«— Что здесь происходит?» — спросил я сам себя, не надеясь на ответ.

Судя по аурам, в трехэтажном особняке на сквере Брогденбуша дом 65 прибавилось действующих лиц. То ли усиление группы захвата, то ли новые действующие лица. Огонь в мою сторону велся на поражение. Решив прорываться с боем, я сдернул с раненного короткоствольный автомат и перекинул себе через плечо подсумок с запасными обоймами.

«Профиль ОМОН активен», — мыслеголос операционной системы подтвердил исполнение полученной команды.

Все лишнее отключилось, тело перешло в режим максимального функционирования для работы с огнестрельным оружием и передвижению в замкнутом пространстве. Я был на втором этаже, сверху и снизу был враг. Задача покинуть объект подразумевала вывод из строя всех присутствующих. Единственный, кто мог рассчитывать на шанс остаться в живых, это ученый, который при первых звуках выстрелов, благоразумно лег на пол. Чувствовалось что он тертый калач, побывавший ни в одной переделке за свою жизнь. Оставалось надеяться, что разговорить счастливчика удастся достаточно быстро, по крайней мере до того, как приедет полиция.

Решение наказать Филю стало непоколебимым, из-за него мне пришлось ввести Миранду в ложные надежды, а потом бросить. Чувство тревоги мучившее меня ранее, было обосновано намереньем иметь дело с нечистоплотным на руку французом. Если бы не этот урод, я никогда бы не стал жить две недели в богом забытом городке на южном побережье Испании.

Филлип был стар, очень стар. В большом бизнесе вокруг богатых людей всегда вились люди, готовые и поддержать в нужный момент, и утопить, как только почувствуют, что лидер ослабел и потерял хватку. Предвидя, что рано или поздно подобная участь постигнет и его, Филлип озаботился страховкой на черный день. В своем личном вирт-пространстве, он велел вырастить иКсина, который в будущем должен был стать незаменимым помощником в финансовых делах. Помощником, который никогда не предаст и не обманет, помощником, который поможет удержать корпорацию в ослабших руках.

В этом году Филлипу исполнилось 97 лет. Большие деньги позволили сохранить физическую форму тела в хорошем состоянии, однако операции по пересадке мозга еще никто делать не научился. Француз с трудом удерживал внимание на какой-либо теме дольше 10 минут и порой забывал о предмете разговора с собеседником, погружаясь в свои размышления.

Но стоило Филлипу зайти в свою виртрезиденцию, как емкие деловые письма, уверенные телефонные переговоры, предложения купли-продажи, бизнес активность низвергалась из сети нескончаемым потоком в реальный мир. Окружающим людям порой казалось, что это два разных человека, столь не похожими были поступки и поведение французского миллиардера. Три юриста находились в доме Филлипа круглосуточно, выполняя свою часть работы. Стоило старику выйти из виртуала, как он в твердом уме и здравой памяти подтверждал сделанные из сети распоряжения, подписывая при этом необходимые бумаги. Через час-полтора Филлип снова превращался в развалину, пока через двенадцать часов его тело не укладывали вновь в вирткапсулу. Пытавшиеся опротестовать некоторые договора, клиенты и конкуренты терпели фиаско, все было оформлено по старым правилам в присутствии живых свидетелей.

— Вы представляете, мой господин даже помнит какого цвета были мои носки на позапрошлый сочельник! — оставшийся в живых, ученый тарахтел без умолку, как только уловил, что я хочу знать побольше о его работодателе: — у него просто идеальная память!

Обвив жгутом голову болтуна, я отправил последнего в глубокий сон. Начав снимать ментослепок, задумался, что делать дальше. До француза в реале было не добраться, еще до сегодняшней встречи, я осмотрел издалека дом Филлипа. Охраняли старичка на совесть, а сегодняшние действия показали всю ущербность тактики стрельбы в одиночку. Только благодаря энергожгутам, для которых стены и расстояние не были преградой, я смог поразить все цели, лишая некоторых противников подвижности. Работавшие двойками, страхующими друг друга, профессионалы умело зажимали меня в тупиках особняка, сведя на нет все мои навыки из компьютерной игры. Моя совесть молчала, в руках каждого умершего было оружие и каждый из них выстрелил в мою сторону хотя-бы по одному разу.

«— Остается резиденция», — решил я, опыт хождения под чужими личинами в виртуал был отработан и я знал, что делать.

Судя по радиоэфиру о стрельбе уже доложили полиции жители ближайших домов. Далекие звуки сирен разрывали ночную тишину тревожными децибелами. Серьезных систем видеонаблюдения поблизости не наблюдалось и я перелез через ограду во двор соседнего особняка. Пройдя темный парк насквозь, перелез через следующий забор.

Спустя полквартала, обнаружил дом со сдаваемыми в наем апартаментами. На четвертом этаже этой ночью пустовала многокомнатная квартира и я, воспользовавшись помощью энерговодов, забрался на ажурный балкон. Защелка мягко подалась позволив пройти сквозь высокую стеклянную дверь в спальню. Огромная кровать три на два метра стояла под балдахином посреди помещения.

— Живут же буржуи, — окинув взглядом интерьер, я с некоторой злостью отметил, что сам продолжаю жить как последний бомж, несмотря на то, что сумма на Каймановых островах уже имеет восемь нулей.

Просмотрев оперативную память ученого, ухмыльнулся. К науке данный индивид не имел никакого отношения. Оставленному лежать без сознания, единственному живому среди кучи трупов, мужчине предстояла веселая ночь в полицейском участке. Никакой адвокат не сможет сегодня его вытащить из рук радостных следователей, восемь тел и никаких зацепок. Нелегкий выбор стать свидетелем или обвиняемым предстоит сделать лжеученому, мое лицо он так и не увидел, зимний головной убор легко трансформировался в шапочку с прорезями для глаз.

Интернет соединение было высокоскоростным, бросив щупальце, я вышел в сеть. Созданный в моем подпространстве образ был готов и я постучался в виртрезиденцию, высылаемый ранее веб-адрес секретаршей Филлипа совпал с информацией из ментослепка.

Внутренний мир француза предстал передо мной классикой времен «Трех мушкетеров» Дюма. Я стоял в начале парковой аллеи, среди ухоженных кустарников по песчаным дорожкам прогуливались фрейлины и немногочисленные кавалеры. Даже издалека была заметна сексапильная внешность всех НПС. В отдалении виднелся шикарный дворец с огромным количеством башенок, флигелей, пристроек и фонтанов.

«— Он еще и пидор», — оценив смазливость приближавшегося ко мне посыльного, я только так смог объяснить для себя, наличие напомаженных мужиков в цифровых грезах.

— Его величество ожидает! — не дойдя до меня пары метров, НПС в лосинах сделал замысловатый пируэт приветствия.

— Где сейчас король? — ответив на приветствие столь же замысловатыми движениями, клон замер в надменной позе.

Для того, чтобы совершать незнакомые действия, достаточно было ослабить своеобразный контроль. Пользуясь оперативной памятью с ментаслепка, виртуализированный образ самостоятельно совершал то, что делал ранее оригинал. В первый раз, еще в образе профессора Паскуальдини, я чуть не упал, простейшее действие ходьбы оказалось трудновыполнимым. Отпустив контроль от растерянности, спустя пару мгновений успокоился, мексиканец начал переставлять ноги самостоятельно, уловив мою мыслекоманду идти вперед.

— Его величество велело известить о вашем прибытии незамедлительно! — смазливый посыльный опять отвесил поклон и продолжил: — Аудиенция пройдет в библиотеке, кардинал уже извещен о встрече!

«— Это еще кто?!» — спрашивать вслух я не стал, в оперативной памяти этой информации не было и я запустил поиск по заархивированному блоку глубинной памяти лжеученого.

— Мой Париццо! — единственный стул в помещении был занят королем, возводя тем самым простой предмет мебели в ранг трона: — Как прошла встреча? Ты принес то, зачем я тебя посылали?

— Ваше величество! — очередные жесты руками и телом с моей стороны от клона лжеученого: — Я принес данные исследований, накопитель был у клиента с собой!