– Новый проектор?
– Ага. Два метра изображение.
– Офигеть. Где взял?
– На местном рынке. Ну, том, что на севере города.
– Там есть проекторы для R2?
– Там только стоковые. Этот от дроида связи. Но работает офигенно.
На этом разговор завершился, и я принялся высчитывать коэффициенты работы эмиттера поля. Судя по даже приблизительным расчетам, мне нужен был проектор на подобии фонарика, который создавал бы вокруг себя поля. Для этого была выбрана цилиндрическая форма. От количества обмотки зависела интенсивность поля. В металл обмотки пришлось включить не только стандартный набор гипердрайвовых металлов. Во время работы бортмехаником я успел хорошо изучить на практике металлы и создаваемые ими поля, так что просто составил такой набор, который создавал поле определённой энергии, хорошо проходящей сквозь большинство конструкционных материалов. Разве что нейраниум был ему не под силу. За воротами мастерской наступил вечер, а потом и ночь пришла, но я не останавливался и сидя перед Эрдва, добавлял в спроектированную конструкцию всё новые и новые элементы. Именно интуиция в проектировании была наиболее ценной – некоторые показавшиеся на первый взгляд правильными решения заставили мою интуицию взвыть и были отложены. Другие наоборот, что-то подсказывало, что это хорошее решение. Лин закончил свою работу на сегодня и обратился ко мне:
– А ты останешься тут? Полночь уже.
– Сколько? – удивился я.
– Полночь, говорю ж тебе. Ты смотри, не засиживайся.
– Да, да, завтра вернусь и продолжу работу, – сказал я и тут же, свернув результаты работы, вышел из мастерской. Лин и я улетели на своих спидерах в разных направлениях. Я – в общагу.
К работе непосредственно над вундервафлей-сканером я приступил к середине следующего дня.
Интуиция и мои возможности ваять металл как захочу, позволяли за день делать то, на что у других ушли бы недели работы – что бы просто создать нужную проволоку или пластину, с нужной структурой металла, обычно приходится прибегать к заводской работе, плавке, ковке, и прочим прелестям жизни. А мне то что – гоп, хлоп, вот и готова деталь.
Транспортник G9 я пригнал весь, так как в нём было около десяти тонн различных ценных металлов, а перевозить более мне их было не на чем. Биндо посмотрел сквозь пальцы на новый корабль рядом с ангаром и не обратил на него особого внимания, когда приветствовал меня.
Перенеся телекинезом металлы в мастерскую, я сел в углу и при поддержке Эрдва начал выплавлять нужные детали. Эрдва мне демонстрировал чертежи детали, а я тут же их изготавливал – например, около трёхсот метров проволоки, сечением около ста микрометров, то есть в человеческий волос толщиной. так-же около двадцати слоёв фольги из сплава ультрахрома и карбонита. Вершила конструкцию два слоя изоляции – проволока из нейраниума, намотанная на фольгу ультрахрома, так-же с вкраплениями нейраниума. Эта изоляция позволит отразить излучение и направить его не во все стороны от эмиттера, а узким потоком в сторону сканируемого объекта. У меня появилась идея сделать подвижную часть экранов, что бы дроид мог сам менять толщину сканирующего поля, но в целях экономии времени и сил пока решил не спешить и сделать постоянный сканер с жёстко заданными параметрами поля.
После шести часов работы, сканер был готов. Выглядел он как… ну, как стальной фаллоимитатор. Не надо смеяться, он действительно смахивал на продукцию секс-шопа, но назначение у него было иное.
Прикрутив к сканеру провода для сканирования я, наконец, озаботился главной частью детали – приёмником. Приемник, по сути, был похож на цифровую матрицу от видеосенсора, только вместо фотоэлементов, на нём должны были быть элементы, которые изменяют свои параметры исходя из попадающего на них отражения излучения силового поля. Такой металл был – очень хрупкий, но меж тем использовавшийся в сплавах, карваниум. Обычно в чистом виде он считался абсолютно бесполезным и использовался только в виде сенсора силовых полей, так как резонировал с некоторыми из них. Параметры созданного мною эмиттера наиболее точно соответствую параметрам для резонанса с карваниумной матрицей. Одна разница – фотоэлементы создавали электроны сами, при попадании на них света, а тут нужно было подвести контакт к каждому элементу, но в итоге получалось то же самое, что и при реакции фотоэлемента.
Ломать – не строить. Именно так я рассудил и раскурочил видеосенсор старого дроида, найденного мною на свалке мастерской. Видеосенсор был довольно старой модели, но для моих целей его разрешения было более чем достаточно.
Ещё час ушёл у меня для того что бы заменить все фотоэлементы матрицы на микроскопические пластины. Карваниум, если на него попадало силовое поле определённой частоты, изменял свои параметры сопротивления. В данном случае мне более чем подходила схема видеосенсора – с одной стороны мы подаём на каждую микропластинку некоторый, весьма маленький, но постоянный электрический ток, и при этом с другой стороны от пластины идёт второй контакт, выходной. Поле отражается от любого элемента, на который упадёт, в зависимости от своей интенсивности, сможет преодолевать как верхний слой, так и толстые перекрытия и корпуса отдельных узлов. А дальше, отражённый сигнал, по типу света. Попадает, но не на линзу видеосенсора, а на фокусировочные кольца. Да, именно кольца, которые излучают под напряжением простейшее электромагнитное поле и другие поля, после прохождения через кольца-фокусировщики, изменяют масштаб рисунка, но не меняются по своей структуре. Система от обычного видеосенсора после доработки прекрасно подошла.
Сенсор был создан и экранирован от излучения не с той стороны, после чего вставлен в отведённое для него место.
Доделка, такая как установка и тестирование электронных частей, заняли ещё пару часов. В итоге я просто подключил через универсальный интерфейс инструмент к одному из терминалов и, запустив программу, аналог ПО вебкамеры, сделал несколько тестовых снимков. Снимки получились… скажем так, весьма скособоченные, но через них было видно. Видно!
Радость, когда работает что-то, что ты спроектировал и создал сам – это пожалуй единственное, что поддерживает жизнь в конструкторах – это действительно прекрасные чувства. Конечно, пришлось ещё раз исправить дефект в фокусировщиках, но всё же, в итоге я получил сканер техники, который может дать изображение с точностью до одного микрометра и может быть использован для анализа любой техники. Первым подопытным стал найденный дроид, нерабочий. Слой за слоем сканер снимал с него изображение, затем объединив полученные срезы в одно изображение. Получилась первоклассная трёхмерная схема дроида – вплоть до самых мелких деталей. Были и меньшие, но их астродроиды не ремонтировали.
Пришла пора дать эту вундервафлю моему железному другу. Подсоединив сканер в свободный слот для инструмента, я запустил дроида. Что бы он по настоящему научился анализировать технику, нужно сделать ещё очень и очень многое. Правда, не мне, ему самому.
Эрдва получив в свои манипуляторы новую игрушку, тут же пошёл её использовать. Я лишь направил его деятельность в нужное русло:
– Эрдва, для начала просканируй новым сканером что-нибудь и создай чертёж-проекцию.
– Зачем?
– Хочу посмотреть, что получится.
– Хорошо. Что сканируем?
Я направил его к аппарату для проверки репульсоров. Эрдва подъехал к нему и принялся водить сканером вдоль деталей. Через несколько минут он закончил и над его куполом появилась проекция аппарата – довольно точная.
– Теперь выключи связь с базами данных по ремонту и начинай анализ.
– Какой анализ? – спросил дроид.
– Как какой? Анализ конструкции, которую ты просканировал. Скачай из сети программы, может быть даже платные. Деньги возьми с этой карты… – я протянул кредитку дроиду. Эрдва замолчал, но как маленький банкомат, принял кредитку в соответствующий слот. Через пять минут кредитка была мне возвращена, а дроид сообщил:
