Гуга. А может быть, мне?
Гиго(сердито). Почему тебе, а не мне?
Гуга(смеется). Ну ладно, пусть тебе! Пойдем.
Идут к двери, останавливаются. Гуга задумался.
А все-таки, кому же он оставил свои миллионы?
Занавес
Действие второе
Картина третья
Декорация второй картины. Кабинет Понандонуло. На сцене Бин и Джо Джераль и жена Бина — Гледис. Им предоставлен особняк Попандопуло.
Джо. Я приехал в Грузию, чтобы разбогатеть, но не знаю, с чего начать. Скажите, Гледис, что делать человеку, который в двадцать пять лет еще не нашел своей дороги в жизни?
Гледис. Выпить кофе, а потом погулять в саду.
Джо. Куда пропала эта проклятая старуха?
Гледис(зовет), Мариам! Мариам!
Входит Мариам.
Мариам. Что вам угодно, господа?
Гледис. Кофе!
Мариам. Не понимаю вашего языка, чтоб он у вас отсох!
Гледис(Бину). Объясни этой старой ведьме, чтобы она принесла кофе.
Бин(достает словарь, читает). Кофе… принеси…
Мариам. Пожалуйста. Сейчас. (Выходит из комнаты.)
Входит Кик.
Кик. Доброе утро, господа!
Все. Здравствуйте, Кик!
Джо. Куда вы исчезли, Кик?
Кик. Дела, господин Джо. Дела чрезвычайной важности. Вчера я был на коне, сегодня растоптан его копытами…
Бин. Ваши аллегории непонятны. Яснее!
Кик. Извольте. Вчера я был миллионером, сегодня я снова нищий.
Гледис. Ах, как интересно! Расскажите нам, как это случилось.
Кик. Извольте. Позавчера умер миллионер Аристид Попандопуло — хозяин этого дома.
Джо. Как, и этот дом принадлежал Попандопуло?
Кик. Да, господа. За этим столом проходила деловая жизнь богатейшего человека. Я слышу, как шуршат векселя, доллары, фунты, как звенит золото. Миллионы жили в ящиках этого стола.
Джо(повторяет задумчиво). Этого стола…
Гледис. Но я не понимаю, что общего между вами и миллионами Попандопуло?
Кик. Представьте себе, что этот скупой старик не оставил после себя никакого завещания. А у него никогда не было родственников.
Все. Неужели?
Бин. Великолепно, Кик! Если родственников нет, их надо выдумать!
Кик. Я тоже так думал, господин Джераль. Мне казалось, что моя покойная бабушка была гречанкой. Вот я и подумал: а кто знает, нельзя ли пристроить старушку к Попандопуло — и тогда я могу оказаться наследником его миллионов. Я разослал телеграммы всем своим родственникам, нанял юриста и дал делу ход…
Джо. Дальше, дальше! Рассказывайте!
Кик. Что тут рассказывать. Увы. все стало ясным. Моя бабушка оказалась чистокровной грузинкой, и я потерял миллионы Попандопуло.
Входит Мариам с кофейником в руках. Споткнувшись, она пролила горячий кофе на руку Гледис.
Гледис(истерически вскрикнула). Ой! Помогите! (Дает пощечину Мариам.) Вон отсюда!
Кик. Вон отсюда, старуха! Убирайся, когда тебе говорят!
Мариам. Простите, я нечаянно… (Уходит в слезах).
Гледис. Почему вы наняли эту старуху, господин Кик? Неужели нельзя было выбрать более опытную и молодую служанку?
Кик. Мне ее рекомендовали с самой лучшей стороны. Она двадцать лет обслуживала самого Попандопуло.
Гледис(капризничает). А Бина совсем не беспокоит моя рука. Все мужья одинаковы. (Показывает Кику руку.) Видите, что она со мной сделала?
Бин(встает). Успокойся! (Берет ее под руку.) Пойдем, я перевяжу тебе руку.
Гледис(вытирает глаза). Тебе все равно, ты не бываешь дома, а я целый день одна с этой опасной, глупой женщиной.
Кик. Не беспокойтесь. Я сегодня же найду вам опытную горничную, а эту женщину вместе с дочерью мы отсюда выселим.
Гледис, Бин и Кик выходят. Джо остается один.
Джо(любовно гладит стол Попапдопуло). Судьбы миллионов решались за этим столом… Еще позавчера здесь сидел человек, одного слова которого было достаточно, чтобы сделать меня миллионером. И вот он умер и, как скиф, забрал в могилу все свои сокровища. (Задумался.) Неправильно устроена наша планета. Деньги движут миром, и смерть должна отступать перед ними. Чем богаче человек, тем дольше он должен жить на свете. (Испугался своих слов.) Нет, нет, тогда я, наверно, умер бы раньше всех! Я же нищий… хоть и в погонах. (Открывает ящики стола.) Сколько бумаг! И за каждой из них деньги, дела, жизнь. И все это остановилось… (Неожиданно натыкается на потайной ящик в столе.) Ага, это, наверно, потайной ящик. Потайной ящик в рабочем столе миллионера! Это открытие, сенсация! (Нервно возится, пытаясь открыть ящик.) Кто знает, может быть, в этом ящике спрятаны какие-нибудь золотые вещи.
Входит Мариам Джо испуганно отпрянул от стола.
Мариам. Не угодно ли позавтракать?
Джо(истерически). Вон отсюда! (Подбегает к Мариам. хватает ее за рук у и указывает на дверь.) Убирайся!
Мариам(и испуге кричит). Пустите меня!
На крик Мариам вбегает Медея.
Медея. Что такое?
Мариам. Этот недоносок толкнул меня… чуть не избил. Нет, дочка, не могу я больше у них работать…
Медея(к Джо). Как вам не стыдно! Поднять руку на женщину! Идем, мать! (Уводит Мариам.)
Джо(снова подбегает к столу, пытается открыть потайной ящик, наконец ото ему удается. Он лихорадочно обшаривает ящик и вынимает оттуда огромный револьвер старой системы; плюет па пего). Тьфу! Неужели судьба наградила меня только вот этим заржавленным допотопным оружием? (Обращается к револьверу.) Нет, я не воспользуюсь твоими услугами. Я не настолько богат, чтобы жить, но и не настолько беден, чтобы расставаться с жизнью. (Смотрит в глубину ящика.) Ого! Здесь какие-то бумаги! (Вынимает бумагу, разворачивает. Это какой-то документ с подписью и печатями.) Что такое? (Вздрогнул.) Может быть, это и есть завещание Попандопуло? Может быть, здесь судьба миллионов? (Кричит.) Бин! Бин! Кик! (Пугается своего крика, прячет бумагу.)
Вбегают Бин, Кик, за ними Гледис.
Бин. Что случилось? Чего ты кричишь?
Джо(торжественно и вместе с тем нервно). Я нашел завещание Попандопуло.
Кик. Что? Что вы говорите?
Бин. Дай сюда! (Берет у него из рук документ.) Это написано по-грузински. (Передает бумагу Кику.) Переведите.
Кик(читает). «Я, Аристид Сократович Попандопуло, находясь в здравом уме и твердой памяти, настоящим завещанием делаю следующие распоряжения. Все мои богатства — марганцевые рудники в Чиатурах, заводы, все мои пароходы…» (От волнения у него прерывается голос.)
Джо. Спокойнее, спокойнее, Кик!
Кик(продолжает), «…все мои дома в Тбилиси, Кутаиси и Поти. все мое движимое и недвижимое имущество, оцененное в двадцать миллионов золотом…»
Гледис. Боже мой!
