Я не стал высказывать своего мнения по поводу мер, которыми Марат решил воспитывать своих клановых бойцов. Это было его дело и лезть в чужой клан со своим уставом было глупо.

-Ты куда сейчас? - закончив финансовые дела и выпив больше, чем следовало, игрок панибратски обнял меня на внутреннем дворе перед постоялым двором.

-На войну, - уже вошедшей в привычку фразой, ответил я.

-Там и встретимся, - парень был уже пьян и не твердо держался на ногах.

Прежде чем покинуть деревню, я зашел к старосте и перевел почти все деньги в реал. Таскать с собой такие суммы в кошельке в моем представлении о благоразумии, мог только самоубийца. Больше двух десятков комплектов доспехов, конь, три телеги, потянули на мою годовую зарплату в реале.

-Не нападут? - уточнил Роман, посматривая на побежденный отряд.

-У них нет лошадей, если только бегом, - выразил я свое сомнение о вероятности атаки.

-Тогда стоит выдвигаться, - командир отряда оценил сложившийся расклад и намерился покинуть деревню первым.

-В Кромвель, - скомандовал я, не став противиться здравому решению.

Моя идея с увеличением поголовья тягловой силы провалилась. Согласно Королевского указа о титулах, только лицо благородных кровей могло передвигаться в повозке, запряженной в более чем одну лошадь. В моем случае, я мог запрячь не более двух животных и ехать в телеге сам.  Виконты, Графы, Герцоги и Маркизы имели большие привилегии. А сам король мог позволить себе запрячь в повозку целых семь пар лошадей.

С моими мытарствами туда и обратно, на сражение за шахту я опаздывал. Сегодня была пятница, за два дня мой отряд успевал добраться только до города. Сражение было назначено на воскресенье, единственный день, в течении которого игра позволяла совершать смену владельца собственности, в случае успешного захвата. От города до рудника был еще день пути, как я не прикидывал, ничего не получалось. 

Воз с рыбой по прежнему оставался с нами, торговать на глазах побежденных на кануне игроков я не решился. С недовольством покосившись на поскрипывающую в хвосте телегу, я стал подумывать, куда бы сплавить товар. Если не заезжать в город, то мы еще вполне могли успеть, при условии, что не станем останавливаться в субботу, а продолжим движение ночью.

-Роман, - в последнее время, я все чаще советовался с игроком, особенности сно-вирта 'Реаялити' он знал куда лучше меня: -Если не заезжать в город, то где еще можно продать рыбу?

-В лагере, - ответил он и уловив мое очередное недоумение, дополнил: - в лагере графа. Когда собирается много игроков, местные НПС стягиваются к таким местам, покупая и продавая все что могут.

-Меняем план, - повеселев, я бодрым голосом отдал новую команду: - Двигаем к шахте, надо успеть к началу захвата.

Моего оптимизма никто из команды не поддержал, впрочем и выражения недовольства в слух я не услышал.

'-За столько лет весь оптимизм порастеряли', - возникшая мысль, притушила мигом вспыхнувшее раздражение.

Время от времени, жалость пробивалась в моем отношении к зекам, после чего приходилось напоминать самому себе, что за хорошие дела современный суд не сажал людей в тюрьму. По всему выходило, что я провожу часть своей жизни с самыми отъявленными уголовниками. Провести в сно-вирте по ИУ целых девять лет мог только человек с огромным сроком тюремного заключения.

Пологое поле, раскинувшееся перед нами, было сплошь уставлено палатками и сбитыми в тесные кружки телегами. Распряженные лошади паслись тут-же, склонив свои гривы к самой земле в поисках травы. Живых игроков было не много, куда большее количество тел персонажей лежало над и под телегами. Игроки ушли в реал, оставив персонажей спать под чистым небом. Через девять часов должен будет начаться захват, и все отряды, что пришли предложить свой меч графу, окажутся здесь, готовые к бою.

-Поторопитесь, если хотите успеть и наняться, - окликнул нас игрок, раздетый в сине-желтую хламиду: - граф собирался выходить из игры сразу после захода солнца.

-Где его палатка? - глянув на край горизонта, я понял, что у меня есть от силы четверть часа, чтобы успеть.

-В самом центре,- указав рукой направление, игрок добавил: - у палатки стоит штандарт клановых расцветок.

Оставив свой отряд искать место на постой, я углубился верхом в расположение спящего лагеря. Игроки в сине-желтых хламидах, парами передвигались между телег и палаток, присматривая за порядком. Временно нанявшиеся игроки теперь были под защитой графа и любая потеря имущества становилась головной болью титульного игрока, собравшего столь внушительное войско в одном месте.

-Кто таков? - помимо охраны, перед входом в большую палатку стоял пузатый игрок.

-Барон Сергей, найм на захват рудника, - отрекомендовал я сам себя.

-Оружие сдать, проходить, еще десять минут и его светлость изволит почивать, - проговорив скороговоркой, игрок ловко подхватил протянутые мной ножи и приоткрыл полотняный вход: - проходите.

-Доброй ночи, - войдя в просторный шатер, я поздоровался со всеми, кто там был.

Остановившись по велению взмаха ладони графа, я слегка замялся, вспоминая ритуальную фразу найма.

-Прими мой меч, обопрись на мой щит, я клянусь c честью служить, - выговорив все это, в который раз негативно подумал о человеке, занимавшегося придумыванием титульного кодекса.

Рассеянно мазнувший взглядом по моим потертым доспехам, граф неожиданно встрепенулся и уставился на меня во все глаза.

-Барон? - голос у игрока оказался под стать выражению лица, с ленцой и надменностью.

-Барон Сергей, ваша светлость, - чуть склонив голову, я проявил учтивость.

-Барон Сергей, сколько у вас бойцов и как вооружены? - оценив мои старания, он благосклонно улыбнулся.

Услышав вопрос своего сюзерена, окружение графа прервало свои разговоры и воззрилось на меня, как на седьмое чудо света.

-Восемь бойцов и возница. Все в тяжелой броне, хорошо держат строй, приоритет в защите, - без утайки перечислил я.

-Все? - откровенное чувство недоверия на лице графа не предвещало ничего хорошего.

-Все! - как можно тверже сказал я.

-Нет веры ни тебе, ни твоему мечу и щиту, убирайся, - графу не часто приходилось отказывать в найме.

Для того чтобы меня столь витиевато послать, титульный игрок негромко спросил что-то одного из своих приближенных, после чего выслушал ответ и повернувшись ко мне, громко произнес ритуальную фразу отказа. Окружение графа тут-же подхватило тему и прихлебатели наперебой стали соревноваться в остроумии. Не особо вслушиваясь в смысл направленных в мой адрес острот, я покинул палатку. Возвращаясь к своему отряду, меня не покидало чувство, что большинство фраз, брошенных мне в спину, прозвучали не для меня, в для оправдания поступка графа.