Как сообщает его биограф Евсевий, на Никейском соборе «он прошествовал меж собравшимися подобно небесному ангелу Божьему, облаченный в одеяние, которое сверкало, будто излучая свет, отраженный от его пурпурной мантии, и было роскошно украшено золотом и драгоценными камнями...». Евсевий считает, что в юности «никто не мог сравниться с Константином в изяществе и красоте телосложения, равно как и в росте, и он настолько превосходил своих сверстников в силе, что наводил на них ужас*. Впоследствии он сильно располнел и получил прозвище «быкошеий*. Сквозь обезличенное величие его огромного изображения в римском музее Palazzo dei Conservatori проглядывает человек с энергичными чертами лица, тяжелыми надбровными дугами и решительным подбородком: такого человека не хотелось бы иметь своим врагом.
ЛИЦИНИЙ
308-324 гг.
Лициний (император-соправитель 308—324 гг.) родился около 250 г. в семье крестьянина из Дакии Прибрежной (Верхняя Мезия). Умер в 325 г. Он стал другом и товарищем по оружию Галерия, в персидском походе которого отличился и впоследствии занял пост главнокомандующего на Данувии. После усыновления Диоклетианом он принял от последнего символическое имя «Иовий» и с тех пор стал называть себя Валерий Лициний Лициниан.
Прежде чем Галерий предпринял в 307 г. неудачную попытку свергнуть Максенция, он отправил в Рим на переговоры (окончившиеся безрезультатно) двух своих представителей, одним из которых был Лициний. В следующем году на совещании в Карнунте Лициний был произведен в августы и ему отвели территорию, включавшую приданувийские провинции и Балканы (а также формально Италию, Северную Африку и Испанию; фактически ими владел Максенций). Его выдвижение встало поперек дороги Максимину II Дазе и Константину, и в 310 г. он, опасаясь враждебных действий со стороны Мак-симина, решил умиротворить Константина, обручившись с его сестрой, Констанцией. Но в следующем после смерти Галерия году Максимин успел первым захватить Малую Азию. Два правителя пришли к соглашению, что рубежом между ними будет служить граница континентов (оно оказалось недолговечным). Зимой 312/13 г. Максимин переправился во Фракию, но потерпел поражение от Лициния и Кампа Серена и отступил к Тарсу, где и скончался. После этого Лициний постарался истребить всех, кого могли бы использовать в качестве предлога для будущих переворотов. От рук его палачей погибли, в частности, сын и дочь Максимина, дочь Диоклетиана и вдова Галерия, Галерия Валерия, вдова Диоклетиана, При-ска и сын Галерия — Кандидиан.
Теперь римский мир оказался поделенным между Константином (к этому времени покончившим с Максенцием в битве у Мульвиева моста) и Лицинием. В начале 313 г. в Медиолане Лициний справил свадьбу с Констанцией, а в июне того же года, по возвращении в Никомедию, издал послание, в котором предоставлял христианам полную свободу вероисповедания на условиях, согласованных прежде в Миланском эдикте (см. Константин). Лициний начал утверждать, что его родословная восходит к императору Филиппу, который, как считалось, был сторонником христиан (в противовес Константину, утверждавшему, будто он происходит от Клавдия Готского). Он счел Миланский эдикт весьма удобным оружием против Максимина и согласился признать Константина старшим августом в обмен на право издавать законы на своей части Империи.
Однако Лициний воспротивился намерению Константина назначить своего зятя Басснана цезарем, ответственным за Италию и данувийские провинции, так как считал, что тот будет орудием в руках Константина, и в 314 г. подговорил его поднять мятеж. Но предательство раскрылось, и спустя два года между двумя императорами началась война. Лициний, потерпевший поражение при Цибалах в Паннонии от численно превосходящих сил противника, отступил к Адрианополю, где самочинно провозгласил Аврелия Валерия Валента, командующего пограничными войсками в Верхней Мезии, августом Запада, противопоставив его Константину. После второго сражения на Ардиенском поле, не принесшего успеха ни одной из сторон, был заключен договор о разделе сфер влияния. Ставшего ненужным Валента убили, а приданувийские провинции и Балканы, за исключением Фракии, отошли к Константину. Лициний, со своей стороны, сохранил полную свободу действий в восточной части империи.
В ознаменование видимого примирения в 317 г. в Сердике были провозглашены три новых цезаря: сын Константина Крисп, младенец Константин младший и новорожденный сын Лициния и Констанции, носивший имя отца. Опасность гражданской войны была на несколько лет устранена, но отношения между императорами очень скоро вновь начали ухудшаться. В частности, в то время как Константин стал благоволить к христианам, Лициний пришел к заключению, что союз государства и христианской общины, к которому стремился Константин, является трагической ошибкой. Он решил подавить в зародыше могущество церкви и в 320 и 321 гг. предпринял в этом направлении решительные меры: запретил синоды, ограничил деятельность духовенства и изгнал христиан с государственных постов.
По мере углубления различий в политике двух частей Империи начали возникать сложности с ежегодным назначением консулов; должность эта, хоть и стала всего лишь почетной обязанностью, была удобной возможностью представить общественности сыновей и приучить их к появлению на публике. По традиции, эти назначения согласовывались между правителями, но к 321 г. у Лициния сложилось убеждение, будто Константин несправедливо распределяет их в пользу своих сыновей. Последовало заявление о разрыве отношения, и стало ясно, что новая гражданская война не за горами.
Скоро нашелся и повод к войне. В 322 г. Константин, отражая вторжение готов, зашел на территорию Лициния. И хотя в случае вражеского нападения подобные действия вроде бы допускались договором 314 г., Лициний решил считать это нарушением условий договора. Весной 324 г. была объявлена война. Лициний, разместивший ставку в Адрианополе, имел в распоряжении 150 тысяч пехотинцев и 15 тысяч всадников, а у входа в Геллеспонт стояло 350 кораблей под командованием Абанта. Константин выступил ему на встречу из Фессалоники со 120 тысячами пехотинцев и 10 тысячами всадников, оставив в тылу 200 военных кораблей и 2 тысячи транспортных судов под командованием своего сына Криспа. 3 июля Лициний потерпел жестокое поражение в сухопутном сражении и отступил к Византию; вскоре и его флот понес крупные потери. Однако Бизантий не был блокирован, и Лициний переправился через Босфор к Халкедону. Здесь он выдвинул Мартиниана, своего высшего чиновника в августы-соправители (точно так же, как восемью годами ранее назначил Валента), поручив ему не дать Константину переправиться через пролив и выпустив в честь него монеты в Никомедии. Но Константин с флотилией из легких судов избежал встречи с Мартинианом и высадился на азиатском побережье. 18 сентября в сражении при Хрисополе он одержал решающую победу над Лицинием, который бежал в Никомедню с тридцатью тысячами и вскоре попал в плен.
Сестра Константина, Констанция, обратилась к нему с просьбой сохранить жизнь Лицинию и Мартиниану, и их отправили под домашний арест в Фессалонику и Каппадокию соответственно. Однако Лициния вскоре обвинили в том, что он строит планы возврата к власти с помощью готов, и Константин, то ли тайно, то ли с одобрения сенаторов, приказал умертвить его. В 325 г. та же участь постигла Мартиниана. Лициний Младший утратил титул цезаря, а спустя два года его убили в Поле. О другом отпрыске Лициния, который был незаконнорожденным, но впоследствии признанным сыном, имеются сведения от 336 г.: его низвели до положения раба, каковой и была его мать, и он работал вместе с женщинами на императорской ткацкой фабрике в Карфагене.
Трудно судить о достоинствах императора Лициния, поскольку за сопротивление шагам Константина навстречу христианам он подвергся самому решительному поношению. Так, современный автор называет его самым отвратительным из всех жестоких людей той эпохи, эгоистичным, ограниченным и холодно безжалостным. Его религиозная политика представляется, по меньшей мере, непоследовательной и не заслуживающей доверия то ли потому, что он делал неискренние заявления, то ли не мог решить, на чем остановиться. Свидетельством его жесткости служит то, что он вырезал семьи и сторонников сопра-вителей-тетрархов после падения Максимина II Дазы. В его длительных, ухудшающихся отношениях с Константином (хотя вина лежит на обеих сторонах) более виноватым кажется Лици-ний, так как именно он подло поступил с Бассианом в 314 г., без каких-либо оснований разобиделся десятилетие спустя и, возможно, продолжал строить козни, когда все потерял. И все же он, как и другие правители той эпохи, был умелым полководцем. Именно благодаря этому он заслужил поддержку Гале-рия, сумел одержать победу над Максимином II Дазой и обеспечил себе более длительное правление, чем большинство его современников. Но каким бы хорошим полководцем он ни был, его военные способности уступали таланту Константина, и именно поэтому он в конечном итоге проиграл.
