- ...Да, этого человека я знаю. - Басков долго рассматривал фоторобот, над которым мне пришлось изрядно потрудиться вместе с компашкой из парка. - Он здесь, правда, не очень похож. Но, судя по вашему описанию, - это Карасев. Редкий талант, доложу я вам.

Настоящий боец, великий мастер.

- Вы с ним давно знакомы?

- Как вам сказать. Не так чтоб уж очень. Он тренировался у меня.

- Здесь? - показал я на приоткрытую дверь спортзала.

- Нет, - хмуро улыбнулся Басков. - В другом месте... Это когда мы, извините, в подполье ушли. По инициативе, между прочим, вашей конторы.

- Что он собой представлял? - Я не отреагировал на выпад тренера. -- Вы ведь с ним общались - сколько? - почти три года.

- Неразговорчив, скрытен. Но заводной. Нервишки у него шалят, это точно. Очень обязательный. Если пообещал - разобьется, но исполнит. Вот, пожалуй, и все.

Из спортзала я не шел, а летел, будто за полчаса у меня прорезались крылья. Карасев! Не думаю, что теперь установить его место жительства будет архитрудной задачей.

Адрес Карасева я получил за считанные минуты. И сразу же, не мешкая, отправился к нему домой, на всякий случай, для подстраховки, захватив с собой Баранкина.

Дверь коммуналки, где жил Карасев, открыла приземистая старуха.

- Чаво? - переспросила она, приставив ладонь к уху, тем не менее в мое удостоверение впилась цепко и что нужно вычитала вмиг. - А, Карасев... Ентот паразит... Вона евойная дверь. Нетути Карасева.

- Не знаете, когда придет?

- Гы... - открыла щербатый рот старуха. - Он мине не докладывает. А нетути его ужо неделю.

Не меньше.

Новость для меня малоприятная. Что делать? Не думаю, что мне удастся быстро получить санкцию на обыск: Иван Савельевич все еще по больницам прохлаждается, а его молодой коллега, завидев меня, зеленеет от испуга и старается побыстрее сбежать куда-нибудь "по делам". А что, если?..

- Рискнем? - тихо говорю Баранкину, показывая глазами на дверь комнаты Карасева.

- Ты что, того?.. - хотел покрутить он пальцем у виска, но, заметив любопытный взгляд старухи, быстро опустил руку. - Серега, у меня свадьба через три дня... - взмолился он. - Кто капнет - нас со свету сживут, по высоким кабинетам затаскают...

- Могеть, вам зглянуть на евонную комнату надыть? - робко спросила старуха.

- Не мешало бы... - переглянулся с Баранкиным, он только потупился безнадежно.

- Чичас... - Старуха зашлепала по коридору.

Через минуту она возвратилась и протянула мне ключ.

- Евойный, запасной... - Глаза ее забегали.

- Откройте, пожалуйста, - с официальной сухостью сказал я.

Старуха помялась немного, но не возразила.

Комната Карасева поражала убожеством: давно не беленные стены, слой пыли на столе и телевизор старой модели, простыни не первой свежести на довоенного образца кровати с медными шишечками... Я чувствовал себя неловко и ругался последними словами - а дальше что? Обыскать - значит, нарушить закон, уйти просто так - а вдруг в комнате есть что-нибудь такое... Короче, мы с Баранкшшм топтались у входа, а затем он меня потянул за рукав к выходу. И тут я увидел! В другое время, при иных обстоятельствах я, возможно, прошел бы мимо, ничего не заметив, но в этот неприятный для нас с Баранкиньш момент все мои чувства были обострены...

Через полчаса я уже стоял на пороге ЭКО.

- Здорово, Кир Кирыч! Колдуешь?

- А, Серега. Наше вам... - Мой приятель-эксперт оторвался от окуляра микроскопа и вяло пожал мне руку. - Садись. Хлебнешь? - показал на колбу, до половины наполненную прозрачной жидкостью.

- Спиритус вини?

- Извини, Серега, коньяк для опытов нам не положен. Чем богаты...

- Увы, не могу. Как-нибудь в другой раз. Тороплюсь. Я к тебе за помощью. Нужно срочно определить, что это за следы, - и я протянул Кпр Кирычу полиэтиленовый пакет с тряпкой, которую выудил из картонного ящика с мусором в комнате Карасева.

- Старик, для тебя сделаю. Посиди. Я в лабораторию. Вот журнальчик итальянский для мужчин. Поразвлекайся. Да не вздумай увести. Вещдок...

Вскоре Кир Кирыч возвратился.

- Ну, это просто... Сам, наверное, знаешь. На этой тряпке следы порохового нагара, оружейного масла и чешуйки свинца. Короче, этой тряпкой чистили ствол, похоже, револьвера.

- Чешуйки свинца... Слушай, Кир, а нельзя проверить, не из этого ли оружия застрелили Лукашова?

- Можно. Но на это потребуется значительно больше времени. Нужно провести спектральный анализ чешуек и пуль.

- Кио, голубчик, постарайся! С меня причитается.

- Да ладно, сочтемся. К вечеру заключение будет готово. - Поздним вечером я позвонил в ЭКО.

- Обрадую тебя, Серега, - ответил на другом конце провода усталый голос Кир Кирыча. - Именно из этого нагана был застрелен Лукашов. За бумагами зайдешь?

- Спасибо, Кир! Ну ты молодец... Бумаги завтра.

Будь здоров!

КИЛЛЕР

Как я по-глупому влип, простить себе не могу! Попался на элементарную уловку, как молокосос. Взяли меня Додик с Феклухой в тот момент, когда я помогал подняться старушенции, ни с того ни с сего рухнувшей прямо передо мной. Это я уже потом понял, что старая стерва была "подсадной уткой", когда меня притащили к ней на "хазу" в пригородном поселке, Додик и Феклуха ржали, как помешанные.

Шеф появился на вторые сутки моего заточения.

- Ну, здравствуй, мой мальчик, - он уселся на табуретку, развяжите ему ноги, пусть сядет, - приказал он Додику.

Я лежал на кровати, связанный по рукам и ногам, - эти поганцы боялись меня, как огня, конечно, в данной ситуации это обстоятельство было слабым утешением.

- Шеф, да он... - Додик скорчил глупую гримасу.

- Два раза я не повторяю...

Додик поспешил исполнить приказание.

- Ты голоден? - участливо поинтересовался шеф.

Я молчал, с ненавистью глядя на его тщательно выбритое лицо.

- Не сердись. Ты сам виноват. То, что надумал завязать - ладно. С кем не бывает... А вот то, что осмелился водить меня за нос, - это уже наказуемо, и со всей строгостью. Тебе было поручено ликвидировать жену Лукашова. С некоторых пор она стала для нас опасна. Я тебе объяснил почему. Для тебя ее кончить... тьфу!

И нет. Невелика сложность. А ты все ходил вокруг да около, глаза мне замыливал, а сам лыжи вострил: билет на самолет прикупил, денежки припрятанные откопал. Те, что я тебе платил. Я! Не скупясь платил. К бабе своей собрался по-шустрому да втихаря? Ну это еще полбеды. Но за то, что ты пожалел жену Лукашова - пожалел ведь, а? - и не выполнил мой приказ, ответ держать придется. Молчишь?