Руфь (с горькой иронией). Жила!
Суидл (не без уважения). Если вы хотите видеть его (указывает на кресло Коксона), то он сейчас будет. Он никогда на много не опаздывает. (Деликатно.) Я надеюсь, ваш друг вернулся из загородной поездки. Кажется, его срок истек три месяца назад.
Руфь кивает.
Я был тогда ужасно огорчен. Если хотите знать мое мнение, хозяин сделал ошибку.
Руфь. Да, большую ошибку.
Суидл. Надо было дать ему загладить свою вину. И я считаю, что судья должен был отпустить его. Они забыли, что такое человеческая природа. Мы-то знаем!
Руфь ласково улыбается ему.
Навалятся на вас, точно целый воз кирпичей, раздавят в лепешку, а потом сами возмущаются, ежели вы не в силах встать на ноги. Знаю я их, навидался таких вещей на своем веку. (Качает головой, точно мудрый старик.) Да вот только на днях хозяин...
Тут через приемную входит Коксон, разрумянившийся от резкого восточного
ветра. Он заметно поседел.
Коксон (снимая пальто и перчатки). Как, это вы! (Делает знак Суидлу, чтобы тот ушел, и закрывает дверь.) А я и не узнал вас! Да и верно, уже два года прошло. Хотите поговорить со мной? Могу уделить вам минутку. Садитесь. Детишки здоровы?
Руфь. Да. Но я теперь живу не там, где раньше.
Коксон (вопросительно глядя на нее). Надеюсь, дома у вас все наладилось?
Руфь. После всего, что было, я больше не могла оставаться с Ханиуилом.
Коксон. Но я надеюсь, что вы не сделали ничего опрометчивого? Мне было бы жаль, если бы вы поступили опрометчиво.
Руфь. Дети остались со мной.
Коксон (начиная понимать, что дела обстоят не так хорошо, как он надеялся). Ну, я рад, что повидал вас. Ну, как, вы еще не имели вестей от нашего юного друга с тех пор, как он вышел на свободу?
Руфь. Вчера я случайно встретилась с ним.
Коксон. Надеюсь, он здоров?
Руфь (с внезапным озлоблением). Его нигде не берут на работу. На него страшно смотреть: кожа да кости.
Коксон (с подлинным участием). Боже мой, мне грустно это слышать! (Опять настораживаясь.) Разве ему не подыскали место, когда он отбыл свой срок?
Руфь. Он прослужил там только три недели. А потом они узнали все подробности - и...
Коксон. Право же, не знаю, чем я могу вам помочь. Мне так неприятно отказывать людям в чем-нибудь.
Руфь. Я не могу видеть его в таком состоянии.
Коксон (внимательно оглядывая ее. Весь ее облик отнюдь не говорит о бедности). Я знаю, что его родственники не очень-то беспокоятся о нем. Может быть, вы могли бы поддержать его, пока он не станет на ноги?
Руфь. Теперь - нет. Я могла бы раньше, но не теперь.
Коксон. Не понимаю.
Руфь (гордо). Я увидела его и... теперь не могу.
Коксон (смотрит на нее. Он встревожен). Я человек семейный и не хочу слышать ничего неприятного. Простите, я очень занят.
Руфь. Я уже давно поехала бы к своим родным в деревню, но они никак не могли примириться с тем, что я вышла за Ханиуила. Я никогда не была особенно рассудительной, мистер Коксон, но у меня есть своя гордость. Я ведь была совсем девочкой, когда вышла за него, ну, и воображала его замечательным человеком... Он коммивояжер и часто заезжал к нам на ферму.
Коксон (с сожалением). А я-то надеялся, что после нашей последней встречи у вас дела пошли лучше.
Руфь. Муж обращался со мной еще хуже, чем раньше. Ему не удалось сломить мою волю, но я потеряла здоровье. А потом он стал избивать детей... Этого я не могла вынести. Теперь я не пошла бы к нему, хотя бы он лежал при смерти!
Коксон (он мечется по комнате, точно увертываясь от потока лавы). Нельзя так выходить из себя! Нельзя!..
Руфь (с затаенной ненавистью). Человек, который может так себя вести... (Пауза.)
Коксон (заинтересованный против воли). Так вот, значит, как у вас все сложилось! Что же вы делали потом?
Руфь (пожимая плечами). Пробовала делать то же, что и тогда, когда в первый раз ушла от него: шила юбки... Грошовая работа! Но ничего лучшего я не могла найти, а зарабатывала я не больше десяти шиллингов в неделю, причем сама покупала нитки и трудилась весь день. Я никогда не ложилась раньше двенадцати. Выдержала девять месяцев. (Со злобой.) Но я не гожусь для такой жизни, я не создана для нее! Лучше бы я умерла, чем жить так!
Коксон. Дорогая моя! Грешно так говорить!
Руфь. К тому же дети голодали - они ведь привыкли питаться лучше. Потом мне все стало безразлично. Я была слишком измучена. (Замолкает.)
Коксон (не в силах сдержать любопытство). Ну, а что же потом? Вам что-нибудь подвернулось?
Руфь (со смехом). Потом подвернулся мой хозяин. С тех пор он часто подворачивался!
Коксон. Боже мой, ах, боже мой! Я никогда не сталкивался с такими вещами!
Руфь (угрюмо). Он обращался со мной хорошо. Но с этим покончено. (Внезапно у нее начинают дрожать губы, она закрывает их тыльной стороной руки.) Понимаете, я никогда не думала, что опять увижу его. Просто случайно я встретила его у Хайд-парка. Мы пошли в парк, сели, и он рассказал мне о себе. О мистер Коксон, помогите ему!
Коксон (сильно встревоженный). Значит, вы оба потеряли средства к существованию. Какое ужасное положение!
Руфь. Если бы только он мог вернуться сюда! Ведь здесь о нем все уже известно!
Коксон. Мы не можем допускать ничего, что бросало бы тень на фирму.
Руфь. Мне больше не к кому обратиться!
Коксон. Я поговорю с хозяевами, но не думаю, чтобы они взяли его при таких обстоятельствах. Едва ли они согласятся.
Руфь. Он пришел сюда со мной, он там, на улице. (Указывает в окно.)
Коксон (с достоинством). Ему не следовало приходить сюда, пока за ним не послали. (Смягчается, увидев выражение ее лица.) У нас как раз сейчас есть свободное место, но я ничего не могу обещать.
Руфь. Для него это было бы спасением.
Коксон. Я сделаю, что могу, но я не уверен в успехе. А теперь скажите ему, чтобы он не показывался здесь, пока я не выясню положение вещей. Оставьте ваш адрес. (Повторяет за ней.) Мулингар-стрит, восемьдесят три? (Записывает на промокательной бумаге.) До свидания!
Руфь. Благодарю вас. (Направляется к двери, затем оборачивается, точно хочет еще что-то сказать, но передумывает и уходит.)
Коксон (вытирая лоб и голову большим белым платком). Ну и дела! (Просматривает бумаги и звонит.)
