этой загадки было много. Он ведь не биолог, он... Осторожность не дала ему сделать шаг - Антон приоткрыл дверь и остановился.
И не зря. За дверью ничего не было видно - чернота. Даже свет из окна не освещал ничего - будто закухонную часть квартиры отрезали и убрали, а к двери приставили какую-то черную прорву. Антон вспомнил вчерашнее путешествие в зоопарк и попятился. Повторять тот прыжок ему совсем не хотелось.
Зверьки что-то пищали, но Антон их не слушал. Он смотрел в окно там все было как должно было быть: улица, машины, люди - он даже кое-кого узнавал из соседей по дому. Там-то все было нормально, а...
- Ну, а что? - сказал он себе. - Ну, в майке. Скажу, что потерял ключ, не могу выйти. Пройду тут по навесу к Мишке, вот и все. А если это у меня глюки - ну, пусть лечат.
Антон жил на втором этаже, и под окнами его квартиры как раз проходил навес, тянулся вдоль всего этажа, а ключи от дверей, как известно, имеют свойство время от времени теряться, так что случаи маршрутов "окно соседей-навес-мое окно" были не столь редки. Сходное Антон собирался предпринять и сейчас. Он отворил раму. Лемминги (пеструшки?) уже вскарабкались на стол и, путаясь под ногами, что-то пищали. Он не слушал их, он высунул одну ногу, опустил на бетонную плиту, приставил вторую...
То, что вверху-нет, внизу-сбоку-где-то слева-большое-сияет-летит рядом-те, что комочки-пушистые, далеко-лучатся-лететь падать-радость-нн-зза-нет...
- Ты так рехнешься, - сказал Голос. - Лучше уж будь человеком. Ну-ка!..
Что-то в нем прояснело, и Антон разглядел то, что он видел и ощущал так не по-человечески странно. Своего тела он не видел. Но остальное открывалось ослепительно ясно. Справа была Земля - планета, как ее показывают снимки из космоса - облачная каша и в ее просветах зеленое и синее, суша и море. По сторонам зияла Вселенная, чернота, разноцветные шары звезд - и он бок-о-бок с планетой летел-падал в эту вселенскую черноту. Потом снова заговорил Голос, и Антон услышал то, что он уже внутренне знал: все это было только видением. Не было планеты и летящего рядом с ней человека - вглубь космоса устремлялся луч, информационный заряд, что-то вроде свернутой голограммы, а еще верней - световой споры. И Антон был малой частичкой этого, он летел, валился с ней в бездну - и может быть, где-то там им когда-нибудь встретится что-то пригодное, чтобы приземлиться и прорасти всему, что летело теперь бок-о-бок с ним этим лучистым сияющим зернышком. Голос еще долго беседовал с ним, но Антон так и не узнал, что же погнало этот корабль-луч через бездну была ли то некая катастрофа и пришлось вот так спасаться или же Земля оставалась на месте как была, а в космос улетал ее лучистый слепок, копия. Да и какая разница? Впрочем, он, вероятно, расспрашивал Голос обо всем этом и еще о том, кто смог создать и отправить в странствие это лучистое послание о Земле. Может быть, он получил и ответы. Он не запомнил. В конце концов он устал от всех новостей и захотел вернуться хотя бы туда, на свою маленькую кухню с облезлым потолком и говорящими мышами.
- Тебе надо себя там увидеть,- сказал Голос.
Он увидел. Он уже карабкался с навеса, ставил колено на подоконник, а со стола у самого окна к нему совались любопытные пеструшки. Они опять что-то пищали и норовили нырнуть у него под рукой туда, в раскрытое окно:
- М'па-небо-пусти-он-я-интересно!
- Ну уж нет,- отвечал Антон,- вы там пропадете.
Он не знал, понимают ли его зверьки и рукой сбросил их на пол, вылез и закрыл окно. Есть ему уже не хотелось, но он все-таки попил чаю и сжевал пару бутербродов. У колбасы был вкус колбасы, у чая - чая, у хлеба - хлеба. Почему бы и нет, вообще-то? Если учесть, что вещество та же энергия, то... Мысли блуждали. По крайней мере, сейчас хоть что-то понятно. Антон поглядывал за окно и старался не думать, что все там - мираж: эти люди и дома и автобусы,- их, наверное, давным-давно нет, а вот тут они как настоящие... Нет, лучше о другом - как ему теперь попасть в ванную?
- Ну, умереть с голоду, положим, не дадут, - произнес Антон, наклонившись над своими мышками. - А с остальным как? Я вот умыться хочу. И, допустим, еще кое-чего. А?
Но лемминги подбирали крошки хлеба и колбасы с полу и не откликались. Может, они умели только говорить, а не понимать человеческую речь. А может, это Антон стал понимать по-мышиному.
- А если представить себя в ванной?
Антон закрыл глаза и попытался увидеть, как это бывает по утрам: струя воды из крана, раковина, ванная, плеск, брызги...
Ему в лицо плеснуло мокрым. Антон открыл глаза. Да, ему было где ополоснуться - целая река и пустой песчаный пляж. Купальня что надо! И вода была теплой - Антон уже сидел в ней по грудь. Другой берег виднелся где-то далеко, он едва проступал в дымке. Антон поплыл в его сторону, конечно, не из желания достичь его, а просто так, по привычке. Вода была на удивление покойна и прозрачна, но метров через пятьдесят все изменилось - Антон ощутил течение, вода помутнела, и вдруг - в каких-то пяти метрах из реки вымахнула большая зубастая голова на длинной и не столь уж тонкой шее. Ящер! Антон отчаянно греб к берегу, а сзади плескало - ближе, ближе... Он обернулся - и чуть не у лица увидел зубастую пасть.
