– Ты обещал рассказать, что случилось с Аделин, – напомнила я, утолив голод. – Кто исполнил ее желание, как это произошло?

Рыжий помолчал, вороша длинной веткой горящие камни. Вот уж поистине необычное зрелище! Надо же, столько времени я провела здесь, но слыхом не слыхивала о такой диковине…

– Что, интересно? – заметил мой взгляд бродяга. – Камни-то ладно. На севере в горах тоже такие есть, только не черные, а серые, слоистые, как пирог. Горят еще жарче. Если поджечь гору, в которой есть жила такого камня, она долго будет тлеть и дымить, а может и обрушиться, если большая жила выгорит дотла.

– Надо же…

– Ага. А кое-где на побережьях и в пустынях из земли течет горючая вода. Правда, она на воду-то не похожа: черная такая маслянистая блестящая жижа. Вот уж она как вспыхнет, не потушишь, – задумчиво произнес он. – На юге из нее делают «негасимый огонь», смешивают эту жижу с чем-то, наливают в глиняные горшки, поджигают и закидывают ими чужие корабли. Если хоть один такой на палубу попадет, пиши пропало. Что такое пожар на корабле, представляешь?

Я кивнула. Когда отец брал меня за море, всех предупреждали об опасности открытого огня!

– Ну вот. А эта дрянь растекается по всем щелям, полыхает, а водой ее не зальешь, разве что песком можно забросать, но много ли того песка выйдет с собой взять? Ну а если горшок в мачту угодит, тогда все. Тогда только рубить снасти да за борт скидывать… если успеешь.

– Ты так рассказываешь, будто видел все это своими глазами, – сказала я.

– Может, и видел, – улыбнулся он. – А ты у моря выросла… неужто даже не слыхала о таком?

– Так ведь у моря, а не в море, – вздохнула я. – Берег знаю… и тот не весь, а как морские сражения ведутся, только на картинках видела. Ну еще слыхала кое-что от капитанов да адмиралов, но они как начинали сыпать своими морскими словечками, так я от них и сбегала. Торговый корабль от боевого я еще отличу, а вот фок-мачту от бизань-мачты или там грот от стакселя – уже вряд ли… Но ты не уходи от вопроса, Рыжий. К чему ты завел разговор о «негасимом огне», если я спросила тебя о другом?

– Да просто припомнил, на эти камни глядючи, – задумчиво произнес он и снова ткнул палкой в костер. Один камень развалился, подняв тучу искр. – Надо будет раздобыть той смеси. Вдруг да пригодится? Передай-ка флягу, хозяйка, промочу горло и расскажу, что удалось узнать…

Он сделал несколько глотков и заговорил нараспев, как странствующий сказитель… впрочем, может быть, ему доводилось подвизаться и в этой роли?

– Это случилось вскоре после смерти вашей матери. Ты быстро утешилась – у тебя ведь оставался отец, да и князь был с тобой, и все вместе вы ускакали на охоту. Срок траура еще не миновал, и Аделин злилась: как это вы можете веселиться, когда королева лежит в могиле? А еще злилась на то, что ее не взяли с собой, что она пусть и красива и умна, но не так интересна, как старшая сестра, не на нее смотрит князь, не с нею, как с тобой, такой же юной, говорят послы… – Рыжий снова глотнул из фляги. – Так она забрела далеко в дворцовый парк, надеясь заблудиться – может, ее станут искать, беспокоиться? Но никто ее не искал, даже служанки: они пили чай с пирожными, кокетничали со слугами князя и думать забыли о младшей принцессе, – и, поняв это, Аделин горько расплакалась.

– Скажи, ты сочиняешь? – тихо спросила я, но он покачал головой.

– Думай как тебе угодно, хозяйка, но так все оно и было. Слушай дальше… Аделин расплакалась и пошла вперед, не разбирая дороги. И вдруг ей попался на пути незнакомец, который участливо спросил, что случилось с юной красавицей и не нужна ли ей помощь. Он был так ласков и учтив, что Аделин выложила ему все, что ее печалило, и даже чуточку больше. И тогда, – Рыжий чуть подался вперед, – незнакомец предложил исполнить ее желание, если она взамен исполнит его.

– И что же он…

– Догадайся, хозяйка.

– Это был колдун? – помолчав, спросила я. – Он согласился выполнить просьбу моей сестры, а за это она должна была выйти замуж за Рикардо?

– Точно. И не просто выйти замуж, а подарить ему наследника.

– И она согласилась, дурочка! – воскликнула я. – Создатель, наверно, она подумала, что это розыгрыш, что ее просто хотят утешить. Ну нельзя же верить в добрых волшебников в таком возрасте!

– А вера не имеет значения, – покачал головой бродяга. – Слово было сказано, клятва прозвучала, и развеселившаяся Аделин вприпрыжку побежала обратно. А вечером во дворец прискакал гонец, потребовал всех лекарей, что только есть в округе, – да хоть бабок-шептуний, знахарок, всех! – и увез их в охотничий домик.

– Это была та самая охота… – прошептала я, снова схватившись за лицо.

– Именно. Ну а потом, пока ты приходила в себя, на балах блистала юная Аделин, она быстро расцвела. Ты верно сказала: она вовсе не глупа, просто в твоей тени никто не замечал младшую принцессу.

– Но она не получила Саннежи, даже несмотря на то, что он послушал меня и намеревался сделать предложение ей… – Я подняла руку. – Постой, я догадаюсь. Она пожелала, чтобы он полюбил ее, а если не ее, то… пускай не достанется никому?

– Точно так. То, что он собирался посвататься к Аделин, ничего не меняло – он все равно любил тебя, а не ее. И его не стало.

– Значит, если бы я приняла его предложение, он все равно бы погиб?

– Скорее всего, – кивнул Рыжий. – Хозяйка, ну что ты?.. Зачем? Былого не воротишь…

– Я не плачу! – гневно сказала я, когда он попытался заглянуть мне в лицо. – Я не умею!

– Ты это второй раз говоришь, а я в толк не возьму, как такое возможно.

– Вот так. Не умею, и все. Аделин – та, чуть что, мигом ударялась в слезы, а у меня не выходит. В груди давит, дышать трудно, а слез нет… Мама говорила, я с детства такая. Хватит обо мне! – Я перевела дыхание. – Итак, вскоре объявился Рикардо… Мы с Аделин уже обе были на выданье. Что я не отвечу согласием на его предложение, любой дурак бы понял, и тогда он просто забрал обещанное, верно я понимаю? Недаром же Аделин словно ослепла и ума лишилась! Сперва фыркала, мол, что за нелепый принц, а потом…

– Потом ваш отец ушел за горизонт, – сказал бродяга, и я не сразу поняла, что он имеет в виду. Хотя он ведь уже говорил так о Саннежи… – А ты, брошенная всеми и прогнавшая всех, кто мог бы тебе помочь, осталась совсем одна. И даже если сестра жалела тебя, то поделать уже ничего не могла: ее желание исполнилось, она вышла замуж за принца, стала королевой, уму и красоте которой завидуют все вокруг, и теперь дело за малым… она ведь тоже дала обещание.

– Дурная девчонка! – Я вскочила и от злости пнула груду горючего камня. – Ну как можно было сделать такую глупость! Будто мало нам мама сказок рассказывала о таких вот… добрых феях! Мама…

– Вспомнила что-нибудь?

– Мама рассказывала… – выговорила я, замерев на месте. – Помолчи, не то я снова забуду… Верно. Не верь феям, говорила она. Не шути с ними. Ничего не бери у них, а если угораздит взять – не обещай ничего взамен, тем более расплатиться в будущем. Если что-то отдаешь, так отдавай сразу. Не загадывай желаний – они их исполнят, но так, что ты волком выть будешь, лишь бы вернуть все, как было прежде, но они только посмеются и заберут обещанную плату. Выходит… мама знала? А мы с Аделин считали это сказками…

– Я же сказал: вы королевской крови, – негромко ответил бродяга. – Только ты бы обходительному незнакомцу не поверила, а сестра твоя и впрямь была совсем еще юной и глупой. Ей хватило обещания… такой вот сказки.

– А ты кто такой, если знаешь о подобных вещах? – Я невольно потянулась за топориком, но Рыжий даже не шевельнулся.

– Да никто, – сказал он серьезно. – Бродяга, говорил ведь уже. Иду куда ветер несет, слушаю всякое-разное, а тут вот застрял, словно стена на пути, никак не обойти. Стал искать лазейки-обходы, попал в твой дом, а потом… – он ухмыльнулся, – начал искать-копать, выяснил худо-бедно, что к чему да почему, сама же удостоверилась только что! Это вовсе не сложно, если знаешь, кого да о чем расспросить, а еще если у тебя ушки на макушке, а в памяти – воз да маленько всяких сказок, мне их родители да бабки-дедки, тетки-дядьки да случайные знакомцы столько понарассказали, что голова кругом идет, едва сосчитать попробуешь…