«На ее месте должна была быть я», – сжалось сердце.

– Вас ждут, леди Грэхем, – произнесла Деби, и я направилась к своему месту, что пустовало подле короля. Его Величество любил, когда я находилась рядом. Сама не знаю, чем заслужила подобную честь, но король Виктор, каждый раз, когда приезжал в поместье отца, всегда отдавал распоряжение, чтобы я находилась подле него. Сейчас мне совсем не хотелось сидеть с ним рядом, поскольку именно он велел отцу отказать в моем союзе с Энтони и это оставило неприятный осадок в глубине моего сердца.

Каждый новый шаг приближал меня к молодым, и вот я поймала взгляд Энтони, а затем в мою сторону повернулись и остальные, среди которых был и король.

– Леди Мейгрид! Дорогая! – Его Величество изволили улыбнуться и даже протянуть ко мне свою руку, унизанную перстнями. – А я все расспрашиваю сэра Джона, куда пропала моя любимица!

Я выдавила улыбку, хотя внутри все горело от боли и обиды.

– Я здесь, сир, – склонилась в реверансе и приняла протянутую руку, а затем села рядом с Его Величеством, позволив слуге поправить стул.

– Ваша сестра просто прелестна, – произнес Его Величество. – Мне кажется, замужество будет ей на пользу, – добавил он, чуть склонившись ко мне.

Я сдержанно кивнула и посмотрела на короля.

«Интриган», – мелькнула мысль я голове.

«Интригану» было за сорок. Еще крепкий мужчина с шапкой золотых волос, едва тронутых сединой. Недурен собой внешне и телом Бог не обделил. Ясный взгляд голубых глаз, умевших менять свое выражение с кристально ледяных, полных спокойствия, до глубоких, мягких, теплых, как летнее озеро, становился на мне.

– Мне кажется, леди Грэхем чем-то недовольна? – поинтересовался он и тут я заметила пристальный взгляд отца, устремленный на меня. Лорд Грэхем нахмурил брови всем своим видом призывая меня держать себя в руках. Это было сложно, но я постаралась.

– Нет, что Вы, Ваше Величество, – поспешила я уверить короля в своем прекрасном расположении духа.

– Как скажете, леди Мейгрид, – он улыбнулся, но в глазах явно читалось: «Меня не обманешь! Я все вижу, дорогая леди!»

Гости по-прежнему шумели. За молодых поднимали тосты и несколько раз Одри и Энтони поднимались и целовались на радость шумевшей родне. Я отводила глаза, не в силах видеть это. Было больно. Слишком больно.

Время тянулось неприлично долго. Когда сумерки опустились на землю, слуги зажгли свечи и огромную люстру под потолком. Я едва притронулась к еде, а когда начались танцы, осталась сидеть за столом, глядя, как Энтони Болтон ведет свою новоиспечённую жену, мою сестру, под руку в центр зала, чтобы открыть с ней танец.

– Терпи, моя дорогая, – ко мне подсел отец. Заглянул в глаза, надеясь поймать взгляд, который я поспешно отвела. Но успел взять мою руку в свои.

– Мне жаль, – тихо проговорил он. – Жаль твоего разбитого сердца, но Энтони Болтон не тот человек, кто тебе нужен.

Я вспылила, благо рядом не оказалось короля. Окруженный свитой, он направился смотреть на первый танец молодых и сейчас вместе с остальными гостями, умилялся их кружению по залу под тихие звуки вальса.

– Больше не говорите мне об этом, отец, – попросила решительно.

– Я замолчу навеки, если ты мне пообещаешь, что не станешь мешать своей сестре и ее мужу полюбить друг друга, – сказал Джон Грэхем и я посмотрела в его глаза. Наши взгляды встретились. Мягкий, отцовский, с затаенной мольбой в самой глубине и мои, полные решительности. Он любил меня, я знаю, и, возможно, любил слишком сильно. Но и я любила его, только сейчас мы оказались по разные стороны баррикады, которые возвела судьба или жестокий рок.

– Я не могу Вам этого обещать отец, – сказала искренне и заметила, что в его взгляде погасла надежда.

– У тебя нет другого выхода, Мей, – тихо проговорил лорд Грэхем и встал из-за стола. – Но мы все еще должны вести себя соответственно, моя дорогая. На нас смотрят, и свадьба должна пройти безукоризненно!

Он протянул мне руку, и я вложила свои пальцы в его широкую ладонь.

– Я не буду делать ничего такого, что может бросить тень на нашу семью, отец, – произнесла и встала, распрямив плечи. Видит Бог, что мне тяжело было сейчас держать себя в руках. Сердце разрывалось от боли и тоски, обливалось кровью, пока я шагала мимо стола, держа под руку своего отца, лорда Джона Грэехема. Пусть знает, что его дочь, Мейгрид никогда не ударит лицом в грязь… Но это и не означало, что я отступлюсь и откажусь от своей любви. Никогда на свете, или я не дочь своего отца!

Глава 2.

– Мадам! Мадам! – пышнотелая девица, подобрав длинные юбки, взбежала по лестнице на второй этаж особняка и, задыхаясь от быстрого бега, ворвалась в гостиную, где так и застыла перед взглядом черных глаз моложавой женщины в дорогом платье, что сидела на диване с книгой в руках. Тонкая соболиная бровь приподнялась, выдавая удивление хозяйки дома.

– Что случилось такого важного, что ты врываешься в мою гостиную, словно за тобой кто-то гонится? – спросила женщина спокойно.

– Но, мадам! – проговорила было служанка и тут же, опомнившись, присела в книксене, чуть опустив голову. – Я прошу прощения, мадам, – проговорила она.

– Надо уметь держать себя в руках, Элис,– заявила ей хозяйка дома. – Я понимаю, что тебе еще тяжело привыкнуть к подобному, но ты старайся. Это для твоего же блага.

– Да, мадам, – кивнула Элис.

– А теперь говори, что заставило тебя забыть о приличиях и ворваться ко мне без стука! – произнесла женщина.

– А вот что, – в распахнутых дверях показался высокий мужчина. Хозяйка дома едва подняла на него взгляд, как тут же сорвалась с места, отшвырнув книгу и уже через секунду обнимала гостя, пока Элис отошла на несколько шагов, чтобы не мешать, но при этом в глазах служанки светилась радость.

– Гейл, – женщина отстранилась, чтобы взглянуть в лицо нежданному, но такому желанному гостю. – Гейл, ты вернулся! – она повернулась к Элис и произнесла. – Пойди распорядись, чтобы покои мистера Льюиса прибрали и подготовили как следует! Ты поняла?

– Да, мадам, – девушка поклонилась и вышла в двери, оставив хозяйку дома и ее гостя наедине.

– Как долго мы не виделись, – произнесла женщина, едва за Элис закрылись двери.

– Всего лишь год, – ответил гость.

– У тебя каменное сердце, – шутливо отозвалась хозяйка. – Разве ты не знаешь, что для матери год не видеть сына, это мука.

– Я писал, – он улыбнулся и на щеках заиграли глубокие ямочки.

– Гейл, – покачала головой женщина при этом не переставая улыбаться и смотреть на сына.

Ей казалось он изменился. Возмужал и стал еще красивее, чем был. Выразительные глаза, так похожие на ее собственные, темные, словно омуты, завораживающие! Сколько женщин были покорены одним взглядом ее сына, мадам Джейн Льюис могла только догадываться, но ни на единую секунду не сомневалась, что их было превеликое множество. От отца Гейл взял прекрасную фигуру и несравненную улыбку, которая когда-то давно покорила сердце мадам Льюис.

– Матушка, я привез вам подарки, – Гейл нагнулся к руке матери. – Я надеюсь вымолить таким образом прощение за то, что долго не появлялся и не писал так часто, как этого желали бы вы, мадам, – он снова усмехнулся Джейн, и женщина растаяла окончательно.

Они перешли к дивану и, сбросив пиджак на спинку кресла, мужчина вальяжно развалился на нем, вытянув длинные ноги.

– Если бы вы знали, мадам, как я устал, – произнес он.

– Надолго ты домой? – мадам Льюис опустилась рядом с сыном.

– Кто знает, – он пожал плечами. – Прошлая моя миссия прошла успешно, и я догадываюсь, куда меня отправят в следующий раз.

Джейн Льюис кивнула.

– А где Его Величество? – спросил ее сын. – Я хотел сперва отдохнуть, а после попроситься на аудиенцию. Бумаги и договор я отправил во дворец – это сейчас главнее. Остальное подождет.

Мадам Льюис посмотрела на сына.