Но главные мечты были, конечно же, о любви… Вон, за Риткой Жигуновой какой красавчик-танцовщик ухаживает, да еще с таким загадочным заграничным именем – Марис Лиепа!

Она очень скоро убедилась, что Володя не может некрасиво ухаживать. «Мне кажется, – говорила Иза, – он любил всех женщин… Он носил их на руках. Дарил, бесконечно дарил – что угодно. Я сама не заметила, как вдруг мне стало его не хватать. А потом случилось то, во что я очень верю, – два человека превращаются в одного. Если мне поначалу казалось, что это мальчик, то очень быстро я превратилась в маленькую девочку. Благодаря ему мне всю дальнейшую жизнь хотелось быть маленькой, беспомощной и глупой. Но не пришлось…» (Фаина. Странная женщина Владимира Высоцкого…).

Иза Жукова – первая большая любовь Владимира Высоцкого.

Фото 1954 г.

Весной 57-го студенческий спектакль по пьесе Исидора Штока «Гостиница «Астория»» был наконец сдан и принят строгими экзаменаторами, а осенью Володя увел Изу с Трифоновки на Первую Мещанскую. Маме и ее тогдашнему возлюбленному Жоре сказал просто: «Познакомьтесь, это моя жена». «Получилось как-то все очень естественно и просто, – вспоминала Иза Константиновна. – Без этих вопросов: почему, да не рано ли и зачем это надо…» (Н. Кузьмина. И. Высоцкая: «В воспоминаниях о Володе слишком много неправды!» // Экспресс-газета. 12 мая 2006). А может быть, просто маме было не до того? Не берусь судить.

Молодым по договоренности с соседями – Яковлевыми – отдали общую комнату в коммуналке, именуемую столовой. «Стало немножечко тяжелее принимать знакомых, друзей, а там без этого не проходило ни дня…» (М. Рыбьянов. Л. Штурман: «Я вырос в одной коммуналке с Высоцким, а знаменитый герой его песни Мишка Шифман – муж моей сестры» // Комсомольская правда. 14 декабря 1996). Комнатка эта была проходная, на ночь приходилось ставить ширмочку…

Володя с Изой взахлеб зачитывались супермодными в ту пору романами властителей дум – Ремарка и Хемингуэя. Встречались с друзьями, посещали модные выставки, вечера поэзии. (Кстати, то был еще и год первого Международного фестиваля молодежи и студентов, умы будущих актеров будоражила неделя французского кино… В конце концов, первый киновизит на свою «историческую родину», в Россию, Марины Влади в роли «Колдуньи»…). «Володя, – вспоминала Иза, – просыпался и сразу включался в жизнь. Он знал, чего хочет, любил всех людей. Любил общаться с детьми, со стариками – с кем угодно. Жизнь во всех проявлениях была для него чрезвычайно интересна…».

Но, «в основном, была проза, а стихи были реже…». И вскоре семейные отношения подверглись первому испытанию на прочность. В 1958 году Иза, получив диплом, очутилась по распределению в Киеве, в Театре русской драмы имени Леси Украинки. В столичные театры ей пробиться было трудновато.

А до этого она повезла своего нового мужа на смотрины к родителям в Горький. Иза дала телеграмму, но на вокзале их никто не встретил. Владимир помчался искать такси, но в этот момент появилась Изина мама и сестра Наташа. Мама окинула взглядом нового родственничка: «Этот клоун не твой ли муж?» Ее насторожил буклистый пиджачок, таких в Горьком еще не носили.

Хотя, в общем-то, отношения с родными Изы сложились неплохо. Бабушку и вовсе пленил тем, что однажды за чаем уничтожил целую пол-литровую банку земляничного варенья. Жить ему у Мешковых было негде, и Высоцкий снял каюту на дебаркадере. «У нас в доме, – оправдывалась Иза, – негде было раскладушку поставить – да и самой раскладушки не было…» (Н. Кузьмина. И. Высоцкая «В воспоминаниях о Володе слишком много неправды!»…).

«Он был балагур, – вспоминала Изина школьная подружка Фаина Масунова, – сплошь – шутки-прибаутки, какое-то бесшабашное веселье… Бренчал на гитаре, пел, но не свое, а что-то популярное в студенческой среде, смешное и философское тоже. В общем, веселил нас, был «своим парнем». Мы гуляли по набережной, любовались видами Волги… Они часто ходили в театр, поскольку студентам театральных училищ разрешалось бесплатно посещать спектакли…» (В. Родин. Ф. Масунова: «Он запомнился мне балагуром» // Нижегородская правда. № 30. 18 марта 2003).

Летом следующего года чета молодых актеров вновь приехала в Горький. Не только погостить у родных, но и подзаработать на съемках фильма «Фома Гордеев». Жора Епифанцев, однокурсник Высоцкого, снимавшийся в главной роли, соблазнил: поехали! Впрочем, Владимир и Иза были заняты лишь в массовке, поэтому много времени проводили на Волге, купались, дурачились. Когда съемки закончились, гурьбой – Епифанцев, Иза, Высоцкий, Фаина и еще кто-то из киногруппы – отправились в местный ресторан «Москва». Масунова рассказывала: «Тогда Высоцкий показался мне более озабоченным. Он, конечно же, был внимательным и галантным с нами, дамами, но чувствовалось, что деловой разговор с Епифанцевым и тем, другим мужчиной занимает его больше, чем наше общество…» (там же).

Но вернемся на Украину. Жить в Киеве дебютантке, естественно, было негде. Дирекция пристроила новенькую традиционно – в свободной комнатушке (то ли бывшей гримерке, то ли обустроенной кладовке) непосредственно в помещении театра.

В подобных же условиях (вернее, вовсе без оных) по соседству обретался еще один начинающий член труппы Паша Луспекаев – будущий знаменитый таможенник Верещагин из «Белого солнца пустыни». В один из своих приездов к молодой жене еще более юный и пылкий Высоцкий едва не подрался с темпераментным Луспекаевым (гремучая смесь кровушки мамы-хохлушки и отца-армянина), когда тот, изрядно «заложив» от скуки, одиночества и неопределенности, стал ломиться в двери к симпатичной рыжеволосой соседке, ласково называя ее то «киской», то «рыбкой». Словом, ситуация анекдотическая. То есть нет, с точностью наоборот. Или, как в будущей песне Высоцкого:

Знакомство Владимира Высоцкого и Павла Луспекаева началось с анекдотической ситуации. Володя приревновал Изу к Павлу

Примерно таковым было нечаянное знакомство Высоцкого с Луспекаевым, переросшее затем в крепкую дружбу.

Как рассказывает Иза Высоцкая, рядом с ее «жилплощадью» был кабинет заведующего труппой, в которой имелся телефон. И молодожены, само собой, вели ночами долгие и нежные разговоры. Нина Максимовна Высоцкая вспоминает, что в их коммуналке телефон находился в прихожей, и сыну при долгих междугородних переговорах приходилось накрываться подушкой, дабы не потревожить Яковлевых. Может быть, с тех самых лет Высоцкий питал особо трепетные чувства к безымянным телефонисткам междугородней связи – 07?

Как приняли ее в театре? По-разному. Актриса Александра Захаровна Смолярова сегодня с трудом припоминает «угловатую девчушку с острым носиком», которая «ничем особенным никого не сразила». Тогдашняя прима Мальвина Швидлер утверждает, что Жукова была «совсем не пижонкой, не высокомерной и в то же время, держась особняком, никогда не вникала ни в какие театральные дрязги, сплетни». К этой характеристике Изабелла Павлова добавляла: «Несомненно, очень талантливый человек». В памяти нынешнего хранителя театрального музея Сергея Ивановича Филимонова отложилось, что Иза каждый день приходила на репетиции с новой прической и режиссеры всякий раз встречали молодую актрису ехидным вопросом: «Какой же прической вы нас сегодня порадуете?» (см. Н. Влащенко. Ушла. Очень жаль… // www.kulichki.com/vv/ovys).

Говорят, стремясь «к воссоединению семьи», Высоцкий попытался устроиться в киевскую труппу. В свой первый визит в Киев, после прослушивания у директора театра Виктора Мягкого Иза робко заикнулась: «Я не одна. Послушайте моего мужа – артиста Владимира Высоцкого, он там на порожке сидит…». На что раздался грозный директорский рык: «Какой еще муж?! Какой еще Высоцкий?! Скажи спасибо, что мы тебя взяли!» Наблюдательной Мальвине Зиновьевне Швидлер отчетливо запомнился муж Изы: «Небольшого роста, с румянцем со всю щеку, совершенно незаметный… Но уже тогда можно было догадаться, что это не такой простой мальчик, как могло показаться на первый взгляд: не было в нем зависимости, улыбочек, этакого актерского желания понравиться» (там же). В общем, не сложилась киевская карьера Высоцкого, и слава богу.