Я пережил этот разговор быстро, уже на следующий день не обращал внимания, тогда как для Тоси начались проблемы. Усилив свою эмпатию, я мог чуть ли не прочитать все её мысли, и они не отличались от первоначальных выводов – на меня она уже не смотрела как на ребёнка, а как на мужчину. Несмотря на некоторую биологическую разницу межу людьми и тогрутами, наши расы вполне отчётливо чувствовали влечение к представителям противоположного пола у обеих рас. Люди не страдали проблемами совместимости, а вот у тогрут секс с человеком\инопланетянином сурово наказывался. В итоге проблемы, начавшиеся у меня, из-за нашего разговора, перекинулись на Тоси, которую я всё чаще ловил за украдкой брошенными взглядами, или иногда неосознанными знаками внимания, которые она сама старательно избегала.

Это угнетало меня ещё больше. Ведь не будь правила, и если бы джедаи могли соврать, я бы с чистой совестью предложил пойти в палатку и на ночь избавить друг друга от проблем, а после всё забыть. Но это было невозможно. Хотя…

Был один способ, но учитель никогда на него не согласиться. Никогда. Нет, я сказал никогда!

Вечером, стоило наступить сумеркам, стоящий на стрёме Эрдва заметил, что к нему приблизился его хозяин. Я, воровато оглянувшись, встал перед дроидом.

– Что-то случилось, капитан? – он отказывался звать меня по именам, предпочитая мою фактическую должность на нашем корабле. Но это особенности программы астродроида, заточенного под космический корабль, наложенные на его личные предпочтения.

– Да. Есть одна просьба. Для начала, проведём эксперимент – покажи мне произвольно один из своих инструментов. Любой.

– Хорошо, – из бочонка корпуса вышел манипулятор со световым резаком.

– Хорошо. Убери, а потом скажешь, правильно я сказал, или нет.

– Ничего не понимаю, но ладно, – сказал дроид. Я сел перед ним в позу сейза, провалившись в собственное сознание. За время обучения в Альдераанской академии я натренировал работу с собственной памятью, и сейчас мне предстоял эксперимент с ней же. Порывшись, я нашёл нужное воспоминание, пока оно не отложилось в долговременную память и старательно убрал его из головы, оставив внутри пустоту. Просто забыл, силой воли выдавил его из разума. Вынырнув, я увидел дроида, смотрящего на меня своими сенсорами и продолжил эксперимент:

– Ты показал мне… – я задумался. А действительно, что же показал дроид? Ощущение было как пресквю – слово застряло на кончике языка, так как я тупо не мог сказать его. Не помнил. Пресквю это такое состояние, которое может быть у человека, забывшего какое-то слово, замявшегося в разговоре. Я понимал, что дроид показал мне какой-то инструмент, мог даже сказать, что он использовал для этого первый манипулятор, но… не помнил, как будто белое пятно на ткани памяти.

– Не помню, – сказал я. – Дай подсказку.

– Этот инструмент ты сделал сам, – сказал дроид. Сам я сделал только сканер и резак. Сканер или резак? Даже с подсказкой не мог вспомнить!

– Какой инструмент?

– Резак, – сказал он, – у тебя проблемы с памятью? Битые ячейки? Может, тестирование поможет?

– Нет, Эрдва, – сказал я, улыбаясь, – тестирование тут не поможет. У меня всё великолепно! Так, принимай инструкции. Сейчас же прекрати наблюдать за палаткой Тоси, утром скажешь нам, что у нас были воспоминания, от которых мы по обоюдному согласию отреклись. Ничего более. Ещё можешь сказать, что проблем с изучением Джуйо теперь быть не должно!

– Есть, капитан! – сказал Эрдва, и перенаправил сенсор в сторону леса.

Тоси лежала на своём спальнике и уже готовилась ко сну. Постучаться я не мог, ибо некуда, так что спросил достаточно громко:

– Тоси! Можно к тебе?

– Входи, Хэния, – вздохнула с той стороны девушка. Мне предстояло невероятное по меркам джедая…

– Учитель, – начал я, пригнувшись, войдя в палатку. Тоси села на спальнике, обратив внимание на меня, – я даже не знаю, с чего начать…

– Хочешь поговорить о своей проблеме? – скучающе спросила она.

– О нашей проблеме, – учитель на эти слова немного порозовела, – и вы уже не девочка, которая краснеет, когда кто-то говорит подобные вещи, а… – я бросил выразительный взгляд на её порозовевшее лицо.

– Что, так заметно? – с волнением спросила она.

– Да. Я… я мог бы вам предложить вариант, от которого вы наверняка откажитесь.

– О как? Уж не задумал ли ты что непристойное? – стрельнула она в меня глазками. – Учти, законы…

– Знаю я про законы. И про правила и про обычаи. Прелесть любого закона, что его можно обойти.

– Ничего себе? И как?

– Я достаточно хорошо умею работать с памятью, – сделал я толстый намёк. – Достаточно, что бы стереть воспоминание бесследно.

– И у меня тоже?

– Учитывая, что работа с собственным сознанием не сильно отличается от работы с чужим… – протянул я.

Тоси на секунду задумалась, а потом густо покраснела. Я сидел напротив в позе сейза и собирался с духом, что бы продолжить:

– Я думаю, вы и так поняли, что я предлагаю. Это, конечно, немного странно… тем более что против правил ордена, но… я не вижу другого выхода, если только не улетать с планеты.

– А ведь можно и улететь, – сказала она. – Денег с продажи шкур хватит что бы…

– И вы пойдёте в бордель? – спросил я прямо. Очевидно, что к представителям древнейшей профессии она испытывала более чем брезгливость. – Мы хоть с вами не чужие друг другу…

Девушка была в состоянии аффекта, это явно, так как следующая фраза была лишена логики и смысла:

– Но ведь правила ордена запрещают…

– Правила ордена не дают прямого запрета. Тем более это сделано что бы взрослый учитель не совратил юного ученика, а это не наш случай. Я… я всё-таки думаю, – я закинул пробную удочку, положив руку ей на плечо, от чего Тоси вздрогнула, – что так будет лучше. Для нас обоих. Тем более что вспомнить вы ничего не сможете и не придётся врать.

– Ты… ты уверен в этом? – в тогруте боролись самые противоречивые чувства. Я же, поняв, что это согласие, сказал «да», тут же приблизившись к ней, убрав все свои ментальные ограничители и впиваясь в её губы. Через пару секунд она ответила мне, а через минуту мы уже стягивали друг с друга одежду.

Это было не похоже ни на что другое, что в этой жизни, что в предыдущей – после того как я убрал щиты, почувствовал просто звериный инстинкт, который бил набатом и требовал женщину. Стоило увидеть грудь и рельефный, но достаточно изящный пресс тогруты, как я окончательно потерял над собой контроль, просто разрезав маленьким лезвием шнуровку на её штанах и стянув их. Тоси помогла мне, приподнявшись. Нижнего белья она не носила, и началось всё очень быстро. Такая сексуальная Тоси стала наконец моей.

Вот когда особенно чувствуешь себя мужчиной – это после секса. Одного раза не хватило ни ей, ни мне, и за первым контактом последовали ещё два, потом с небольшим перерывом, в котором она о чём-то со мной говорила, мы сменили позу, хотя на жёстком спальнике было не совсем удобно.

Окончательно измученными и удовлетворёнными друг другом мы почувствовали себя только когда уже светало. Тоси, повалившись на меня и тяжело дыша, сказала, как только перевела дух:

– Жаль…

– Что?

– Жаль, что я ничего не запомню, – Тоси посмотрела на меня как-то иначе, и потянувшись, страстно поцеловала. Стоило нам нацеловаться вдоволь, я ответил:

– Мне тоже жаль. Но воспоминания не главное. Главное, что теперь мы можем быть самими собой, а не двумя озабоченными сексом мужчиной и женщиной…

– Это да, – грустно сказала учитель. – Как ты сотрёшь память?

– Для этого понадобится что бы вы мне доверились учитель, – сказал я, но получил неожиданный ответ:

– И это мне говорит мужчина который лежит на мне… куда катится мир…

– Я имею в виду полное доверие, учитель.

– Да доверяю я тебе, доверяю.

– В таком случае нам лучше одеться.

Мы довольно быстро оделись. Тоси была вне себя:

– Что ты сделал с моими штанами??? – возмутилась она. – Как я их теперь одену?