- О, да! Когда-то я уже имел неосторожность довериться тебе, и что я получил взамен? – Билл нервически передернул плечами, отворачиваясь от Анхеля к большому окну.

- Получил лишь то, что заслужил! – Пренебрежительно выплюнул Анхель, прожигая ненавидящим взглядом спину гадюки.

– Да, ты прав, я заслужил урок за свою глупость, – усмехнулся Билл, – чтобы впредь не быть идиотом.

- Нет, а чего ты ждал? Что я обрадуюсь тому, что мой, якобы безумно влюбленный в меня парень, уводит из-под моего носа проект моей жизни? Я столько работал для этого, столько ночей не спал! А в итоге что? Мой милый любовничек получает мою работу! – Серые глаза Анхеля почернели от злости, казалось, он готов был вцепиться Биллу в глотку.

- Я не был виноват в том, что мои работы понравились им больше. Я профи, а ты как был посредственностью, так и остался! – Неожиданно стальным тоном отрезал Билл, поворачиваясь к парню и пригвождая того к полу истинно гадючьим взглядом.

- А ты и впрямь изменился, Билли. Я не верил, но вот теперь вижу, что это так… Мой прежний Билли не был такой с*кой, – Ехидно прошипел Анхель.

- Твой прежний Билли умер, и не без твоей помощи. Но, ты знаешь, я должен сказать тебе спасибо, без тебя я бы не стал тем, кем являюсь сейчас, так и остался бы прежним наивным дурачком. А это, как ты понимаешь, в жестком мире шоубиза совсем не способствующее карьере качество... Хотя ты это всегда понимал лучше меня и шел по головам. – Анхель дернулся от слов Билла. Его и без того темный взгляд почернел, отражая всю ненависть, которую он испытывал.

- Все не можешь простить мне того, что я тебя бросил? – Саркастично осведомился Анхель, изгибая губы в неприятной ухмылке.

- Не бросил – предал! Вонзил нож в спину…

- О, какое завидное красноречие. Тебе бы, Билл, книги писать, а не растрачивать себя на глупое фото! И тебе – отрада, и мне – польза, – Язвил Анхель, поражая меня своей желчностью. Я слушал как завороженный, приоткрыв рот, боясь упустить хоть слово.

- Не будет тебе пользы, уж поверь. Я позаботился о том, чтобы тебе не было пути в мир профессиональной фотографии. – Ровным тоном ответил Билл.

- С*ка!

- Что, не ожидал, что вечно глядящий тебе в рот Билли, у которого сердце замирало от благоговения, когда ты его ласкал, сможет изничтожить тебя? А я смог, Анхель. – Билл холодно улыбнулся. – Да, кстати, я чего пришел-то к тебе! – Билл театрально хлопнул себя по лбу, – Я же предупредить тебя пришел, что если не уберешь свою грязные ручонки от Тома, затр*хаешься решать последующие за этим проблемы.

- Хм… Томми… Приятный мальчик. Наивный, но сладкий. А помнишь, Билл, как ты плакал и кричал мне тогда, что больше никогда не влюбишься? Помнишь? Конечно помнишь… А ведь влюбился. Хотя в Тома грех не влюбиться. – Анхель с самодовольным видом облокотился на стену, с любопытством наблюдая за реакцией моей гадюки. А реакция у Билла была очень даже говорящая – желваки заходили по его скулам, а глаза хищно сощурились.

- Я тебя предупредил! – Зашипел он, а от его взгляда повеяло арктическим холодом. Но Анхель, похоже, не был впечатлен угрозами, фиглярски изобразив на лице испуг и в притворном ужасе приложив ладонь ко рту.

- Ой, как страшно, Билли, аж все поджилки дрожат!

- Будет страшно, если не отступишься!

- Не будет мне страшно. Ты успел многое позабыть обо мне, Билл, в том числе и то, что дешевые угрозы меня не пугают. Плевать я хотел на твои связи, мне уже нечего терять. Я тр*хну твоего Тома, и будь уверен, после того как я его обработаю, он забудет, как тебя звать. О, это будет лучшая награда – видеть как Билл Каулитц наступит дважды на одни и те же грабли, и вновь его бедное сердечко будет разбито! – Анхель гадко рассмеялся, не отводя наглого взгляда от перекошенного от ярости лица Билла.

Мне казалось, что мое лицо перекосило так же, набатом в ушах звучали жестокие слова Анхеля. Я сжал кулаки, пытаясь сдержать себя и не броситься на Анхеля прямо сейчас. Я был зол. Дико зол. Жутко разъярен. На то, что меня используют, как красную тряпку для быка. И не знаю, кому хотелось отвесить больше – гадюке, которая любила, но молчала или ублюдку Анхелю, на слова которого я с такой легкостью клюнул. Когда я решил было выйти из своего укрытия и показать обоим, что я об этом обо всем думаю, и, желательно, не только словесно, но и физически внушить, что больше так делать не надо, но неожиданно заговорил Билл, заставляя меня вновь затаить дыхание, вслушиваясь в его слова, сквозившие холодной яростью.

- Шутки закончились, Анхель, ты наверно забыл, что я уже не тот малолеток, которого ты жестко на*бал и бросил. Повторяю, тронешь Тома – пожалеешь.

- Трону Тома, приласкаю и оближу. – Не унимался Анхель, и я, признаться, даже испугался за него, потому как лицо Билла не предвещало ему ничего хорошего.

- А потом оближешь свои, оторванные мной собственноручно, гениталии! – Я был поражен выдержке Анхеля, который имел силы смотреть в глаза гадюке, потому как я бы точно уже издох от дистиллированной ненависти, сквозящей в его взгляде.

- Силенок не хватит! – С нескрываемой иронией огрызнулся Анхель.

Я усмехнулся, зная, что как раз силенок-то моей гадюке точно не занимать, и не успел я додумать эту мысль, как услышал болезненный стон Анхеля и увидел, как он медленно оседает на пол, держась за живот.

- Запомни, Том – это мое, – зловеще зашептал Билл, наклоняясь к скрючившемуся в болевых спазмах Анхелю. – А свое я трогать не позволю никому, уже тем более такому ублюдку, как ты. Я надеюсь, мы поняли друг друга. – И распрямившись, собрался было уйти, но, что-то вспомнив, притормозил и, повернувшись с наиязвительнейшей улыбочкой добавил, – А кстати, все забывал тебе сказать, на тот проект им требовалось два фотографа... Но так как ты меня тогда отшил, сказав, что не желаешь ни знать, ни видеть, я подумал, что тебе было бы неприятно работать со мной, – И, усмехнувшись, направился дальше по коридору, завлекающе виляя бедрами. Анхель вытаращил глаза, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная из воды. Казалось, что у него сейчас случится приступ.

Я прижался всем телом к стене, меня ощутимо потряхивало от всего этого, а в воздухе явственно витал запах паленого, словно эти двое высекали искры. Мне необходимо было подумать, слишком много информации для одного дня, нужно многое понять. Облизав пересохшие губы, я все же решил найти Андре и поделиться с ним полученными сведениями.

- Ты ничего не перепутал? Боже мой, не верю своим ушам – Билла Каулитца кто-то сумел прокатить! – Андреас захлопал в ладоши, полоумно улыбаясь при этом. – Вот оно – отмщение за все им покоцанные души!

- Придурок, это случилось раньше, чем он успел покоцать кого бы то ни было! – Раздосадовано крикнул я, уже жалея, что выбрал в советчики этого клоуна. После случившегося в институте, я, немного придя в себя, сразу же позвонил Андреасу и, наказав ему сидеть дома, быстро помчался к другу. Андре же, как оказалось, испугался того, что что-то случилось, и встретил меня с белым как полотно лицом. Однако физиономия его быстро разрумянилась от довольства, и с каждым сказанным мной словом улыбка расплывалась по ней все шире.

- Я понимаааю, – протянул Андреас. – Я все понимаю, друг мой Томми, но ведь может же и мое уязвленное самолюбие хоть немного поторжествовать?

- А где же твое всепрощение и гуманность? – Съехидничал я, не понимая, чего это он такой довольный. Неужели и вправду радуется, что бросившая его однажды гадюка тоже испытывала боль?

- Трюмпер, тебя пора лечить – твое чувство юмора атрофировалось, и ты перестал понимать шутки! – Андреас обиженно надул губы, очень правдоподобно, надо сказать, изобразив обиду. И если бы не его шкодливо горящие глаза, то вполне можно было бы поверить, что он и вправду обижен.

- Какие уж тут шутки, когда такое дело?! Я в полной растерянности, совершенно не знаю, что мне теперь делать, как себя с ним вести. Да еще урод этот! Так руки и чешутся начистить его мерзкую гейскую рожу! – От одного воспоминания об Анхеле мои глаза наливались кровью, и ярость требовала выхода в простой и понятной физической форме.