Отец орал, мать ревела, а я сидел и не понимал, да за что оно мне все?! Когда глава семьи схватился за ремень, я совсем потерялся. Почему у всех один способ реагирования: злость, крики, физическое наказание. Конечно, я не позволил себя ударить, просто уйдя из квартиры.

Я уже не был уверен в том, что мне нравятся парни, может, их способы воздействия работают? Марка я не видел всю неделю, но по-прежнему думал о нем. Как донести до человека то, что находилось в моей голове, в груди?! Как попросить у него шанса? Хотя... Нужен ли мне этот шанс? Я не смогу доверять ему, как раньше. Он предал мои чувства...

На одно мгновение я задумался о том, что уже не вижу в себе тех светлых чувств к нему, той эйфории, которую я называл любовью. Может, это и не любовь была?!

Я бродил по переулкам города, не зная, куда себя деть. К друзьям теперь не пойдешь, побои только-только до конца сошли, а домой совсем идти не хотелось. Ужасное чувство одиночества и растерянности не отпускало, все глубже проникая в меня.

– Продумываешь план суицида?! – тон Билла нисколько не удивил меня. Я этого мужчину старался избегать все это время. После того разговора мне было стыдно смотреть на него.

– Откуда ты взялся? – я сидел на скамейке в каком-то дворе, не совсем помня, как я сюда попал.

– Тебе рассказать, как дети на свет появляются?! – его тон был насмешливым, но спокойным. Билл стоял недалеко от меня, а я пялился в землю, ещё ни разу не взглянув в красивое лицо. Только в присутствии этого мужчины моё сердце начинало стучать так быстро и громко, что мне становилось не по себе.

– Ты клоун, – я откинул окурок на землю.

– В твоём состоянии тебе нужен именно клоун... – я услышал в его голосе сочувствие и участие, стало немного легче. – Том, ты слишком напрягаешься...

– А что ты мне предлагаешь? – я уставился на него. Билл улыбался. Смотрел на меня и улыбался.

– Просто жить...

И я не понял его слов. Как с таким можно жить? Как жить, когда все меня презирают?! Как жить? Я не знал.

– Идём домой, Том.

– Не хочу домой, – и не пойду ни за что на свете.

– Можешь у меня переночевать, если не против спать на диване...

– Нет, Билл, я хочу побыть один.

– Пойдём, я сказал! – его тон показался мне слишком требовательным... Внутри меня назревала злость, но я поднялся со скамейки, не смея ослушаться. Его взгляд был серьёзным, на лице не было улыбки. Билл подошёл ко мне вплотную, и мне стало дурно. На щеках снова поселился жар, и я уже не мог смотреть в карие глаза, отвернулся.

– Почему ты меня стесняешься? Почему краснеешь? – его губы слишком близко к моему уху. Мурашки по шее, кожа горела от его дыхания. Я прикрыл глаза, не зная, как совладать с собственной растерянностью.

– Не знаю... – прошептал я.

Где-то недалеко от нас залаяли собаки, что заставило меня отойти от мужчины и выйти из этого странного состояния. Такое ощущение, что Билл околдовывал меня, завораживал, я не понимал ни своих чувств, ни его поползновений в мою сторону. Конечно, я предполагал, что все мои эмоции как-то связаны с симпатией к мужскому полу, но на появление Марка, например, у меня была другая реакция. Я не испытывал ничего подобного в его присутствии. С Биллом все было иначе, и я не мог дать определения своему состоянию.

Сосед шёл немного впереди, а я плелся за ним, пытаясь понять, зачем я иду следом?! Кто этот человек? Он говорил такие простые истины, но вместе с тем заставлял меня чувствовать что-то странное. Билл спокойный и уверенный в себе человек, явно при своём мнении. Почему-то он никак не реагировал на то, что я питал чувства к людям своего пола. Почему?! Может, он тоже того... А что? Выглядит неформально, весь такой красивый, ухоженный. Гей?! Может, Боня не ошибалась? Я шёл и смотрел на его задницу, обтянутую джинсой. Он точно ею вилял, но делал это естественно, красиво. Так, стоп, если он гей и знал о том, что я тоже... Для чего он пригласил меня к себе?

Я чуть не задохнулся от осознания... Неужели он хотел заняться сексом? Так, главное без паники...

– Проходи... – мы вошли в его квартиру. На лестнице я несколько мгновений пялился в дверь собственной квартиры, боясь, что сейчас выйдет отец или мать. Но этого не случилось, и мы прошли в тёплое помещение, где Билл поспешил включить свет и предложил мне тапочки.

– Спасибо... – я не совсем понимал, что я там делал, и даже подумывал о том, что наверно мне не стоило пользоваться приглашением.

– Выпить хочешь?

– Было бы неплохо, – я чувствовал невероятное напряжение и скованность, может, алкоголь избавил бы меня от этого. Билл внимательно разглядывал меня несколько долгих мгновений, а я молчал, позволяя ему это. Затем он скрылся в соседней комнате – кухне. Я вздохнул, переводя дыхание, и прошел следом.

Билл крутился у шкафчиков, на плите грелся чайник. Я был несколько раз в гостях у Лидии, поэтому обстановка в её квартире не была для меня новой. И вообще я думал, что он предложил мне алкоголь, только на стол передо мной Билл поставил большую чашку с какими-то травами на дне.

– Чай? – удивился я.

– Я не пью спиртных напитков. У Лидии, конечно, есть виски, но тебе сейчас алкоголь не поможет.

– С чего ты это взял?

– Ты расстроен, а когда выпьешь, то или станешь чересчур агрессивным, или начнешь ныть о несправедливости мира, а на утро будешь жалеть о случившейся ночи...

– Ночи? – у меня дыхание оборвалась. Билл рассмеялся, садясь на стул по другую сторону стола.

– Том, а ты вообще уверен, что ты по мальчикам?

– Не уверен, – буркнул я, смущаясь под его насмешливым взглядом.