- Я не хочу, чтобы ты бегал за мной. Я хочу, чтобы ты был со мной по доброй воле, – прошептал Билл, взбираясь на меня, пресекая все мои неубедительные попытки вырваться из-под тонкого, но сильного тела.

- А мне плевать! – не сдавался я, хотя, признаться, теплые, ласковые поцелуи, даримые Биллом, расслабляли.

- Тебе не плевать, – уверенно сказал Билл, отрываясь от вылизывания моей ключицы, – Ты тоже этого хочешь. Иначе не было бы сейчас ничего.

- Билл, ты принудил...

- Том, ты уже не в детском саду. Ты большой и сильный мальчик, если бы ты не захотел, я бы не смог заставить, – Билл был на удивление спокоен. В его голосе не слышалось издевки, только твердая уверенность в своей правоте.

Я знал, что он прав, но ведь я не хотел, чтобы вышло так, как вышло... Я хотел сам... Эта мысль вновь взъерепенила мою пострадавшую мужскую сущность.

- Ты заставил, черт тебя дери! Ты свел меня с ума своими бл*дскими штучками! – снова заорал я, зная, что это заранее проигрышное поведение.

- Хочешь, я снова сведу тебя с ума своими бл*дскими штучками? – зазывно улыбнулся паразит и стал покрывать мое лицо влажными поцелуями, гася во мне всю злобу и вновь рождая тягучее желание внизу живота. Скоро его губы накрыли мои и задвигались медленно, тягуче и до одури сладко.

- Билл... – шептал я сквозь поцелуй, как последний дурак, надеясь, что он пощадит и все же отпустит.

- Том, хватит дергаться, я просто целую тебя, а не домогаюсь твою попку, – горячо шептал Билл, однако его бесстыдные пальчики уже спустились на мой пах и так приятно поглаживали вновь напрягшийся член. Ну, как можно было этому противиться, когда тонкое обнаженное и такое горячее тело приятно давило своим весом, давая в полной мере ощутить гладкость медовой кожи и ее жар, почувствовать ее запах, который, словно сильнейший аффродизиак, опутывал истомой мой мозг и тело.

- Ты не просто целуешь, ты трогаешь мой член... – простонал я, ощущая, как гладкая ладошка туго обхватила мой орган, делая контакт еще приятнее.

- Не думаю, что ты хочешь, чтобы я прекратил. – Билл несильно укусил меня за нижнюю губу, чуть потянув за нее, поигрался с подковкой пирсинга, – Как мне нравятся твои пухлые губки, я мог бы целовать их вечно! –  Билл плотоядно облизнулся, отпуская мои изрядно замученные губы, зацелованные и гудящие от прилива крови.

- Я тебя ненавижу... – всхлипнул я  от очередного сильного движения руки Билла на моем воспаленном органе.

- Ты от меня без ума! – шепнул Билл в мое горящее ухо. Его пальцы стали спускаться ниже, осторожно обводя по кругу мою влажную дырочку. Я сжался и с силой оттолкнул его от себя. Молниеносно поднимаясь с кровати, цапнул  первое попавшееся под руку белье и рванул без оглядки в ванну. Закрыв за собой дверь на замок, я, закрыв лицо ладонями, съехал по ней вниз.

Черт! Черт! Черт! Я хотел! Я снова хотел отдаться ему! Господи, как же стыдно! Перед собой стыдно!  А уж перед ним...

В дверь тихонько поскреблись, и от этого тихого звука меня подбросило так, словно над ухом прогремел раскат грома.

- Открой, Том! Не глупи. – Услышал я немного раздраженный голос Билла, – Выходи, слышишь?

- Не выйду! – пробубнил я обиженно.

- Собрался там весь день просидеть? – усмехнулся Билл, вновь скребясь в дверь.

- Буду сидеть, сколько понадобится! – фыркнул я и собрался надеть схваченные впопыхах трусы, но уже в процессе обнаружил, что трусы явно не мои.

- От себя не убежишь, Томми. – Философски заметил подонок и, судя по удаляющимся шагам, вышел из комнаты. Я же еще долго сидел и прислушивался, пытаясь распознать в идеальной тишине звуки шагов Билла, но, так и не услышав их, разочарованно вздохнул, и, покрутив в руке боксерки Билла, задумчиво залез под душ. Мне было о чем поразмыслить.

Слушая длинные гудки в трубке, я весь трясся, словно осенний лист на ветру. Как я буду говорить об этом?  Однако по-другому я не мог, мне нужно было исповедаться. Я запутался и совсем не понимал, что происходит, а он должен понять, он же мой лучший друг!

- Алле! - Я вздрогнул, услышав в трубке жизнерадостный голос друга.

- Андре, привет. – Убитым голосом отозвался я.

- Том? Что-то случилось? – всполошился Андреас, видно, я переборщил с трагичностью интонации.

- Можно и так сказать, – невесело усмехнулся я, – Андре, мне нужно тебе кое-что рассказать. Только умоляю, давай без шуточек!

- Том, не томи, рассказывай! – взвыл Андре, – Давай, я сел поудобнее и готов внимать.

- Блин, это не так-то просто... – ломался я, не зная как начать.

- Ты меня пугаешь...

- Я сам себя пугаю...

- Том...

- Андре...

- Том?

- Я переспал с ним! – выпалил я и зажмурился, словно после этих слов мне на голову должен был опуститься гигантский молот возмездия. Тишина в трубке не добавила мне уверенности, а лишь подстегнула смущение, в эти секунды я миллион раз успел пожалеть о своей дурацкой идее поделиться проблемой с другом.

- Ну, и что ты замолк? – взревел я.

- Перевариваю информацию.

- Андре, я сам от себя в шоке, в шоке от того, что произошло, от того, что когда он рядом, мои яйца словно скручивает! Андре, что делать-то дальше, скажи, а?  - меня снова затрясло от нервного напряжения.

- Я знал, что так будет, Том. Перед ним никто не в силах устоять, тем более, если он возьмется по-серьезному. Но ты.. ты так сопротивлялся, что я и вправду поверил, что у тебя есть шанс устоять, – рассуждал Андре, задевая меня своими словами за самое больное.

- Спасибо тебе за поддержку! – Обижено буркнул я, собираясь положить трубку.

- Не обижайся, Томми, я не хотел тебя задеть, – миролюбиво сказал Андре.

-  Что теперь делать? Я же не гей, Андреас, ты знаешь! Я не гей, но хочу его! У меня стоит на него, понимаешь?

- Понимаю. Успокойся. Даже если и гей, что с того?

- Но я не гей! – крикнул я.

- Том, ты тр*хался с мальчиком – это называется быть геем...

- Андреас, сволочь ты этакая, он принудил меня! – если бы я был рядом с другом, то наверняка убил бы его, но я был за тысячи километров, и он этим нагло пользовался.

- Приковал наручниками? – ехидно спросил Андре.

- Нет! – буркнул я.

- Может быть, усыпил и тр*хнул?

- Андре, ты в себе? Конечно, нет!

- Ну, и в каком же это месте он тогда тебя принудил?

- Он возбудил до беспамятства...

- У тебя стоит на парня, Том! Ты – гей!

- А ты – предатель, а не друг! – я готов был, как маленький ребенок топать ногами, от непонимания и обиды на Андре.

- А чего ты от меня хочешь, Том? Чтобы я сказал тебе, что ты – не гей, что ты – натурал, и секс с мальчиком не изменил этого? Если ты не хотел секса с Биллом, зачем пошел на это? – Возмутился Андреас.

- Это было сильнее меня... – обессилено выдохнул я, и это была чистейшая правда.

- Тогда зачем ты паришься, Том? Ты его хочешь, он - тебя, так наслаждайся, а не вешай на себя ярлыки! – Хмыкнул Андреас.

- Не могу я наслаждаться, он давит меня, мою волю. Да и не нужен я ему, он просто хотел сломать меня, доказать, что способен завлечь любого, – горько сказал я. Андреас громко заржал на том конце.

- Томми, любовь моя, да ты, похоже, не просто с ним тр*хнулся, а еще и втюрился по самое не могу!

- Думай, что говоришь! Да даже если и так, ему плевать. Я нужен ему как трофей, не больше. – С горечью в голосе выдохнул я. Кто бы мог подумать, что я почти признался в своих чувствах к Биллу, причем не только другу, но и себе.

- Не думаю, он слишком много тратит на тебя сил и времени, чтобы просто поиграть и выкинуть, – задумчиво протянул друг.

- Андре, какая, в сущности, разница? Он – парень и я – парень, и не важно, какая чертова шиза стукнула мне в голову, – этого не изменить. Я не могу любить парня, я не могу спать с парнем, хотеть его, встречаться с ним…

- Ты превосходно доказал обратное…

- Андреас!

- Я всего лишь говорю правду.