Во второй половине дня мятежный герой решил, что на уроках обойдутся и без него, а потому вернулся в апартаменты супруга (благо, демонические порталы не отслеживаются) и успел проверить внушительную стопку эссе, заданных еще Абигором, до того, как в дверь, ведущую в комнаты Эрри и Рона, постучали со стороны слизеринской гостиной. Вздохнув, лжепоттер поднялся, еще раз проверил в зеркале иллюзию и пошел открывать.
Как и ожидалось, за дверью обнаружились Драко и Блейз. Причем если Забини слегка снисходительно улыбался, как бы говоря «кто бы сомневался, что я окажусь прав?», то на Драко было страшно смотреть. В нем боролось множество чувств – непонимание, досада на это непонимание, ненависть к Поттеру, приязнь к Эрри, злость на себя за эту мешанину чувств и за то, что они так очевидны.
– Входите, – голосом Поттера проговорил Эрри. – А где Азам?
– Пошел в библиотеку. Расскажешь, что происходит, Эрри? – отозвался невозмутимый Блейз.
– А что происходит? – невинно поинтересовался демон и завалился на кровать, призывая кресла для гостей и бросая круглые очки на тумбочку.
– На кой ляд тебе притворяться Поттером? – неожиданно рявкнул Драко, сжимая кулаки. – Этот трус отсиживается в какой-то дыре, а ты за него должен…
– Драко, Драко, – чуть укоризненно усмехнулся Поттер. – Хороший ты парень, только нервный очень. Кто тебе сказал, что я притворяюсь?
– Но ты же Эрри! – воскликнул Малфой, набычившись.
– Угу. И что? Когда появился Хар-Эрри Абигор ибн Анвар, Драко?
– Эээ… первого сентября? – предположил тот.
– Ой ли? Отец тебе не рассказывал о молодом любовнике Снейпа, которого он повстречал летом в одном из ресторанов?
– В августе… – прошептал Малфой, что-то прикидывая.
– А перед августом у нас что?
– Июль, – последовал глупый ответ.
– А тридцать первого июля у нас…
– Наследие, – пораженно выдохнул Драко, – Поттер вступил в полное магическое наследие и стал тобой… ты стал им. Как Уизел превратился в… этого. Красноволосого.
– Я бы сказал, что ко мне просто вернулась память за последние три тысячи лет, заблокированная в человеческом теле до совершеннолетия. А Ронни теперь зовут Аэтддин.
Повисло продолжительное, напряженное молчание. Блейз был по-прежнему невозмутим, и Эрри отчего-то подумал, что такое умение держать эмоции под контролем – следствие смешения горячей людской крови с холодной кровью прекрасных обольстительниц, сирен.
Драко же то бледнел, то краснел, сжимая кулаки. Шесть лет ненависти так просто из памяти не выкинешь.
– Ты не Поттер? – наконец, с надеждой спросил он. Вышло как-то совсем по-детски, и Эр рассмеялся.
– Ну почему же? Отчасти Поттер, но в основном – Хар-Эрри Абигор Люцифер, Шестой Герцог и прочая, и прочая. Просто от Гарри во мне катастрофически мало, а Дамблдор жизни не дает с этим пророчеством, вот и пришлось, чтобы успокоить старика и отвадить его от постоянного полоскания северусовых мозгов, снова стать Поттером.
– Что ты собираешься делать с Лордом? – поинтересовался молчавший до этого Забини.
– Мальчики, не лезьте в политику, – совсем другим тоном предупредил демон, намекая, что шутки кончились. – Много будете знать – плохо будете спать.
– Если бы Эрри хотел убить Лорда, он бы уже это сделал, – высказал первую дельную мысль Драко. – С учетом того, что как бы ни был силен повелитель, демон ему не по зубам, можно сделать вывод, что у вас какой-то договор. Надеюсь хоть, не о мировом господстве.
– В мировом господстве я не нуждаюсь и Марволо не позволю заиграться. И хватит на эту тему.
Слизеринцы дураками не были и быстро перевели беседу в другое, безопасное, русло.
***
– Эй, Поттер, – из кресла, стоящего у камина в гостиной гриффиндора, поднимается Дин Томас, недобро прищурив глаза. – Забыл что? Грязным предателям не место…
– Хм, – Гарри потирает подбородок, а его зеленые глаза смеются. – Что тогда здесь делаете все вы? Я не забыл вам ни ядовитого «псих» в спину, ни того, что все вы считали меня наследником Слизерина и обвиняли в нападениях на магглорожденных, ни того, что я якобы из праздного самодовольства сам умудрился опустить свое имя в Кубок Огня. А так же вы не поверили, что я видел возрождение Волдеморта. Так с чего бы мне хранить верность факультету, больше похожему на стадо баранов?
– А Малфой, конечно, все эти годы в зад тебя целовал, да? – зло спросил Финниган, продолжая, впрочем, держаться в тени.
– По крайней мере, он не притворялся моим другом, а Принц так вообще не сделал мне ничего плохого.
– Принц – грязная слизеринская шлюха, которая подставляет свой зад этой старой летучей мыши. Представляю, как они… – Симуса душило бешенство.
– Нос как, зажил? – обманчиво-ласково поинтересовался Гарри, умоляя себя не впадать в бешенство.
– А что, снова сломаешь? Зачем тебе это? Сейчас здесь нет слизней, способных оценить твой широкий жест и принять в свою тесную компанию. Что дальше? Тоже будешь подставлять Снейпу зад? Он там всех уже перетрахал, на Слизерине?
– Послушай, Симус, да и остальным нелишне просветиться, – спокойно ответил Гарри, присаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. – Анвар – чистокровный, воспитанный в восточных традициях и, как я успел понять, помешанный на Снейпе мальчик. Если бы он вызвал тебя на магическую дуэль, то твоим родителям было бы нечего хоронить. Рон за завтраком рассказал мне, как у вас проходит ЗОТИ. С учетом того, что этот ваш «Демон» – его отец… Ты все еще думаешь, что мне не следовало вмешиваться?
– Хочешь сказать, что ломая мне нос, ты спасал мою жизнь? – выкрикнул Симус, вскакивая. – И ты думаешь, я поверю?
– А мне пофиг, – сообщил ему Поттер. – Ты получил за дело. Уверен, твои благовоспитанные ирландские родители со мной бы согласились. Назвать законного магического супруга, превосходящего тебя по силе, подстилкой… как-то по-идиотски!
– Чего ты пришел, Гарри? – спросила из угла зареванная Джинни.
– По тебе скучал, – спокойно сообщил Поттер.
– Правда? – вскочила рыжая, явно намереваясь все ему простить и снова броситься на шею.
– Нет, – ухмыльнулся бывший гриффиндорец. – Я вообще-то пришел к Гермионе. Герм, уделишь мне пару минут?
– Нам не о чем разговаривать, – тусклым голосом разочаровавшегося в жизни человека ответила девушка.
– Правда? – удивился Гарри. – Ладно. Вспомнишь, что у тебя висит на шее – приходи.
С этими словами он поднялся и в гробовой тишине покинул башню, ставшую когда-то ему домом.
Гермиона сбежала от расспросов к себе в комнату, задернула полог и достала из-за пазухи странный кристалл, не раз и не два предупреждавший ее о том, что в еду что-то подмешано. Чай у директора она перестала пить именно по этой причине. Значит, Гарри беспокоился за нее? Почему он тогда так себя ведет? Так изменился? Стал злым, циничным, насмешливым… руки распускает? Но… как он сказал? «Попробуй измениться и ты»?
Отличница и умница Гермиона Грейнджер отнюдь не была зашоренной и ограниченной, как считали многие. Просто она привыкла взвешивать свои решения. Ей просто нужно было время, чтобы подумать.
***
– Профессор Анвар? – бледно-голубые, выцветшие очи директора Школы Магии и Волшебства обращаются к расположившемуся в кресле непробиваемо-невозмутимому собеседнику.
– Слушаю, директор, – ледяные зеленые глаза нового профессора, так непохожие на искрящиеся любовью и весельем изумруды его сына, спокойно встретили пристальный взгляд пожилого мага, который всегда чувствовал себя в присутствии Анвара… неуютно и досадовал на себя за эту слабость.
– Не хотите ли чаю? – попытка – не пытка, не так ли?
– Нет, – холодно обронил собеседник, даже не пошевелившись. Мраморная статуя, а не человек.
– А…
– Нет.
– Но…
– Если я ничего не запамятовал, что вряд ли, – без малейшего напряжения пресек возражения «работодателя» его «подчиненный», – мы с вами договаривались, директор Дамблдор, что я провожу только занятия по ЗОТИ и замещаю вашего… зельевара, – в низком голосе проскользнуло еле ощутимое презрение, не укрывшееся от «старого мудрого мага». – Остальное меня не касается. Я прихожу, когда в этом есть учебная необходимость, не несу ночных дежурств и не вмешиваюсь в дела люд… школы. Моя задача – подготовить этих… учеников к сдаче экзаменов. На меня поступали жалобы?
