В такие моменты Билл чувствовал себя самым одиноким. Сегодня выходной, у отеля орут фанатки. Ощущение, что они живут там. Интересно, как это, спать на холодном асфальте, под дождем?! Он подошел к окну. Надо ручкой помахать, они ведь все такие милые. Завтра ещё один день в Париже, а послезавтра снова в самолет. Так и пройдет вся жизнь? Самолет, турбас, гостиница, сцена, гостиница, турбас, самолет. Да, они об этом мечтали когда-то. И сейчас всё это, несомненно, согревает душу. Но если бы каждый из тех, кто сейчас возле гостиницы караулит ребят, знал, чего это все стоит самим парням. Это ведь жизнь ради фанатов. Если так подумать. А временами они чувствуют ужасную нехватку воздуха. Им непростительны маленькие промашки, которые простительны другим. От этого очень сложно.

Билл отошел от окна. Подошел к столику взял свою чашечку с кофе. Скоро они поедут в клуб. Сегодня они толком ничего не делали. Вроде бы все было как обычно. Но такого "обычно" уже давно не было. Сегодня Билл доводил Тома, Том отыгрывался на Густаве, а все втроем они шутили над Георгом. Несколько часов они сидели и просто разговаривали. Такое не часто им удается, но иногда получается. В такие моменты они вспоминают, как все начиналось. Вспоминают первые выступления и те мурашки, которые навсегда останутся в их памяти. Потом они выдумывали планы на будущее. Это было очень весело.

Сейчас все разбежались по своим номерам. Билл собрался быстрее всех, это не правда, что он всегда копошится дольше других. Может, когда-то такое было, но сейчас он научился подсчитывать время, которое ему нужно на сборы.

Клуб оказался очень даже хорошим. Их провели через черный вход, так безопасней. Они заняли несколько випов. Как обычно было много различной выпивки, местного пойла. Первый бокал был за удачное продолжение тура.

Этот тур каждому из парней давался сложнее прошлых. Взять хотя бы то, что Тому и Георгу нужно было чуть ли не одновременно справляться с гитарой и клавишными. А тяжеленные костюмы Билла? Конечно, на примерке они казались очень даже удобными и легкими. Но носиться в таких по сцене все полтора часа концерта? Это было слишком. Густав тоже плевался от нового оборудования, на котором ему приходилось играть. Он ещё не отошел от старой установки, как ему подсовывают новую, конечно, он будет путаться. А это постоянное движение вверх вниз? Конечно, со стороны смотрится отлично, но барабанщику явно это не нравится. Но фанатам нравится, значит, они будут это делать. Будут разрываться между несколькими инструментами, погибать от тяжести костюмов, и терпеть новое движущееся оборудование.

Второй бокал был поднят за руководство группы. Это те люди, которые создали отель, слепили, так сказать. На самом деле, больше всего парнями занимался Дэвид. Он с ними мотался в туры, на фотосесии и теле-шоу. Остальные лишь помогали советами в воспитании ребят. Йоста можно назвать музыкальным отцом парней. Он это тот человек, который вырастил из никого звезд.

Третий бокал они выпили за группу. Tokio Hotel стал действительно легендой. Как минимум в Германии. Не так быстро как Германия, но им покорился весь мир. А возможно, и вся галактика.

Билл встал на ноги, что бы поднять четвертый бокал:

- Хочу выпить за тех, кто подарил нам это всё! За тех, кто любит нас, кто повсюду с нами! За наших фанатов!- Парни встали, все чокнулись бокалами.

- Билл, забыл сказать им спасибо за свою корону!

- Да, и спасибо им за мою корону!- Билл улыбнулся брату.

- Черт, хоть они и доставляют нам массу неудобств, орут под окнами, мнут нас у гостиниц и в аэропортах, но они наши фанаты! Они самые лучшие!

- За самых крутых фанатов!

Парни опустошили бокалы.

Все любят тех, кто любит их. И парни любят своих фанатов. Это слишком тяжело любить таких сумасшедших, бешеных, но до одури искренних людей. Их фанаты, такие же необычные, как и они сами.

Дальше бокалы не считались, напитки смешивались, а дозы не рассчитывались. Громкий ржач в сигаретном дыме, под крутую музыку. Георг уполз на танц-пол, выпив почти 8 порций «Лав ю». Что было намешано в этот коктейль, он не знал, да и зачем, главное, что это количество уже отправило его мозг в отпуск. А без мозга, в котором хранились все назойливые мысли и вездесущие проблемы, можно и отдохнуть. Его тут же облепляют девчонки, честно говоря, он сейчас их не различает. Это слишком сложно отличать одно пятно от другого. Густав ушел в кальянную, этот мальчик любил это дело. Билл уставился на танцующий народ, масса тел. Через трубочку всасывал в себя какую-то жгучую смесь. Том долго смотрел на брата, допил «Грин» и подсел к нему. Билл спокойно, как обычно, обнял близнеца, Том прижался к родному телу. Они смотрели друг другу в глаза. В глазах горела табличка: «I Love You!». Старший забрал у младшего стакан с коктейлем, оставил его на столе, поцеловал. Не было страха. Они не боялись, что кто-то увидит, кто-то не поймет. Алкоголь напрочь стер чувство опасности. Руки блуждали по телам.

-Не тут…- прошептал Билл. Том посмотрел на брата. Они тяжело дышали. Снова что-то странное происходило внизу живота. Такое происходит только в такие моменты. Табачный дым перед глазами, окутывал их, и казалось, прятал. Один взял за руку другого, чего стесняться? Они вышли из шумного помещения, куда-то, где темно, где пахнет одиночеством.

Том прижал брата к стене, нежно обсасывая мочку уха. Его руки уже давно забрались под рубашку близнеца, а там им было позволено все. Горячая кожа, будто сама требовала ласки, мурашки говорили об этом. Поцелуй за поцелуем. Билл руками ласкал плечи брата, удивляясь красоте рельефного тела. Было слишком жарко, было слишком темно. Закрытыми глазами на запах ощущать любимого рядом. Том набрался смелости, да, он должен. Он хочет. Его руки умело справились с ремнем брата. Тут же пришло чувство дрожи, которая поползла по телу младшего. Билл вскинул голову назад, когда четко ощутил пальцы брата на своем члене. Том с удовольствием сжимал его плоть пальцами, скользя по нему вверх, вниз…

Хотелось кричать, хотелось сообщить всем, пусть все завидуют, Биллу было хорошо. Он иногда открывал глаза, не понимая, что происходит и где он. Том ловил его губы, целовал, снова и снова. Шепча что-то на ушко. Что-то приятное, нежное, но какое-то слишком пошлое. Младший Каулитц как-то слишком резко взялся за член старшего. Для Тома это были не самые лучшие секунды в жизни. Немного больно и неприятно.

- Аккуратнее, Билл…- шептал пострадавший,- оторвешь игрушку…

- И ты будешь только моим…