- Вы же его парень?

- Я его альфа, или у вас еще и с восприятием природных запахов проблемы?

- Не злитесь, молодой человек, сейчас незачем защищать того, кто и так защищен.

- Спасибо. Я достаточно взрослый, чтобы решать, когда и что мне говорить.

- Ну, это прекрасно. Главное держитесь. Течка будет идти дня три, не больше. Он проснется максимум через полчаса.

Крис вопросительно вскинул бровь. Этот доктор нарвался.

- Это Вам главное продержаться эти дни, доктор.

- Вы нашлете на меня заклятие, или что там делают восточники?

Алекс хмыкнул, и что-то прошептав Стефану, вышел.

- У Вас ошибочное мнение о моем народе. А то, что Вы сказали, показывает, Вашу необразованность, ну, или чувство юмора у современных врачей оставляет желать лучшего. Не знаю, к какому варианту склониться, - восточник хмыкнул и провел пальцем по горячей руке Тома. - Он горячий, это нормально?

- Нормально, - доктор фыркнул, - А Ваш язык острее, чем я предполагал. Наверное, это результат кровосмешения. Никогда не признавал…

- Эм, спасибо Вам конечно, - Стефан вставил свои пять копеек, - но, мне кажется, что нам пора уходить.

Кристиан никак не отреагировал на последнее заявление, и лишь кинув быстрый взгляд на засобиравшегося мужчину, вздохнул. Ему не до глупых разговоров. Он хочет остаться с Томасом. Пусть этот противный человек уходит и забирает плоский недоюмор с собой. Это же надо быть таким наглым, чтобы говорить такое при родителях Тома? Наверное, он чувствует себя вполне хорошо в этой семье, раз попытался наехать на него. Или это была какая-то проверка?

Восточник сжал тонкое запястье. Омега заворочался в кровати. И почему все случилось именно так? Нет, Кристиан понимал, что значат эти изменения, но проблема в том, что он тоже изменился. Он не ощущает запахов омег как раньше. Этого по идее не должно быть, ведь восточникам такое не свойственно. Отец сказал, что это передалось от него, как от темного. Доминик тогда лишь хмыкнул и продолжил рассказывать о своем муже.

Томас – его омега. Ощущение, что он именно «тот самый», не покидало альфу ни на секунду. В том, что он должен быть рядом с Томом, Кристиан не сомневался. Но воспитание другого народа не позволяло ему навязываться, как, например, навязываются темные. Во всех смыслах этого слова. Он не может остаться рядом, если его не попросят, ведь даже чисто теоретически они не состоят ни в каких отношениях. То, что они созданы друг для друга, знают опять-таки, только они и родители Тома, которые далеко не глупые люди.

Он заплел омеге толилу, но так ничего и не сказал, зная, что как только тот придет домой, обязательно посмотрит в Интернете. В этом Кристиан был уверен. Томас – дитя другого народа, чистый темный. Его воспитывали иначе, да и его жизненные цели отличаются от желаний восточника. Кристиан влюблен в омегу и надеется, что тот влюблен в него. Если бы Том захотел, альфа забрал бы его на Светлые Земли. Там тоже есть университеты и города. Они могли бы учиться и жить вместе. А потом Том родил бы ему детей. Светловолосых и синеглазых. Они жили бы долго и счастливо, как в сказке.

Но ничего этого не будет, пока Томас будет лежать без сознания, а Кристиан в свою очередь дышать раз через раз. Ничего не будет, пока внизу будут копошиться родители, пока доктор не хрякнет дверью, пока южане будут наезжать на темных.

Близится серьезный конфликт. Доминик говорит, что светлые делают все возможное, чтобы сгладить неровности в отношении двух народов. Все идет к войне. Южный континент – пустыня резко переходящая в горы покрытые снегом. Так же им принадлежат Песочные архипелаги. Глава материка говорит, что им не хватает зелени. Они требуют обмен! Двух островов Темных Земель, взамен на два острова из архипелага. Это неравноценный обмен. На архипелагах растут разве что некоторые суккуленты и водяные деревья. Да и темные просто не выдержат тамошнего климата. Летом температура на архипелагах выше сорока пяти, а зимой – ниже пятидесяти. Южане – совершенно другой народ. Они родились в огне, они и умирают в огне. Для них подобная температура сущий пустяк. В отличие от темных, привыкших к намного меньшей температуре. Южане не лезут к светлым, так как восточники лечат их мужчин от бесплодия и помогают с выращиванием многих культур. Да и сам восточный народ им по душе. Южане - истинные ценители мужской красоты. Они никогда не поднимут руку на светлых, так как для них они почти священные.

Кристиан задумался: что будет, если начнется война? Он – гражданин Темных Земель. Никто не спросит о его настоящих корнях. Это пока отец откупает его от армии, ссылаясь на то, что его родил светлый омега, и ближайшие родственники против того, что альфа возьмет в руки оружие. Когда начнется война, его заберут без разрешения родителей. Он совершеннолетний – это раз, призывной возраст до двадцати пяти – это два. Тем более, у него отличный военный показатель по психологическим тестам. Он – прирожденный воин. Да и если надо, учителя военной подготовки замолвят словечко в правительство, если их прижать. Если его заберут на войну, он расстанется с Томасом. Но это, наверное, не самое страшное. Он прожил на Темных Землях почти всю жизнь, и не сможет не защитить свою вторую родину. Он не сможет сбежать к светлым. Он не бросит своих родных и друзей здесь, не бросит своего омегу.

Альфа потянулся: спина болит сидеть согнутым над Томом. Немножко приподняв омегу на постели, он пододвинул простынь и подвинул мальчика ближе к стенке, освобождая себе место. Умостившись рядом с Томасом, Кристиан положил голову на голое плечо. Нужно было быть аккуратнее, теперь и коленки и плечи были не закрытыми простынкой.

- Я все равно тебя не брошу, - альфа провел пальцем по горячей щеке, - ты попал, Томас Майер.

Рядом с Томом образовалось смешанное облако запахов. Ванильный воздух словно сливался с запахом коньяка, рождая все новые и новые оттенки. Запах течки напоминал Кристиану о возбуждении: когда дыхание сбивается, и в голову лезут глупые мысли. Дурманящая ваниль стала намного сильнее по сравнению с предыдущими днями. Запах омеги стал не только сладким, но и очень успокаивающе сексуальным. Он как будто говорит: «Трахни меня. Я весь твой», но при этом несет лавину спокойствия. Альфа в принципе сходил с ума, и иногда контроль тела трещал по швам. Когда Том наклонялся за упавшим журналом в библиотеке, Кристиан думал, что лопнет от накатившего возбуждения. Широко улыбнувшись, он вышел скинуть напряжение в туалет. Полегчало. Но когда омега снял галстук и расстегнул пару пуговичек, Крису показалось, что запах стал сильнее. Главное – досидеть до перемены. Руки тянулись потрогать открывшуюся часть тела, погладить, поцеловать… В общем, восточник задыхался от возбуждения, но прикоснуться к омеге себе не позволил. Лишь на перемене, когда Томас начал лезть с вопросами, он целовал его и легко проводил по ноге, замечая, что это действительно отличный способ не давать ответы. Омега получал такое же удовольствие от контакта, как и восточник. Это двухсторонняя связь.

Кристиан открыл глаза, когда за окном уже было темно. Вторая половинка постели была пустой и холодной – Томас встал давно. В комнате не пахло течкой, а значит, все-таки решили проветрить. Получается, они там все внизу, а он спит на постели омеги. Да, некрасиво как-то получилось.