– Вот, о чём я вам говорю, – Эван искренне не понимал, почему до его собеседников не доходит суть.
– Республика много потеряла, и не факт, что у канцлера хватит возможности вернуть это, – сказал Ки-Ади-Мунди, обратив свой взгляд на Винду.
– О чём я вам и говорю. Канцлер начал новый кризис. И кто знает, чем он завершится. К тому же такого позора республика не испытывала уже давно. Подумать только – горстка торговцев, которые захватывают целую планету. И заметьте, никакой войны сейчас нет и не предвидится, – веско заметил Винду.
– Но мы же разобрались с этим, разве нет? Торговая Федерация была использована Ситхом для его целей…
– Да, но широкой общественности это не известно. Федерация уже несколько лет конфликтовала с сенатом, и закончилось это взаимными оплеухами. Для обывателя в этом нет ничего нелогичного. Повышение таможенных пошлин сенатом, а в ответ – вторжение на Набу Федерации, в ответ – последний довод в виде административных санкций… Закон о запрете частных армий ещё никто не отменял, да и доказательства налицо, – сказал Йараэль Пуф.
– Говорите прямо, уничтожить их хотели… – поморщился Винду.
В разговор вступил Пло Кун:
– Я бы не был так категоричен. Федерацию уничтожили только как единую организацию. Но по-прежнему компании, входившие раньше в её состав, продолжают работать. Разве только руководство сменили и лишились представителя в сенате. Но это не принципиально.
– Ещё как принципиально. К тому же при блокаде Неймодии ускользнуло бессчётное множество грузовых кораблей, просто угнанных их пилотами, – возмутился мастер Пуф.
– И это ещё один вопрос к Канцлеру, – добавил Винду.
– Всё это закончится тем, что сенаторы опять погрязнут в обсуждениях, коррупции и дележе добычи. Если они решат ещё более расширить свой Аппарат, то это неизбежно приведёт к махинациям. В итоге рядовой житель галактики вряд ли заметит изменения, – добавил Пло Кун, оглядев всех собравшихся.
– Но Ситха более в сенате нет, и быть не должно, – сказал Йода, открыв на секунду глаза. Остальные мастера, было, забыли про него, а кое-кто думал, что старейший задремал под шумок.
– И это главное для нас. Но канцлер всё чаще обращается за помощью ордена, – недовольно пробурчал Винду.
– Орден может и отказать канцлеру… – сказал Пуф.
– Исключено! – возмутился Эван. – На кого может положиться канцлер, как не на нас? Если мы откажем ему, то только усугубим и без того шаткое положение Финиса Валорума! А что будет, если он потерпит поражение?
– Учитывая, что Ситх пропал без вести, может, выберут нового канцлера. Моложе и энергичнее.
– И тогда всё вернётся на круги своя. Проекты будут закрыты, а сенат снова погрязнет в обсуждении, – парировал Эван, – наконец-то появился кто-то решительный, но болото жадных и коррумпированных, откровенно не волнующихся о народе сенаторов затягивает его и не даёт ничего сделать.
– Сенаторы всегда готовы забыть об общем благе, отстаивая в основном интересы своих спонсоров. Или, как говорил Ситх: «Сенат полон жадных, ссорящихся делегатов. До пользы обществу им нет никакого дела», – процитировал Пуф слова сенатора Палпатина, – Финис имеет вес в сенате в связи с произошедшими событиями. Но только в сенате. Да и ему придётся потрудиться, что бы завоевать доверие достаточного количества сенаторов.
– Я вас умоляю, мастер Пуф, сенат проходил это не раз и не два. И даже не десять или сто раз – сенаторов две с половиной тысячи, это свой микрокосмос под куполом здания сената. Даже если кто-то и сможет подкупить или склонить на свою сторону десять, пятьдесят, сто, двести сенаторов – никто не в силах наладить отношения с большинством. Это толпа, а любому стаду нужен пастух. Иначе не миновать беды, – горячился Эван. Мастер Пиелл был вообще личностью энергичной, так что никто не удивился тому, что он поддержал канцлера. Вот только одной энергичности было мало, что бы сделать большое дело – это понимали все, включая Эвана Пиелла.
– А вы уверены, что канцлер потянет эту роль? После Руусанской реформы сенат погряз во лжи и коррупции, продажные сенаторы ослабили республику изнутри. И как, по-вашему, они отнесутся к Валоруму, который, кажется, открыл глаза и перестал изображать из себя украшение для зала заседаний, и обязательно предпримет попытки лишить их той эфемерной власти, что у них есть? – Винду всем своим видом излучал скепсис.
– Не спешите, мастер Винду. Канцлер может, и агрессивен на первый взгляд, но прежде всего он политик. Многие неудачи последних лет были подстроены Ситхом, не забывайте это, и не недооценивайте канцлера. Валорум получил поддержку почти трёх сотен сенаторов, которым понравилась его решительность.
– Ладно, Хатт с ними, что слышно из здания сената?
– Вы имеете в виду голосование за принятие новой программы? – уточнил Пуф.
– Именно, мастер.
– Секундочку, – Пуф встал и пошёл в сторону, где был терминал связи. Там он некоторое время повозился и через минуту вернулся обратно, неся в руках несколько датападов. Он передал их самым активным спорщикам – Винду, Эвану, Пло Куну. Уже через минуту победно воскликнул мастер Пиелл:
– Ну вот, я же говорил вам, а?
– Чему вы так радуетесь, мастер Пиелл?
– Канцлер усиливает свою власть! Вот что должно делать Валоруму. Эх, какой молодец…
– Не слишком ли громкие слова, а? Канцлер всего лишь сказал несколько речей и продавил план развития корпуса юстиции.
– «План развития». Ха, да вы видели этот план? Это уже не сенат, так что на них ещё есть надежда. План включает в себя замену старых кораблей, кадровые перестановки, увеличение численности корпуса почти вдвое и качественную подготовку новых рекрутов.
– Только бы это не закончилось как всегда, мастер Эван…
– Может, и закончится. Но начало положено. После того позора, что получил весь сенат на Неймодии у них нет другого выхода, нежели собирать себе маленькую армию. – Не сдавался Эван.
– Ну, это было ожидаемо и даже логично. «Неймодианский позор» вошёл в анналы истории, как пик бессилия республики. Сенат обязан отреагировать, иначе кое-кто всё-таки получит свой вотум…
*Планета Белкадан, сектор Далонбиан, космопорт «Рув-Си-Воск’эда»*
Помните, Люк Скайуокер говорил, что Татуин находится в самой задни... окраине галактики? Это было кокетство. Планета Белкадан находится действительно на самом отшибе. Если посмоттреть на галактику со стороны, то покажется, что она удерживается от отправления в загалактический космос каким-то чудом – с краю спирального рукава, последняя планета – дальше пара карликовых звёзд и все, финита, нет дальше галактики. Сектор Далонбиан был вообще, мягко говоря, «деревня Васюки» по меркам галактики. Впрочем, этим планета и известна – на проекции галактики она выделяется из всей массы тем, что «крайне-северная», то бишь расположена в самом верху.
– Эни, иди посмотри, что там с этим долбанным гипердрайвом! – раздражался Джулиан.
Мы сели в космопорте Рув-Си-Воск’эда, что в переводе с местного… что-то значило. Переводить никакого желания не имею, а Ситрипио тут со мной нет, да и пилоты прозвали этот порт «Руви».
Я послушно пошёл к гипердрайву. Без моей квалифицированной и, чего греха таить, читерской помощи гипердрайв не прожил бы и месяца. Чем меньше класс, тем большие нагрузки испытывают металлы. А на металлах и полях строился гипердрайв – внутри проводники для гамма-излучения. Потом есть несколько километров скрученной проволоки из сложных сплавов, проводящих энергию с термоядерного реактора и образующих особое поле, вызывающее флуктуации в пространстве и времени. Именно на этих полях, похожих на магнитные поля вокруг провода, находящегося под напряжением, и работал гипердрайв. Был ещё генератор квантового поля, но это поле служило эдаким барьером, предотвращая выброс корабля обратно в обычный космос.
Я привычно открутил силой винты на крышке гипердрайва и вытащил из слота многотонную махину. Да, эта штука была чудовищно тяжёлой – километры проволоки, корпус-экран, система подачи энергии и всё такое… Внутри опять чувствовались проблемы в металле проводника. Проволока во время прыжка получала чудовищное напряжение с термоядерного реактора, так что состав её быстро портился – с точки зрения силы это выглядело как изменения потоков текущих внутри проволоки, но менялись сами металлы – от неизбежного нагрева и от токов Такой мощности. Пришлось выправлять и чистить – через полчаса гипердрайв был не то что бы новый, но помолодевший. Структура сплава восстановилась, искажения выправились, и многотонная махина, с меня ростом, поплыла обратно в слот.
